Брови элегантного господина понеслись ввысь.

– Странное условие, пан Раковский. Впрочем, воля ваша. Нам же меньше хлопот. Надеюсь, с сегодняшнего дня вы бросаете общение с крепким алкоголем и приступаете к изучению языка?

Глава вторая

Эта история сильно смахивала на галлюцинацию. Уже в самолете, под гул моторов, он прокручивал в памяти события последних сорока дней. К спиртному за это время он не притронулся. Как отрезало. Не мог ли господин с пронзительным взглядом вложить в него установку? Нетерпеливый зуд во всех конечностях. Проститься с миром, где потеряно все, кроме денег, окунуться в новое, не связанное с прошлым… Преподаватель французского демонстрировал чудеса педагогики, заочно знакомил с одной из прекраснейших стран Старого Света. «Не могу поверить, – ворчал Павел Айзик. – Бросить все и уехать в какую-то глубинку. Смотри, не перемудри, Анджей. Кстати, тебе не нужен в далекой Франции верный компаньон и секьюрити? Звони в любое время, подскочу». Подписание контракта. Хмурые мужчины вынесли из квартиры опостылевшую коллекцию умбара. Еще один акт имущественной сделки – в кругу серьезных людей, из которых запомнился лишь один – месье Буржа, седой, представительный, с длинным клювом. «Желаете ли проведать ваше поместье, месье Раковский?» – «Да, пожалуй, месье Буржа. Думаю, в конце марта я совершу ознакомительную поездку в Шантуа»…

Его ничто не держало на родине. Квартира закрыта, деньги переведены в парижский банк. Виза на три месяца, и нет оснований ее не продлить. «Уважаемые дамы и господа, наш самолет совершает посадку в аэропорту Шарль де Голль Руасси. Сегодня двадцать первое марта, среда, девять утра по местному времени, температура в Париже плюс восемь градусов, ожидается небольшой дождь…» Он не испытывал желания болтаться по Парижу. Слишком людно. Подождут и Лувр с Версалем, Венсен и Фонтенбло, национальный музей Огюста Родена, музей истории Парижа, Консьержери, Дом Инвалидов, прочие palaises и musees…

Площадь перед аэропортом бурлила. Анджей понимал французскую речь. Плотная зубрежка, утомительные диалоги с «носителем языка» не пропали даром. Он отправился на огороженный участок площади под табличку «La station de taxis». Двести пятьдесят евро, и вопрос транспортировки тела успешно разрешился…

Еще один «носитель языка» трещал как заведенный, но взаимности не требовал, удалось поспать. В Шантуа прибыли в начале первого. Местечко располагалось в обширной низине, опоясанной пологими лесистыми холмами. Дубравы спускались к предместьям, просачивались ручейками в город. Пестрели разноцветные домики с резными окнами и карнизами, лавочки, кафе, магазинчики. Блестела брусчатка, умытая дождем. Вывески рябили в глазах: булочная, бижутерия, пресса, греческая кухня, китайская кухня. Степенно прохаживались люди, парковки были забиты машинами…

– Une facture, месье? – осведомился таксист.

– Простите? – не понял Анджей.

– Вам квитанцию выписать?

– Зачем?

– Ну, мало ли, – пожал плечами шофер. – А вдруг фирма возьмется оплатить ваши расходы?

Анджей засмеялся. Он распрощался с таксистом на центральной улочке Парлеву, запахнул куртку из горного архара, взвалил на плечо спортивную сумку. Постоял у витрины кулинарного заведения «Шангино», где было выставлено меню. Кормили в заведении на убой. Устрицы, крабы, ножки лягушек, марсельский суп из рыбы, тушенная в рислинге капуста. Он рискнул зайти и сделать заказ. Мучительно долго разглядывал сырное меню, боясь решиться. Выбрал блё де брэс с «веснушками» из зеленой плесени, решив, что в этой жизни уже ничего не страшно…

Отяжелевший, в принципе, довольный, он вышел из заведения. Ощущалась близость моря, вдоль улицы дул резкий ветер с изморосью. Он двинулся по улочке на север, логично рассудив, что где-то там должно быть море…

Никто не обращал на него внимания. Пробежала ватага губастых юнцов, тряся дредлоками – свалявшимися косичками, кто-то пританцовывал в стиле Майкла Джексона. Пенсионеры с тросточками, стайка крашеных блондинок. Машины ехали со скоростью пешеходов, водители с мазохистским удовольствием за полквартала уступали дорогу пешей публике. Дорога уходила под уклон. Вывесок становилось меньше, народу убавилось. Он постоял у витрины книжного магазина, зашел в офис сотовой компании, где приветливая девчушка любезно приняла плату и уверила, что месье из Польши незачем волноваться – все его звонки будут тарифицироваться как местные и номер не изменится. Он посидел в уютном подвальчике с бокалом горячего грога, разглядывая ноги снующих над головой прохожих. Уточнил маршрут у хозяина и зашагал дальше – мимо ресторана быстрой еды, АЗС, пункта техобслуживания автотранспорта.

– Послушайте, месье… – Из переулка вывалился грязноватый субъект в затертой кожанке.

Анджей оглянулся – позади никто не шел, обращались к нему.

– Послушайте, месье… – повторил человек. Он плохо выглядел. Опухший, рыхлый, с взъерошенной шевелюрой. Нижнюю часть лица прикрывала клочковатая рыжая борода.

Он решил, что это нищий, и по привычке пустился в обход.

– Минуточку, месье, – бородатый схватил его за рукав. – Мне не надо от вас милостыни… – забегали вороватые глазки.

– Эй, приятель, ты слишком назойлив, – пробормотал Анджей, вырвал руку и слегка придавил приставале плечо.

– О, черт… – тот вздрогнул от боли. – Какого дьявола… Подождите, месье, вы неправильно меня поняли! Меня зовут… Впрочем, неважно, как меня зовут. Вы новый владелец поместья Гвадалон, правильно? Вы приехали из Польши?

Анджей оторопел от такого откровения.

– Ты кто такой, дружище?

– Это не имеет значения, – бормотал бородач. – Напрасно вы приобрели это поместье, месье. Вас ожидают серьезные неприятности. Эти люди не остановятся. Они уже убили Мишель, они убьют любого… – Незнакомец тяжело дышал, на прыщавом лбу проступили бусинки пота.

«Наркоман, – догадался Анджей. – Ломка начинается…»

Усиливался дискомфорт. Распахнулись двери соседнего заведения, вышли, громко смеясь, два парня в комбинезонах – видимо, работники автозаправки. Собеседник дернулся.

– Как вы узнали, что я здесь пойду? Откуда вам известна моя внешность?

– Да какая, боже, разница! Вы не понимаете… Послушайте, я знаю, что все это звучит дико и вряд ли вы тут же развернетесь и уберетесь в свою Польшу. Но будьте хотя бы осторожны. Если что, ищите меня. Мое имя… Черт, только этих ищеек тут не хватало… – Странного типа охватил страх. Он отпрянул, исчез в той самой подворотне, откуда так беспардонно вылупился. Анджей перевел дыхание, сунул нос за угол. Проход между ободранными стенами загромождали мусорные контейнеры – изнанка парадной жизни. Парень уже смылся…

Сработали тормоза. У тротуара остановился старенький «Рено». Неторопливо вышли двое. Мужчина и женщина. Мужчина в штатском – относительно молодой брюнет с крючковатым носом, женщина – в форменной куртке с утеплителем. Последняя продемонстрировала жетон.