ХСТ/вк/ 3 сентября 2002 года

Письмо от адвоката Голдстейна

15 июня 2002 года

Доктору Хантеру С. Томпсону

Ферма «Сова» Вуди Крик, Колорадо

Ответ: То была интересная поездка

Дорогой доктор !

Пока я углублялся в дебри Восточного Техаса, я восторгался Вашей отчаянной храбростью, тем, что Вы бросили вызов по­лиции Вашего городка, в припадке мусорского бешенства пере­вернувшей вверх дном Ваше гнездышко на ферме «Сова». Где бы отвратительная нетерпимость авторитаризма не поднимала голову, Вы - первый, кто становится на защиту свободы, и это - лучшее свидетельство твоей завидной смелости и упорства. И хотя Вы по праву считаетесь Заслуженным Поэтом нашего поколения, Вы преподаете нам отнюдь не только уроки изящной словесности. Ваша активная политическая и социальная позиция демонстрирует всему обществу, что такое гражданин с большой буквы. Как Вы мне недавно процитировали:

«Для триумфа Зла необходимо всего-навсего, чтобы добрые люди ничего не делали» [22] .

Много воды утекло с тех пор, как мы стояли на ступеньках Окружного Суда Питкин Каунти, греясь под солнечными лучами победы того праздничного момента. За прошедшие с тех пор десять лет мы все стали свидетелями ожесточенно­го наступления на гарантированные Конституцией свободы, завещанные нам отцами-основателями Соединенных Штатов в качестве основной защиты граждан от своего правительства. Например, с тех пор Верховный Суд принял решения, о том, что полиция вправе:

• проводить обыск в доме на основании разрешения, выданного лицом, не имеющим на выдачу этого разрешения ни малейших полномочий [23] ;

• останавливать машины в связи с поступившим «анонимным сигналом», не имеющем под собой никаких реальных оснований [24] ;

• подвергать автолюбителей обязательному анализу на наличие алкоголя в крови, даже если отсутствуют малейшие подозрения в их нетрезвости или неспособности вести транспортное средство [25] , а также

• задерживать невиновных граждан на срок более двух дней без указания причин и возможности обжалования.

Трагические события 11 сентября 2001 года изменили не только вид на Манхэттен, они глубочайшим образом изменили наш политический и законодательный ландшафт. Любой человек, ставший свидетелем варварского разрушения этих американских святынь и потери многих тысяч человеческих жизней, у которого первым желанием не было вы­бежать на улицу и отомстить кровожадным бестиям, не заслуживает тех гражданских свобод, которые у нас пока ещё есть. Но, в то же время, если кто-то хоть на секунду думает, что добровольный отказ от свободы поможет нам сохранить эти самые свободы, то он просто безрассудный авантюрист.

И вот, спустя лишь месяц, 26 октября 2001 года Конгресс подавляющим большинством голосов принял Патриотический Акт США. Он на «ура» прошел голосование в Сенате при 99 голосах «за» и 1 «против», а его единственным противни­ком оказался сенатор от штата Висконсин Расс Файнголд, который заявил, что он не может сказать, поддерживает он закон или нет, так как он просто-напросто не имел возможности ознакомиться с текстом законопроекта перед голосованием. В тот момент на весь Сенат существовало два экземпляра 346-страничного документа, а из-за паники, вызванной посылочками с сибирской язвы, Сенат не проводил заседания в своем собственном здании.

В одном этом законодательном акте Конгресса содержатся следующие любопытные положения: власти вправе задерживать иностранцев, подозреваемых в подготовке или участии в террористических актах без предъявления обвинений или получения прокурорского или судебного согласия, подслушиватъ любые телефонные разговоры, Американский Суд Внешней Разведки, расположенный в тайном подвале под зданием Департамента Юстиции, может вызывать граж­дан США на свои секретные слушания, подвергать их тай­ному наблюдению и прослушке. К участию в этих слушаниях допускаются только заместители Генерального Прокурора США. Вообразите, что бы произошло, если бы к участию в су­де допускали только адвокатов. Неудивительно, что за всю свою 24-летнюю историю этот, с позволения сказать, суд не отклонил ни один запрос правоохранительных органов на проведение слежки за гражданами. Лишь месяц назад тай­ный судья этой секретной организации впервые отклонил подобный запрос и привел 75 примеров, в которых ФБР об­манывало суд. Департамент Юстиции США опротестовал это секретное решение в секретном кассационном суде, рас­положенном, вероятно, в каком-нибудь строго засекречен­ном месте.

В то же время, по указу свыше, Бюро по Управлению Исправительными Учреждениями, дало разрешение на отслеживание и прослушивание всей коммуникации между адвокатами и их подзащитными на основании соответствующего указания Генеральной Прокуратуры, а вот согласия судебных учреждений на это вообще не требуется. Почти 150 лет Верховный Суд напоминал власть придержащим:

Конституция Соединенных Штатов является основным законом для правителей и для народа, независимо от того, находится ли государство в состоянии войны или мира; она предоставляет защиту мужчинам всех классов, во все времена и при всех обстоятельствах. Никакая государственная необходимость и никакая доктрина не могут оправдать временной отмены положений Конституции.

Тем не менее, мы не впервые становимся свидетелями того, как с наступлением тяжелого политического кризиса гражданские свободы грубо попираются. Абрахам Линкольн отменил уложение Habeas Korpus [26] , Вудро Вильсон разрешил Палмеровские рейды [27] , а Франклин Рузвельт интернировал в лагеря американских граждан азиатского происхождения только потому что им не повезло с «пятой графой». Всего этого, кажется, достаточно, чтобы даже самые ярые за­щитники прав человека беспомощно опустили руки. Но толь­ко не Вы. Вы, доктор, не стали молчать, не дали увести себя по-тихому в ночную темноту. Вы без устали защищаете людей, которым угрожает преследование со стороны государственного аппарата, и показываете нам, что такое настоящий патриотизм.