— Вот ублюдки, — пробормотал он. — Они на этом льду целое состояние сколотят — смотрите, как эта дрянь тает.
Шено рассмеялась и шутливо пнула его под зад.
— Брось ты эти дурацкие жалобы, — сказала она. — Все веселье испортишь.
— Отстань, — отозвался он.
Шено улыбнулась и потянула еще рома.
— Если отпустишь себя с поводка, тебе понравится.
Йемон закончил разливать выпивку и встал.
— Кончай кормить меня этой бредятиной, — проворчал он. — Мне не нужна толпа, чтобы развлечься.
Шено, казалось, его не слышала.
— Совсем скверно, — сказала она. — Фриц не может развлечься, потому что никак себя с поводка не отпустит. — Она взглянула на меня. — Согласен?
— Отвяжись, бога ради, — отмахнулся я. — Я пришел сюда выпить.
Шено захихикала и подняла бокал.
— Точно! — воскликнула она. — Мы пришли сюда выпить! Просто сорваться с поводка и славно провести время!
Йемон нахмурился и повернулся к нам спиной, опираясь о перила и глядя на площадь. А площадь теперь уже почти опустела, хотя откуда-то дальше по улице слышались барабаны и рев толпы.
Шено допила ром и встала.
— Идем, — сказал она. — Мне хочется танцевать.
Йемон устало покачал головой.
— Не знаю, смогу ли еще это выдерживать.
Она потянула его за рукав.
— Идем, тебе обязательно полегчает. И ты тоже, Пол. — Другой рукой она ухватила меня за рубашку.
— Почему бы и нет? — сказал я. — Можно попробовать.
Йемон выпрямился и протянул руку к бокалам.
— Погодите минутку, — сказал он. — Без рома ничего не получится — добуду еще немного льда.
Мы подождали его на верхней площадке лестницы, что спускалась на улицу. Шено повернулась ко мне с улыбкой до ушей.
— Придется поспать на пляже, — сообщила она. — Фриц тебе уже сказал?
— Нет, — ответил я. — Но я сам все выяснил. И узнал про один пляж, который очень рекомендуют.
Шено схватила мою ладонь и крепко ее сжала.
— Вот и славно. Ужасно хочется на пляже поспать.
Я кивнул, видя, как Йемон подходит с бокалами. Видеть Шено в таком диком состоянии было одно удовольствие — но из-за этого же я и нервничал. Я вспоминал тот последний раз, когда видел ее пьяной, и перспектива, что опять может случиться нечто подобное, особенно в таком месте, казалась не очень радостной.
Потягивая ром, мы спустились по лестнице. Затем догнали толпу. Шено ухватила кого-то за пояс в длинной цепочке танцоров, а Йемон пристроился за ней. Я сунул бутылку рома в карман брюк и пристроился за Йемоном. Считанные мгновения спустя мы уже оказались запечатаны в цепочку теми, кто пристроился позади. Я почувствовал руки у себя на поясе и услышал визгливые вопли:
— Стойте! Прекратите!
Оглянувшись через плечо, я увидел белого мужчину, который порядком смахивал на торговца подержанными автомобилями. Затем толпа заструилась влево, и я увидел, как мужчина спотыкается и падает. Танцоры начали его топтать, ни на секунду не сбиваясь с ритма.
Оркестры продолжали кружить по городу, а толпа все росла. Я совсем взмок от пота и вот-вот готов был рухнуть от непрерывного танца, но просто не видел оттуда выхода. Взглянув влево, я заметил Йемона. Хмуро улыбаясь, он выделывал дерганый танец с шарканьем и притопами, который увлекал нас все дальше и дальше. Шено заливалась радостным смехом и крутила бедрами под непрерывный барабанный бой.
Наконец мои ноги начали угрожающе подгибаться. Я попытался привлечь внимание Йемона, но шум был просто оглушающим. В отчаянии я бросился прямо через цепочку, грубо расталкивая танцоров, и схватил Йемона за руку.
— Абзац! — заорал я. — Мне больше не выдержать.
Йемон кивнул и указал на боковую улочку в нескольких сотнях ярдов впереди. Затем он схватил за руку Шено и начал проталкиваться к боковой линии. Я рассеянно улюлюкал, пока мы пробивались сквозь толпу.
Отделавшись от толпы, мы просто постояли на тротуаре, пропуская ее мимо, а затем двинулись в сторону ресторана, который утром видел Йемон.
— На вид он, по крайней мере, ничего, — сказал он. — Надеюсь, еще и дешевый.
Заведение называлось «У Оливера» — временная пристройка с тростниковой крышей на верху бетонного здания с деревянными щитами на окнах. Мы с трудом поднялись по лестнице и нашли пустой столик. Заведение было переполнено, и я еле-еле протиснулся к бару. Сингапурские слинги шли по пятьдесят центов, но ровно столько же стоило просто там посидеть.
От нашего столика открывался славный вид на береговую линию. Она была забита всевозможными судами — элегантными катерами и жалкими аборигенскими шлюпами, полными бананов, пришвартованными бок о бок с изящными восьмиметровыми корпусами гоночных яхт, что прибыли из Ньюпорта и с Бермуд. За бакенами в канале стояло еще несколько больших моторных яхт, которые, как утверждалось, были игорными. Солнце медленно опускалось за холм по ту сторону бухты, и в зданиях у пристани начали загораться огни. Откуда-то из другой части городка по-прежнему слышалось, как по улицам ползет бешеный ритм танца.
Появился официант в яхтенной кепочке с рекламой «Олд Спайс». Мы все заказали себе по тарелке с морепродуктами.
— И три бокала льда, — добавил Йемон. — Прямо сейчас, если не трудно.
Официант кивнул и исчез. После десятиминутного ожидания Йемон прошел к бару и взял там три бокала льда. Мы разлили ром под столиком и поставили бутылку на пол.
— На самом деле нам нужна галлонная кружка, — сказал Йемон.
— И какой-нибудь мешочек для льда.
— Зачем нам кружка? — поинтересовался я.
— Для того семидесятипятицентового рома, — ответил он.
— Черт с ним, — махнул я рукой. — От него наверняка никакого толку. — Я кивнул в сторону бутылки под столиком. — Этот достаточно дешевый. Хорошего рома дешевле доллара за бутылку все равно не купить.
Йемон покачал головой.
— Паршиво с богатыми журналистами путешествовать — сорят долларами направо и налево.
Я рассмеялся.
— Между прочим, теперь не я один на Сандерсона работаю, — заметил я. — Большие деньги лежат за углом — просто никогда не теряй веры.
— Лежат, да не для меня, — отозвался Йемон. — Предполагается, я пишу статью про этот карнавал — контакты с туристическим бюро и все такое, — Он развел руками. — И ни черта не выходит. Не могу я шастать по округе и откапывать всякие факты, пока все остальные пьяны.
— Никто не пьян, — возразила Шено. — Мы просто отрываемся.
Йемон нехотя рассмеялся.
— Это верно — мы пускаемся во все тяжкие, поднимаем настоящую бучу. Почему бы тебе не отписать славное письмецо выпускникам Смитсовского колледжа и не объяснить им, где они упустили свой шанс?