На недоуменный вопрос мадам де Сов: «Обоих?», Екатерина кивнула:
— Я не ошибаюсь. Да, обоих. И постараетесь поссорить их на почве ревности. К тому же поссорите мужа с женой.
Бабочки из «летучего эскадрона» вопросов не задавали, это было опасно. Шарлотта просто сходила в очередной раз к Руджиери и принесла крошечный флакон с зельем. Внимание красавицы привело Алансона в восторг! Он и подумать не смел об обладании такой женщиной, герцогу хватило одной капли надолго.
Немного сложнее было с Генрихом Наваррским, тот явно вознамерился стать верным семьянином, пока находя удовольствие в пребывании в спальне своей жены. Но тут помогла сама Маргарита. Она просто устала от постоянного запаха пота, мужниного и лошадиного, которым тот пропах, от его нежелания считаться с ее тонким нюхом. А вот Шарлотта де Сов таких требований не предъявляла, ей не полагалось перебирать запахи объектов воздействия. Она начала борьбу за Генриха Наваррского, за герцога Алансона бороться не приходилось, тот был счастлив оказанным вниманием. Средство Руджиери действовало безотказно…
Маргарита заметила начавшуюся связь мужа с ночной бабочкой и сначала не знала, как к этому относиться. Она с удовольствием общалась бы с Генрихом только днем и на расстоянии, но не отдавать же любовнице мужа вот так просто? И она предприняла странный, по мнению своих фрейлин, шаг.
Генрих Наваррский только что вернулся с очередной охоты. Сначала долго скакали, загоняя вепря, потом Карл удачно добил зверя, потом пировали, потом снова были почти гонки… Вернулись во дворец поздно вечером. Все было вполне обычно.
Решив спать у супруги, Генрих, как был, в охотничьем наряде и сапогах, отправился к Маргарите. Но там его ждал сюрприз: посреди спальни стояла большущая ванна, наполненная горячей водой с плавающими на поверхности лепестками роз. Запах роз разливался по всей спальне…
— Вы намерены принять ванну?
Вообще-то, грязной Маргарита не выглядела, скорее напротив, она благоухала, волосы распущены и успели подсохнуть, к чему ей вторая ванна за день? Он хотел так и сказать, мол, жена, вкусно пахнешь. Но Маргарита сделала останавливающий жест:
— Ванна для вас.
— Для меня? Но я чертовски устал!
— Тем более ванна будет приятна. Смойте грязь, прежде чем ложиться в постель.
Ей бы как-нибудь помягче и поласковей, но Маргарита пошла напролом, он должен принимать ванну, если даже никуда не ездил! Хватит с нее запаха потных ног и подмышек!
Генрих все же подошел к жене и взял ее за подбородок:
— Значит, такова цена пребывания в вашей постели, мадам? Не слишком ли дорого за то, что мне не слишком нужно?
Ноздри Маргариты от возмущения раздулись. Во гневе она была чертовски хороша, Генрих едва сдержался от желания повалить ее на постель как был — даже в сапогах. Но она невольно сморщилась, и желание переросло в гнев:
— Оставайтесь со своей ванной, мадам, в Лувре я легко найду тех, кого не беспокоит мой запах!
Глядя вслед мужу, широким шагом вышедшему прочь, Маргарита со злостью запустила вслед подушкой. Мужлан несчастный! Пусть спит с кем угодно, только от нее подальше!
А король Наварры, выскочив из спальни супруги, столкнулся с прекрасной Шарлоттой, непонятно как оказавшейся рядом с покоями Маргариты.
— Ах, Генрих, — заворковала красотка, — вы едва не сбили меня с ног. Даже голова закружилась… Вы не поможете мне добраться до моей комнаты? Ну хотя бы немного пройти помогите…
Она ворковала и ворковала, и тогда, когда он оказался в спальне, и когда предлагала выпить чудесное вино, и когда увлекла в постель… Шарлотта не испугалась его неухоженного вида, ни в чем не укоряла, она была жаркой, страстной и очень доступной… Кто же откажется от такой женщины, тем более собственная супруга выдвинула оскорбительные условия.
