Офисы «Великой Старой Партии» по всей стране сотрясались от страха. Как такое могло случиться? Ведь Дик Сорнбург восседал по правую руку от Бога. Генеральный Прокурор Сорнбург встал во весь рост, как высокомерный Рыцарь со стола короля Артура, и объявил, что его ребята, около 4000 прокуроров Департамента Юстиции, более не подчиняются правилам Федеральной Судебной Системы.

Но он оказался неправ. И вот теперь Вофорд пользуется бездыханным телом Сорнбурга, как взлетной полосой для похода на Белый Дом. Черт, мне реально нравится перспектива Президента Герриса. Он мне всегда казался честным, в уме ему тоже не откажешь, правда, давать ему деньги я не собираюсь.

Вот, что такое политика в 1990-ые годы. Кандидаты в президенты от Демократической Партии в последнее время - далеко не лучшая инвестиция. «Камелот» [34] правили нами 30 лет назад, и вот мы до сих пор не знаем, кто убил Джек Кеннеди. Более чем очевидно, что одинокая пуля в Далласе не могла пройти через два человеческих тела, но эта пуля пробила сердце Американской Мечты в этом веке, может быть, навсегда.

С тех пор много воды утекло, не только для Кеннеди или Демократов, но и для всех нас. Даже богачи и люди во власти понимают, что в 90-ые годы все может стремительно измениться, и в один прекрасный день по телевизору будут показывать, как они сами отчаянно корчатся в суде, лишь бы остаться на свободе.

Поверьте мне. Когда я сидел, испытывал не самые приятные ощущения... Именно так. В наших тюрьмах много камер, и каждый день строят новые. Мы становимся страной тюрем.

Ну вот и все, Джен. Рождество на носу, и все катится к чертовой матери... И так будет по меньшей мере до Родительского Дня, но он по крайней мере уже скоро... Разреши мне, как старому семейному доктору, посоветовать тебе не предпринимать до этого времени никаких действий, из-за которых ты могла бы оказаться в Верховном Суде Соединенных Штатов Америки. Ты понимаешь, что я имею в виду...

Да. Он - Там, Наверху, Джен. Судья. И ему там еще дол­го пребывать, ожидая момента, когда представиться возможность вгрызться в наши черепа... Положи это в свой кожаный карман, когда ты в следующий раз почувствуешь желание вспрыгнуть на твой новый мотоцикл и понестись на скорости 220 км/ч сквозь ряды машин, обгоняя по дороге полицейские автомобили.

Помни Ф.Х. Лича. Он перешел Судье дорогу и заплатил за это страшную цену... И тебе придется ее платить, если не станешь ездить медленнее и издеваться над девушками в твоем офисе. Судья заступил на службу и таких выходок не потерпит. Будь осторожна.

А вот и Джонни!

CTPAХ И OTBPAЩЕHИE В ДОМЕ ДЖЕКА...

САМОЕ ОДИНОКОЕ МЕСТО НА ЗЕМЛЕ

Темной и ветреной ночью я выехал из дома и направился к Джеку Николсону, проживающему на противоположном конце долины. Я ехал к нему на день рождения и вез в подарок огромное сердце лося. Я знаю Джека уже много лет; у нас с ним много общего, в том числе и чувство юмора. В сущности, нет ничего слишком уж странного в том, что посреди ночи я везу ему огромное лосиное сердце.

Сердце успело немного полежать в холодильнике, и из него немного капало, так что я положил его в сумку на молнии и бросил на заднее сиденье джипа. Отлично, думал я, детям Джека подарок понравится. Я знал, что они как раз при­ехали из Лос-Анджелеса, и мне хотелось удивить их. «Надеюсь, ты не поздно приедешь?» - спросил меня Джек. - А то дети рано спать ложатся».

- Не беспокойся, - ответил я, - выезжаю через 10 минут.

Как раз в тот момент началась очередная злокачественная суета. Время утекало с бешенной скоростью, бесконечные мелочи задержали меня дома, и когда я, наконец, решил все вопросы и посмотрел на часы, то понял, что опаздываю к Джеку на два часа - запомните этот факт, он еще сыграет не­маловажную роль.

Итак, я сел в машину и поехал к Джеку и его детям. В машине, в дополнению к сердцу лося, находилось довольно много всякой всячины и престранных причиндалов: мощные усилители, магнитофонная пленка с записью визга поросенка, заживо поедаемого медведями, фонарь мощностью 1 000 000 ватт, полуавтоматический девятимиллиметровый пистолет Смит & Вессон с рукояткой из тикового дерева и коробочка качественного гашиша. Кроме того, в машине лежала парашютная сигнальная ракета мощностью 40 миллионов свечей, способная на 40 секунд осветить всю долину, да так, что зарево видели бы и за 40 километров. На самом деле, это был ручной миномет, с пластиковым вытяжным тросом с одного конца и черным соплом дула с другого. Я купил его несколько недель назад на распродаже в магазине «Вест Марин Хардвер» в Сосалито за 115 долларов - цена до уценки составляла 210 баксов. Как ее было не купить - дешево и экстраординарно. Теперь хотелось как можно скорее увидеть ее в действии. К ракете прилагались путаные инструкции по эксплуатации в основном на иностранных языках, но из иллюстраций ясно следовало, что ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ должен носить подходящую защиту для глаз, держать снаряд как можно дальше от собственного тела, а затем РЕЗКО ВЫТЯНУТЬ ТРОСС СТРЕЛЬБЫ ВНИЗ и НЕ НАКЛОНЯТЬ СНАРЯД.

Ну чего ж, подумал я, справлюсь. Я-то знаю, как обращать­ся с сигнальными ракетами. Я уже стрелял из этих огромных серых орудий, где надо сначала отжать нижний конец, потом поместить его на другой конец, затем ударить ладонью по ос­нованию и почувствовать, как твои руки немеют чуть ли не до головы от удара, эквивалентного выстрелу 105-милиметровой гаубицы. Поэтому я совершенно не переживал по поводу де­шевой красной штуковины из Сосалито. Если хоть разок по­играешь с нитроглицериновыми снарядами, быстро с ними расставаться ты не захочешь.

* * *

Я думал о барахле, лежавшем у меня в багажнике, пока ехал по длинной извилистой дороге к дому Джека. После добрых 15 километров в кромешной темноте ощущалось уже некоторое нервное напряжение. Я припарковался на холме, расположенным над домом Николсона.

Других машин не видать. Я выгрузил огромный усилитель и надежно укрепил его на крыше джипа. Звук громкоговорителя мог теперь привольно растекаться по всей долине. Затем я аккуратно закрепил сигнальную ракету рядом с усилителем и облокотился на капот машины, чтобы выкурить сигарету. Далеко, внизу, сквозь пинии, дом Джека светился причудливым светом. Ничто не нарушало ночного покоя, а термометр в моем джипе показывал 9 градусов выше нуля. 2.30 или 2.45 утра. По радио передавали какие-то псалмы. Я подключил громкоговоритель к усилителю и неторопливо довел громкость кассеты с визжащим поросёнком до 119 децибел.

Сначала звук показался прямо-таки невыносимо громким. Чтобы спасти свои барабанные перепонки, я схватился за уши и заполз в джип. Я уже хотел выключить усилитель, но как раз в эту секунду на дороге показался свет фар, и я ре­шил не совершать лишних движений... Машина даже не сбавила скорость, пронесшись мимо меня, хотя доносившийся из усилителя дикий вой по-прежнему напоминал о стаде свиней, которых гонят на скотобойню.