Батальон прокаженных бросали на самые опасные участки фронта, и всюду он добивался победы, устрашая противника своим презрением к смерти. Подчинялся батальон только приказам своего командира — Александра Змойро, человека молчаливого и безжалостного. В бой он шел верхом на коне, с леопардовой шкурой на плечах и в двурогом шлеме, который когда-то принадлежал Александру Македонскому. А за ним мчались всадники с развевающимися черными и белыми знаменами.
Прокаженные не боялись ни пули, ни сабли, ни черта, ибо сражались они не за коммунизм, не за свободу, а за Царствие Божие, которое силой берется, и враг не выдерживал их безумного натиска и бежал, бросая оружие и амуницию.
В любой миг, однако, батальон мог сняться с фронта и исчезнуть в неизвестном направлении — просто потому, что командиру Змойро вдруг захотелось отдохнуть или полюбоваться закатом где-нибудь в тихом безлюдном месте.
Видимо, только этим и можно объяснить внезапное появление прокаженных в Чудове, который стоял вдали от фронтов Гражданской войны, а жители его так и не были разбужены громами революции.
Косматое босоногое воинство, одетое в какие-то лохмотья, вооруженное до зубов, ворвалось в город по Французскому мосту и тотчас бросилось грабить и насиловать.
Вечером на городской площади были расстреляны двенадцать самых богатых жителей Чудова и хозяйка публичного дома мадам Бель Постель. А Спящую красавицу по приказу командира батальона выволокли на площадь, где ее изнасиловал дегенерат и гнойный сифилитик Дрын Дрыныч. Куда она потом подевалась — никто не знал. После этого было объявлено о свадьбе Александра Змойро и Лошадки, самой красивой девушки из публичного дома «Тело и дело».
После революции публичный дом в Чудове переживал трудные времена. Городок, находившийся вдали от фронтов Гражданской войны, страдал от безвластия и от бандитов, которые шайками бродили по лесам и грабили обывателей. Богатые московские клиенты больше не наезжали в Чудов на «африканскую охоту», и публичный дом впал в ничтожество. Хозяйка заведения мадам Бель Постель попыталась было наладить выездное обслуживание мужчин, живших по богатым окрестным хуторам, но хуторянки устроили засаду в лесу, и африканкам пришлось вернуться домой несолоно хлебавши, ободранными догола, в ссадинах и синяках.
Залечив раны, они разбили огород, завели свиней, коз и кур и словно забыли о своей профессии. С утра до вечера они гнули спины на грядках, лопатили землю и гнали самогон. По вечерам хором пели протяжные песни и рано ложились спать.
Юная красавица Лошадка не любила пропалывать морковь и доить коз. Она любила танцевать и мечтала о другой жизни. Однажды ночью она надела свое лучшее платье, шляпку, сунула в сумочку револьвер и пешком отправилась в Москву, но заплутала в лесу. А утром, невыспавшаяся и с ног до головы мокрая от росы, она вышла на опушку и увидела всадника в леопардовой шкуре на плечах и в двурогом золотом шлеме. Всадник ехал навстречу, окруженный чудовищами и развевающимися знаменами, убеленными кровью Агнца. Он излучал свет, и Лошадка не выдержала — упала на колени и зажмурилась. Всадник спрыгнул с коня, подошел и снял с нее шляпку. Лошадка подняла голову. Мужчина смотрел на нее, сурово сдвинув брови.
Лошадка вдруг протянула руку и потрогала его нос.
— Мягкий нос — мягкий член, — сказала она. — Значит, ты человек жестокий.
Александр Змойро впервые в жизни от души рассмеялся.
— Что ж, — сказал он, — где черт не сладит, туда бабу пошлет.
Лошадку привязали арканом к его седлу, и всю дорогу до Чудова она бежала, бормоча: «Ангел мой, ляг со мной, а ты, сатана, уйди от меня, от окон, от дверей, от кроватки моей…»
Александр Змойро обвенчался с Лошадкой.
Следуя чудовскому обычаю, они трижды обошли по кругу площадь, увязая в рассыпанной повсюду соли, и вступили в храм, где перепуганный священник объявил их мужем и женой во имя Иисуса Христа Назореянина, Царя Иудейского.
А люди еще долго вспоминали о свадебном платье Лошадки с таким длинным шлейфом, что дети, которые этот шлейф держали, еще ходили кругами по площади, когда молодожены покидали церковь.
Вскоре батальон отправился на фронт, а Александр Змойро остался в Чудове, сославшись на нетвердое здоровье. Узнав о том, что по приказу наркома Троцкого Первый красногвардейский батальон имени Иисуса Христа Назореянина, Царя Иудейского, был расквартирован в заброшенной деревне, а потом напоен и уничтожен, Александр Змойро только пожал плечами: судьба прокаженных командира больше не интересовала.
Александр Змойро занялся семьей, домом и городом.
Проститутки из Африки были выселены, а вслед за ними пропали и несколько постоянных клиентов Лошадки, хотя никто не мог утверждать, что к исчезновению этих мужчин приложил руку командир Змойро.
Он подготовил декрет о переходе женщин от семнадцати до тридцати лет в общественную собственность, сделав их достоянием всего трудового народа, но исключив из этого правила женщин, имеющих пятерых и более детей. Декрет сохранял за бывшими владельцами (мужьями) право на внеочередное пользование женщинами. В документе также говорилось: «Граждане мужчины имеют право пользоваться женщиной не чаще четырех раз в неделю и не более трех часов за раз. Каждый член трудового народа обязан отчислять от своего заработка два процента в фонд народного поколения. Каждый мужчина, желающий воспользоваться экземпляром народного достояния, должен представить от рабочего комитета или профсоюза удостоверение о принадлежности к трудовому классу. Не принадлежащие к трудовому классу мужчины приобретают право воспользоваться отчужденными женщинами путем ежемесячного взноса в фонд народного поколения тысячи рублей. Все женщины, объявленные настоящим декретом народным достоянием, получают из фонда народного поколения вспомоществование в размере 280 руб. в месяц. Рождаемые младенцы по истечении месяца отдаются в приют „Народные Ясли“, где воспитываются и получают образование до семнадцатилетнего возраста. Виновные в распространении венерических болезней будут привлекаться к законной ответственности по суду революционного времени…»
Такие декреты, впрочем, выпускались не только в Чудове, но и по всей России, однако нет никаких достоверных сведений о том, что они исполнялись. Документ этот, скрученный в трубочку и перевязанный суровой ниткой, сохранился в Идином сундуке.
На чудовской площади был установлен памятник Робеспьеру, Дантону и Сен-Жюсту — гипсовая глыба с тремя головами и пятью чудовищными босыми ногами.
Александр Змойро организовал в Чудове регулярную уборку мусора, дохлой живности и кухонных отходов, реконструировал крематорий, чтобы повысить его производительность и экономичность, и взялся за очистку озера. Благодаря Змойро в чудовской больнице появился рентгеновский аппарат. По его приказу в городе и окрестностях была проведена перепись людей и скота, запрещено написание слова «корридор» с двумя «р», а слова «Бог» — с заглавной буквы. А еще он создал в Чудове образцовый леспромхоз, оснащенный цепными бензопилами Штиля.