Довольно быстро выяснилась, что мадам де Сов привечает и герцога Алансона, но она была столь ловка и опытна, что хватало на обоих. Потом, правда, добавился еще и Гиз, и Дю Гаст, и даже Ла Моль… Да мало ли с кем спала Шарлотта де Сов, выпытывая нужные сведения.
Маргарита обиделась, хотя старалась не подавать вида. С одной стороны, куда легче не изображать страсть, если тебя просто тошнит, с другой — измена мужа задела… Неглупая женщина быстро заметила, что Шарлотта старается поссорить между собой Франсуа и Генриха, но потом стало ясно, что эта дрянь еще и настраивает короля Наварры против его собственной супруги. Но не воевать же с ночной бабочкой?
Вернуться к Гизу? Но чувство к нему тоже остыло… Маргарита оказалась в странном для себя состоянии — она не была влюблена и у нее не было любовника.
— Мадам, королева-мать желает вас видеть у себя в кабинете.
Вокруг Маргариты тут же принялись хлопотать служанки, поправляя платье и волосы. Но особенных усилий не понадобилось, королева Наварры выглядела, как всегда, прекрасно. Она спешила в покои матери, на ходу кивая и улыбаясь приветствовавшим ее придворным. Медлить нельзя, если Екатерина Медичи желала кого-то видеть, все, кроме короля, опрометью бросались на ее зов. Нет, пожалуй, только ее обожаемый сын Генрих не спешил, да вот еще зять Генрих Наваррский и де Гизы. Маргарита спешила…
В ответ на низкий реверанс королева строго оглядела дочь, с удовольствием отметив, что та выглядит прекрасно, кивнула:
— Присядьте, дочь моя, я хочу с вами поговорить.
Екатерина Медичи жестом отпустила фрейлин и, только когда за ними закрылась дверь, продолжила:
— Я хочу поговорить о вашем браке.
— Браке?
— Вы довольны своим мужем?
— О да, мадам.
Не жаловаться же матери, что супруг куда больше времени проводит в постели Шарлотты де Сов, чем в их супружеской, что, кстати, Маргариту вполне устраивало, она так и не научилась переносить запах Генриха Наваррского. Но мать не обманешь, уж от Шарлотты де Сов она имела новейшие сведения и прекрасно понимала, каковы настоящие отношения у дочери с мужем.
— Мне кажется, ваш брак неудачен.
Маргарита едва сдержала возглас изумления: не королева-мать ли этот брак и организовала? Екатерина внимательно наблюдала за дочерью, нет, та еще слишком неопытна, чтобы по-настоящему скрыть свои мысли и чувства, хотя старалась. Ничего, такое умение приходит с опытом. Хуже, если бы Маргарита не позволяла матери читать на своем лице то, что она думает. Екатерину и так беспокоила скрытность дочери.
— Я помню, что вы жаждали видеть своим супругом Генриха де Гиза, но он вас бросил и женился на другой…
— Мадам, — не выдержала-таки Маргарита, — он меня не бросал, я сама попросила герцога жениться, чтобы у вас не было повода волноваться из-за наших с ним отношений.
— Хорошо, — Екатерина с трудом поднялась из кресла, сделав рукой знак дочери, чтобы та сидела, прошла к шкафчику, достала какую-то соль, понюхала, потерла виски. Все это время Маргарита молча наблюдала. Перебивать королеву-мать не следовало. — Столько забот, головная боль замучила. Вернемся к вашему замужеству. Пожалуй, мы допустили ошибку, выдав вас замуж за короля Наварры. Грубый мужлан, от которого вечно пахнет, словно от крестьянина, не имеющий ни приятных манер, ни даже желания им обучиться… фи!