Сама мадам была безутешна, она действительно до умопомрачения любила своего Дата и добилась смертной казни для убийцы. И снова Париж потрясали рассказы о поведении Маргариты и ее любовников. Убийца попросил перевернуть труп жертвы, чтобы убедиться, что его соперник мертв. Прощение просить отказался, на казнь шел с улыбкой, заявив, что умереть не страшно, так как правосудие свершилось!
Маргарита наблюдала казнь совершенно спокойно, но жить в доме, где была счастлива с Датом, не смогла, пришлось переезжать.
Генрих со смехом хватался за голову:
— Теперь я понимаю, почему ее брат твердил, что без сестрицы в Париже намного спокойней.
— Дурак! Какой был деревенщиной, такой и остался! — Маргарита со злостью швырнула в камин письмо от бывшего мужа, но свернутый лист не долетел до пламени, оставшись лежать рядом с камином, что спасло послание для потомков.
А письмо было занятным. Король, удивленный столь сильной яростью бывшей супруги к убийце любовника и ее страданиями из-за гибели конюха, предлагал взамен нескольких своих. Вообще-то это предложение переходило границы приличий и было просто оскорбительно, но Маргарита привыкла к совершенному отсутствию такта у короля и отнесла все на счет его невоспитанности. Правда, разъярилась не на шутку и несколько недель не желала общаться с бывшим супругом. Пришлось Анри извиняться…
Маргарита не желала не только беседовать с королем, но и жить там, где наблюдала казнь бывшего любовника.
— Ваше Величество, прошу выслать вон всю семью Вермонов!
Генриху очень хотелось сказать, что мать и три сестры убийцы ни в чем не повинны, но только глянув на застывшее, ожесточенное лицо Маргариты, он лишь поинтересовался:
— Мадам, они ведь в Юсоне?
— Да, и не желаю, чтобы мать убийцы управляла моим замком!
— Куда их отправить?
— Не знаю, куда угодно, только чтобы не смели показываться мне на глаза!
— Сестра моя, не слишком ли это жестоко по отношению к его родным?
Маргарита вскинула на бывшего мужа глаза, и Генрих почти содрогнулся от ее похожести в тот миг на Екатерину Медичи.
— Она обещала мне, что Вермон никогда не отправится следом в Париж…
Генрих понял, что лучше действительно отправить семью Вермон куда-нибудь подальше, чтобы не подталкивать Маргариту к мести. Мать и три сестры убийцы уехали в Сальванское аббатство в Руерге без права покидать его.
Но сама Маргарита, хотя и завела нового любовника, погибшего не забыла. Слуги и новый миньон с изумлением слушали, как мадам шепчет:
Нет, не утихнет эта боль,
Она всегда со мной.
Рассудка ведь сильней любовь,
Нетленен образ твой…
Теперь зависть шевельнулась и у короля Генриха, столько лет его супругой была замечательная женщина, в свое время первая красавица не только Франции, прекрасно образованная умница, к тому же немыслимо любвеобильная, которая могла стать великолепной женой, но он с самого первого дня предпочитал ей других. А осознал ее достоинства только теперь, когда она уже стара и толста. Не было ли это самой большой ошибкой Генриха де Бурбона? Возможно, но ошибки жизни не всегда можно исправить, даже страстно того желая.
Маргарита просто не могла жить во дворце де Санс и перебралась в Исси.
Прошло совсем немного времени…
— Что?! — Генрих не мог поверить своим ушам. У его бывшей супруги новый молодой любовник, причем какой!
Сюлли развел руками, глаза его смеялись:
— Мадам себе не изменяет. Правда, ее новый миньон Бажомон столь же глуп, сколь и хорош.
— А что, и правда хорош?
— Несомненно, сир. Аполлон, сложен как бог, силен и с на редкость красивой физиономией.
Но вся прелесть сообщения была не в красоте или глупости нового любовника неутомимой Маргариты. Главным, что сказал Сюлли, было… истощение молодца в объятиях престарелой красотки! Король не мог поверить своим ушам:
— Молодой бычок не выдержал страсти Маргариты? Не может быть!
Сюлли снова с улыбкой вздыхал:
— Может, сир. Он просто слег от истощения сил, и теперь мадам переживает не меньше, чем после гибели Сен-Жюльена.
— О господи! Придется ехать утешать мадам.
В ответ на недоуменный взгляд министра финансов он фыркнул:
— Не в постели, конечно, иначе и я слягу без сил.
В Исси Генрих действительно нашел заплаканную Маргариту. Изумленный такими переживаниями, он довольно неловко предложил:
— Марго, может, тебе завести сразу нескольких?
Хлюпая носом, толстуха строптиво возразила:
— Я не Марго! Это вы можете иметь сразу пять возлюбленных, а я люблю по-настоящему одного. И не виновата, что они слабы, словно новорожденные котята.
Маргарита была права, она не имела сразу много любовников, предпочитая выжимать все из одного за другим. Неутомимых, к ее разочарованию, не находилось.
Выйдя из комнаты, Генрих сокрушенно покачал головой:
— Молитесь за выздоровление Бажомона, иначе мне придется покупать еще один дом для мадам, поскольку она возненавидит этот.
Сюлли получил необычное задание: найти красивого, крайне выносливого красавчика и держать на примете, чтобы в случае гибели от Венериных утех Бажомона смог его заменить.
Король любил захаживать в, как он называл, «свой бордель», хотя дом Маргариты его домом отнюдь не был. Королева привечала Генриха, когда была в настроении, но не стеснялась выпроваживать бывшего мужа, если тот оказывался не ко времени.
— Мадам в кабинете…
На сей раз Маргарита была несколько не в духе, но не настолько, чтобы выставить его вон. Однако не продемонстрировать дурное расположение духа тоже не могла. Стоило Генриху войти в кабинет, где королева писала письма, как она, поморщившись, яростно заработала веером:
— Уф! Анри, когда вы научитесь мыться?!
Маргарита не позволяла себе таких выпадов при людях, но на сей раз в комнате никого, кроме совсем не-болтливой служанки, не было.
Генрих не остался в долгу:
— Только когда вы перестанете менять любовников каждую неделю.
— Вы несправедливы, — она спокойно отвернулась к столу и снова взялась за перо, — у меня уже больше месяца один и тот же.
— Снова молодой, красивый и глупый?
Королева сделала пол-оборота обратно, с недоумением уставившись на бывшего мужа:
— А зачем мне умный старый урод?
Короля не зря называли «веселым Анри», он с удовольствием расхохотался, почти упав в кресло:
— Вы меня имеете в виду, мадам?