Не успел Дональд договорить, как робот обслуживания повернулся к нему так резко, что перевернул столик с посудой. Он тут же склонился и начал непослушными руками подбирать тарелки, заметно покачиваясь при этом из стороны в сторону.
Дональд заметил, как его слова поразили этого робота, и сказал:
– Сэр, прошу вас, отошлите сперва уборщика, наш разговор может сильно ему повредить.
– Что? Ах да, конечно!
Альвар знаком приказал роботу с тарелками выйти.
– А теперь рассказывай, что ты задумал. Если это опасно, я на это не пойду. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Ты мне нужен, Дональд!
– Это очень любезно с вашей стороны, сэр! Тем не менее я уверен, что риск минимальный – благодаря моей специальной подготовке. И все же – помогите мне, пожалуйста! Мне бы не хотелось лишний раз об этом думать. Мне это чрезвычайно неприятно, и опасность повреждения сильно возрастет, если эксперимент придется повторять. Поэтому прошу вас – будьте внимательны!
Я хочу поставить себя на место Калибана в этих двух случаях – с «крушителями роботов» на складе и с полицейскими в тоннеле. В обоих случаях он столкнулся с группами людей, которые, несомненно, угрожали его существованию. Я хочу воспроизвести во всех подробностях обе ситуации и проверить, как бы повел себя высокоорганизованный робот с Тремя Законами и что бы из этого получилось. То есть что произошло бы, если бы на месте Калибана оказался робот с моим мозгом и его размерами и силой.
– Понятно. Очень интересно… – Альвар слушал как завороженный.
– Тогда начнем.
И Дональд на несколько мгновений замер, полностью отрешившись от внешнего мира.
Вот он снова пришел в себя, шевельнулся несколько неуверенно, заговорил, обращаясь как будто сам к себе:
– Прекрасно. Первая часть моей гипотезы верна. Если бы в такое положение попал я, меня бы убили. – Он явно был весьма доволен собой.
– И все? – Альвар был немного разочарован.
– Нет, конечно. Я, собственно, еще и не начинал. Только наметил основные направления. Самое трудное – впереди. Я должен поставить себя на место существа с высоким интеллектом, очень сильного, с быстрыми реакциями и отточенными рефлексами, попавшего в такую ситуацию. Но только это предполагаемое существо хочет и может защищать свою жизнь любым способом, включая нападение на человека.
Альвар забеспокоился и внимательно посмотрел Дональду в глаза. Большинство роботов пришли бы в негодность от гораздо меньшего. А представить, что ты сам способен нанести человеку вред… нет для робота ничего страшнее и опаснее!
– Дональд, я не знаю, стоит ли…
– Сэр, уверяю, я гораздо лучше вас представляю всю опасность эксперимента. Но это необходимо.
И прежде чем Альвар успел как-то возразить, Дональд снова замер. Но на этот раз он не стоял неподвижно. Его начала бить дрожь, тело все сильнее и сильнее подергивалось, одна нога оторвалась от пола, и Дональд едва не упал, но сумел все же восстановить равновесие. Из репродуктора раздался странный вибрирующий звук, высокий и прерывистый. Голубые глаза померкли, потом внезапно вспыхнули и погасли совсем. Руки робота заметно дрожали, ладони сжались в кулаки, потом разжались. Дональд снова начал опрокидываться. Альвар подскочил к нему, обхватил поперек туловища и не позволил упасть своему старому другу и преданному слуге. Поставив Дональда на место, Альвар не убрал рук и поддерживал его за плечи.
При этом Альвар не уставал удивляться самому себе. Друг? Преданный слуга? Он и представить не мог, что будет думать о Дональде так! Но сейчас, когда стало ясно, что он может потерять Дональда, Альвар почувствовал, что не может этого допустить! Он закричал:
– Дональд! Прекрати! Прекрати это! Что бы ты там ни делал, я приказываю тебе прекратить!
Тело Дональда еще раз изогнулось, он резко отпрянул от Альвара, отступил назад на пару шагов. Его глаза снова вспыхнули, неестественно ярко, но понемногу все пришло в норму.
– Бла-бла-го-дарю, сэр! Спасибо, что позвали меня. Я не смог бы переключиться сам.
– С тобой все в порядке, Дональд? Что за чертовщина с тобой творилась?!
– Надеюсь, со мной все хорошо. Все равно придется прогнать диагностические тесты. Но это потом. – Дональд на мгновение замолчал. – Что же до того, что со мной случилось, сэр, – это были побочные эффекты технически сложного познавательного процесса. Я понимаю, что люди способны одновременно принимать две совершенно противоположные точки зрения без особых затруднений. Я заставил себя предположить, что у меня нет естественных ограничений, хотя Три Закона по-прежнему контролировали мои действия. Возникло очень сильное противоречие.
Дональд помедлил немного и, склонив голову набок, посмотрел на Альвара.
– Я никогда не думал, что человеческое существо на самом деле такое странное, непредсказуемое и неуправляемое! Мы, роботы, знаем свои обязанности, цели и задачи, знаем свое место в мире, знаем, что можем и чего не можем делать. А у вас, людей, все не так! Как странно жить, когда все дозволено – возможное и невозможное! Прошу прощения, сэр, но отважусь спросить: как вам удается с этим справляться?! Что люди делают со всей этой свободой, которую обеспечиваем мы, роботы?
Альвара этот вопрос ужасно удивил и смутил. Но он был так взволнован экспериментом Дональда, что ответил искренне – если бы у него было время обдумать ответ, вряд ли он решился бы на такую откровенность.
– Да ничего не делают! Просаживают впустую! Люди стараются, чтобы каждый следующий день был таким же, как предыдущий. Они уверены, что любые перемены могут быть только к худшему. Цепляются изо всех сил за свою однообразную жизнь, не признают никаких перемен – естественно, откуда же взяться переменам к лучшему? – Он подумал о докладных, лежавших на столе, о перепуганных прохожих, чью размеренную жизнь нарушили полицейские, преследуя Калибана. И ведь эти прохожие даже не задумались, что полицейские хотели только защитить их размеренную жизнь. Альвар нахмурился и отвернулся. – Проклятие, это несправедливо! Не все, конечно. Но мне с самого утра не дает покоя мысль, что мы сами себя обрекаем на гибель своей безучастностью и ослиным упрямством!
– Прошу прощения, сэр, но, по-моему, мы сильно отвлеклись от темы!
– Отвлеклись? А по-моему, вопросы свободы выбора и необходимости перемен имеют к этому делу самое непосредственное отношение. – Альвар вернулся к рабочему столу и уселся в кресло. – Мы который день бьемся над тем, как напали на Фреду Ливинг да кто это сделал. Но никому почему-то даже в голову не пришло спросить, почему это было сделано? Я тебе говорю, Дональд, мы должны в первую очередь найти причину! – Голос шерифа окреп, он заговорил уверенно и настойчиво. – Причина, мотив преступления – в том, что близятся перемены, и эти перемены пугают! И во всем этом наверняка замешана политика. Грядут большие перемены, и очень многие хотят, чтобы все изменилось, – и очень многие хотят этому помешать. Вот в этом-то нам и надо разобраться! Однако, черт возьми, мы в самом деле отвлеклись!