Царь Менелай свое прибытье празднует,
Прими меня радушно, дом возвышенный,
Который Тиндарей, отец мой, выстроил
Здесь, на холме Паллады. [192] В годы детские,
Когда с сестрой я здесь играла, с братьями,
С Кастором и Поллуксом, с Клитемнестрою,
Дом этот в Спарте был отделан с роскошью,
Ну, здравствуйте, дверные створки медные!
В пролете вашем, широко распахнутом,
Мне Менелай, жених-избранник, некогда
Явился гостем, празднично разряженным.
Откройтесь снова мне, чтоб поручение
Царя могла исполнить я с поспешностью,
Как истинной супруге полагается.
Я в дверь войду, и пусть за ней останется
Событий ужас, что меня преследовал
Вплоть до сего мгновенья в дни истекшие.
С тех самых пор, как я с порога этого
В Цитеры храм отправилась с беспечностью
И там была фригийцем дерзко схвачена, [193]
Случилось в мире столько необычного!
Чужим приятно это пересказывать,
Но слушать тяжело самим участникам,
Которых жизнь, как сказку, приукрасили.
Хор
Не брезгуй, светлая госпожа, –
Завидно редким даром своим.
Единственная из многих, ты
Возвысилась своей красотой.
Герою предшествует имени шум,
Он этим и горд.
Но склоняется самый упрямый гордец
Пред могуществом красоты.
Елена
Довольно! Муж мой, высадившись на берег,
Меня вперед со взморья выслал к городу, [194]
С какою целью, остается тайною.
Кто я? Его жена, царица прежняя,
Иль к жертвоприношенью предназначена
За мужнины страданья и за бедствия,
Из-за меня изведанные греками?
Свободна я или в плену, – не ведаю.
Двусмысленность судьбы и славы двойственность
Мне дали боги в роковые спутники,
И грозное присутствие неясности
Со мною даже у порога этого.
Муж слова мне на корабле не вымолвил,
Почти со мною не встречаясь взглядами,
Как будто мне задумывал недоброе.
Когда ж у рукавов Эврота к берегу [195]
Носы передних кораблей приблизились,
Он, словно по внушенью бога, вымолвил:
«Здесь по положенному выйдут воины,
И я на взморье смотр рядам их сделаю.
Ты ж подымайся по речному берегу,
Коней гоня лугами травянистыми
Священного Эврота, до излучины,
Где прежде простиралась местность сельская
И выстроен Лакедемон впоследствии,
Со всех сторон горами грозно стиснутый.
В жилище царском с башнями высокими
Обследуй, что за это время сделали
Служанки под надзором старой ключницы.
Старуха пусть тебе покажет множество
Сокровищ, нам твоим отцом завещанных,
Которые и я безостановочно
Копил в года военные и мирные.
Ты все найдешь в порядке установленном,
Ведь это властелина преимущество,
Что он находит все по возвращении
На месте том, где было им оставлено.
Менять уклад не вправе подчиненные»
Хор
Имущества великолепный вид
Тебе порадует сердце и взор.
Внушительные золотые венцы
Лежат, замерев в вековой полутьме.
Войди в хранилище, вызов им брось
И видом своим покори.
Померяйся силами с блеском убранств,
Кто краше, они или ты.
Елена
Вот что гласило дальше слово царское:
«Когда же вдоволь ты удостоверишься,
Что все в порядка, размести треножники,
Как заблагорассудишь ты, и выложи
Все, что бывает под рукой старейшины,
Свершающего жертвоприношение.
Поставь котлы, тазы и блюда плоские,
Налей воды из родника священного
В кувшины, заготовь сухого топлива
И острый нож, заботливо отточенный,
На видном месте положи. Дальнейшее
Предоставляю твоему решению».
Так он сказал, прощаясь, не прибавивши,
Животное иль человека хочет он
Заклать богам. Здесь есть о чем задуматься,
Но я не беспокоюсь. Боги ведают,
Что надо и что нет, и так и сделают,
Чем люди ни считали б их веления,
Добром иль злом. Что решено бессмертными,