Родарт, не обращая внимания на адвоката, по-прежнему не отрывал взгляда от простодушного лица Ханниката.
— Мне кажется, вам нечем подкрепить свои угрозы, мистер Родарт. — Ханникат опустил сигарету в пепельницу в форме броненосца и встал. Затем он подошел к двери кабинета и открыл ее.
— А откуда у Буркетта ключи от той машины, если вы их ему не давали? — Родарт проигнорировал явный намек на то, что ему пора уходить.
— Милая, загляни сюда на секундочку, — крикнул Ханникат в раскрытую дверь.
Появилась девушка, которая привела Родарта.
— Он передумал насчет кофе?
— Какой у меня пунктик? — спросил ее Ханникат. — Чем я достаю продавцов больше всего?
— Не позволять клиентам уйти, не купив машину.
Ханникат громко рассмеялся.
— А следующий?
— Не оставлять ключи под ковриком.
— Спасибо, милая.
Она ушла, и Ханникат повернулся к Родарту.
— Не оставлять ключи под ковриком. Они делают это ради собственного удобства, собираясь потом вернуться и запереть машину, которую они брали для демонстрации. Вернуться, когда клиент уйдет. Но — слава богу, и я на это не жалуюсь — иногда их ждут другие клиенты. Тогда они просто суют ключи зажигания под коврик. А потом отвлекаются, занимаются другими делами и забывают о них, — он пожал массивными плечами. — Я постоянно устраиваю им выволочки, но что тут поделаешь? Они продают машины, как горячие пирожки.
Он обменялся долгим взглядом с Родартом, который затем посмотрел на невозмутимого адвоката. Макалистер выразительно вскинул брови. Родарт направился к двери кабинета.
— Мы еще встретимся, — угрожающе прошипел он, протискиваясь мимо Ханниката.
— Прошу прощения, Джим, я его провожу, — сказал Ханникат адвокату.
— Глен…
— Все в порядке.
Для человека такой комплекции он двигался на удивление быстро и догнал Родарта, когда детектив садился в машину.
— Я знаю, что ты дал Буркетту эту машину, — набросился на него Родарт. — Вы вместе сидели в Биг-Спринг. В следующий раз ты отправишься в Хантсвилл, и должен тебе сказать, что эта тюрьма не загородный клуб, к которому ты привык. Твоя большая белая задница очень понравится педикам, которых я туда засадил, — в его глазах сверкнула злоба. — Сегодня ты нажил себе врага, Ханникат. Никто еще безнаказанно не выставлял меня дураком. Потерпи немножко.
Ханникат наклонился. Он был на голову выше Родарта и на семьдесят фунтов тяжелее.
— Не угрожай мне. Я все о тебе знаю. Ты подонок. Худший из подонков. Тебя защищает значок. Но если ты соберешься тронуть меня или мою семью, вспомни о том, что я тебе сейчас скажу.
— И что же это?
— У Марши много друзей, — прошептал Ханникат, наклонившись еще ниже.
Выпрямляясь, он с удовлетворением заметил тревогу в глазах Родарта. Грифф знал, о чем говорит. Это имя было хорошо знакомо Родарту, и в нем таилась угроза. Оно вызвало если не страх, то по меньшей мере опасения.
Ханникат выдержал пристальный взгляд детектива, затем отступил и широко улыбнулся.
— Если захотите купить подержанную машину, загляните ко мне. — Он обошел спереди оливково-зеленый седан и пнул ногой колесо. — Но говорю вам сразу, я не возьму это в счет оплаты.
Что теперь делать?
Где он может спрятаться?
Сдаться, как предлагал предавший его адвокат, это не выход. Даже если он решит снова довериться судебной системе, чего он делать не собирался, на этот раз он не сможет положиться ни на адвоката, ни на инспектора по надзору. Ему не на кого надеяться, кроме себя.
Нет, он не может сдаться. Но если он будет продолжать бегать от преследователей, то его вполне могут пристрелить на улице — если не человек со значком, то какой-нибудь бдительный гражданин.
Укрывшись в бетонной трубе водостока, он раскрыл телефон и набрал знакомый номер — только потому, что больше звонить было некому.
После шестого гудка включился автоответчик: «Спасибо, что позвонили Миллерам. Пожалуйста, оставьте сообщение». Грифф отключился и тут же перезвонил, скорее из желания еще раз услышать голос Элли, чем в надежде, что кто-то снимет трубку. Он еще раз прослушал запись, недоумевая, где могли быть Коуч и Элли в такую рань.
Но что бы он сказал, если бы один из них снял трубку? Что он может сказать им, чтобы они ему поверили?
Он набрал еще один номер. Трубку снял Джейсон Рич.
— Привет, Джейсон, это Грифф, — он пытался говорить так, как будто ничего не случилось. — Я хочу извиниться, что вчера не пришел на тренировку. И, похоже, сегодня меня тоже не будет.
— Почему?
— Подхватил что-то вроде желудочного гриппа. Наверное, несвежее тамале. Просто кишки выворачиваются, — ответил Грифф и, помолчав, спросил: — А папа дома? Я бы хотел с ним поговорить.
— Так вы больны?
— Да.
— Значит, это неправда, что он говорил?
— Кто?
— Тот полицейский.
Грифф с силой сдавил переносицу.
— Его звали Родарт? Детектив?
— Человек со шрамами на лице. Он приходил вчера и разговаривал с папой и со мной.
Грифф надеялся, что Родарт забудет о его связи с Ричами, но Родарт никогда ничего не забывал. Вчера он допрашивал мальчика, заставляя того рассказать все, что ему известно о Гриффе Буркетте. Возможно, он напугал Джейсона. Грифф был готов убить этого сукиного сына.
— Он сказал, что вы… — голос Джейсона дрогнул. — Он сказал, что вы…
— Джейсон!
Голос Болли доносился откуда-то издалека. Резкий. Настойчивый.
— С кем ты разговариваешь? Джейсон, кто это?
— Папа, он… — голос мальчика звучал умоляюще.
— Дай мне телефон, — в трубке послышались всхлипывания, а потом Болли прорычал прямо в ухо Гриффу: — Я не должен был тебе верить.
— Болли, послушай, я…
— Нет, это ты послушай. Копы уже два раза приходили сюда. Моя жена с ума сходит, особенно после того, как детектив Родарт рассказал ей, что ты натворил.
— Болли…
— Я не хочу, чтобы ты сюда звонил. Я не хочу, чтобы ты приближался к моей семье. Я доверил тебе сына. Господи, когда я думаю…
— Я никогда бы не поднял руку на Джейсона. Ты это знаешь.
— Нет, ты предпочитаешь убить парализованного мужа своей любовницы.
Грифф зажмурился изо всех сил, пытаясь справиться с этим обвинением и картиной, которую оно вызвало.
— Я позвонил, чтобы предупредить тебя — будь осторожен с Родартом. Не подпускай его к Джейсону…