– Вероятно, вас давно здесь не было. А он ожидал, что вы зайдете в эту темную комнату, пока пчелы еще живы…

– Зачем кому-то желать мне зла?

Лэнсу стало любопытно. Он первым заглянул в ванную и уже потянулся к выключателю, но Серж схватил домовладельца за руку.

– В чем дело? – спросил Лэнс.

Серж указал на лампочку без плафона. Внутри виднелась некая янтарная жидкость. Серж жестом попросил Лэнса выйти, потянулся к выключателю из-за угла и, подняв рычажок, резко отдернул руку.

Из двери ванной вырвался огненный шар.

Лэнс побелел.

– Что это?

– С помощью тоненького алмазного сверла в патроне делается дырочка, – объяснил Серж, затаптывая пламя на полу. – Потом шприцем туда закачивается бензин.

– Где вы об этом узнали?

– В тюрьме.

– Что, в тюрьме такое делают?

– Нет. В тюрьме нам показывали фильмы про тюрьму. Это было в «Самом длинном ярде».

Прошли в гостиную. Серж достал металлоискатель и провел по стене. Металлоискатель загудел и замигал огоньками. Серж его выключил и начал простукивать стену вручную, двумя пальцами, как врач.

– Что вы делаете? – спросил Лэнс.

– Ш-ш-ш! – отозвался Серж. – Не несущая, точно?

– А что у вас на уме?

– Ничего.

Серж отошел и присел на диван перед стеклянным кофейным столиком. Лэнс устроился рядом, снова вытащил контракт и положил на стекло. Коулмэн сел рядом и поставил ноги на стол. Стекло разлетелось на куски.

Лэнс вытащил контракт из груды осколков.

– Можем подписать прямо на коленях.

– У меня здесь мурашки по коже, – сказала Шэрон и шмыгнула носом. – Мне нужно кое-куда съездить.

– Заткнись, или ты знаешь, что будет! – сказал Серж. Шэрон оскорбленно скрестила руки и демонстративно прошествовала в спальню. Правда, там оказалось темно, и ей пришлось прошествовать в другую комнату. Коулмэн открыл первое пиво за полчаса.

Серж погрузился в чтение контракта. Лэнс снял с ручки колпачок и держал ее наготове. Он впервые видел будущего жильца, который читал весь контракт, все двенадцать страниц мелкого шрифта. Серж задавал вопросы по каждому параграфу и проверял значение слов по юридическому словарю. Десяток раз Лэнсу казалось, что Серж вот-вот подпишет, и он протягивал ручку. Но каждый раз Серж его останавливал и снова открывал словарь. Пытка продолжалась не менее часа. Когда Лэнс совсем оставил надежду и уже был готов продырявить ручкой собственные мозги, Серж вырвал ручку и поставил на контракте каллиграфический автограф. Лэнс вручил Сержу ключи.

– Вам здесь очень понравится!

Свет в зале заморгал. Серж и Лэнс недоумевающе посмотрели друг на друга. Коулмэн баловался с выключателем.

– Работает! – крикнул Лэнс.

Коулмэн подергал выключатель еще пару раз и утопал прочь.

– Наверное, его в детстве уронили, – сказал Серж, оглядел пол, нагнулся и поднял крошечную резиновую прокладку. – Что это? Деталь от трубки для крэка?

Шэрон из коридора услышала Сержа ультразвуковым слухом наркоманки, вбежала в зал, бросилась на четвереньки и начала скрести пальцами ковер.

– Шэрон! Веди себя прилично!

Лэнс откланялся, и Серж вытащил из кармана напечатанный на машинке список дел.

– Нужно кое-чем затариться. А потом будем играть!

– Ты что задумал? – спросила с полу Шэрон.

– Разве не знаешь, какой сегодня день? – спросил Серж.

Шэрон его проигнорировала, потому что внимательно рассматривала какую-то находку. Похоже, обрезок ногтя с ноги…

– Сегодня двадцать первое июня, – объяснил Серж. – Солнцестояние.

– Чего?

– Вижу по твоему задумчивому взгляду, что ты перепутала солнцестояние с весенним равноденствием, – вздохнул Серж. – Типичная ошибка. Нет, солнцестояние – это первый день лета. А знаете, кто придумал лето?

– Кто? – спросил Коулмэн.

– Корпорация «Уэм-Оу». Фирма-производитель летающих тарелок.

9

Серж рванул с места так, что шины взвизгнули.

Пару мгновений спустя распахнулась дверь Дэйвенпортов. Семейство почти в полном составе погрузилось в «субурбан». Джим сел за руль, Марта достала список: аптека, супермаркет, хозтовары, одежда.

– Смотри! – удивился Джим. – «Субурбан» как у нас. И цвет, и все остальное.

Марта кивнула.

– Популярная марка.

– Когда ты видишь совсем такую машину, как твоя, у тебя не возникает странное чувство?

– Ты о чем?

– Ну, представь: едешь себе, ни на кого особо не смотришь, думаешь о своем – и вдруг навстречу такая же машина. И на какой-то миг кажется, что это твоя собственная машина и в ней сидишь ты. А кто тогда в первой? Зеркальная вселенная. Понимаешь, о чем я? Тебе такие мысли никогда не приходят?

– Н-да, покупаем кофе без кофеина! Джим посмотрел на часы: половина первого.

– Мелвин, «хэппи-мил» хочешь? Мелвин кивнул.

Джим подъехал к «Макдоналдсу», и семья собралась выгружаться. Марта заглянула в кошелек.

– Мало наличных.

– Рядом есть банк, – сказал Джим и снова сел за руль. – Вы пока займите столик, а мы с Николь живо обернемся.

На пожарной полосе перед банкоматом кого-то ждал белый «субурбан». Вдруг водитель заметил, что сзади остановился полицейский патруль.

– Вот блин!

Он переключил передачу и уехал.

Джим подъехал к банку, как раз когда «субурбан»-двойник и патруль тронулись с места.

– Опять та же машина, – сказал он Николь. – Совсем как наша. – И встал на пожарной полосе перед банкоматом.

Из банка выбежал высокий мужчина в темных очках и бейсболке, с зеленым холщовым мешком в руках. Мужчина запрыгнул на заднее сиденье.

– Гони!

– Вы кто? – спросил Джим.

– Ты не Генри! – закричал мужчина.

Снаружи завыла сигнализация. Джиму в ребра уперлось дуло пистолета.

– Жми!

Джим нажал на газ и выехал на шоссе. Николь разревелась.

– Заткни этого чертова ребенка!

– Я отвезу вас туда, куда хотите. Только не трогайте нас. Мужчина ударил Джима рукояткой пистолета в глаз.

– Заткнись!.. Черт бы побрал этого Генри! Все он! Надо подумать…

Николь никак не унималась.

– Заткни эту сучку, или я заткну ее сам!

– Она же ребенок!