Роб тяжело вздохнул.
— Похоже, все сводится к старой проверенной временем пословице — что посеешь, то и пожнешь. — Он допил свой кофе. — Пора возвращаться к работе. — Он поднялся.
Юнис поняла, что не смогла ему помочь.
— Мне жаль, Роб.
Атертон протянул ей руку, и она пожала ее.
— А мне жаль вдвойне, — сказал он, при этом лицо его выражало странную нежность и грусть. — Вы напоминаете мне Молли.
Юнис просидела в кофейне еще полчаса, ее почти нетронутый кофе совсем остыл.
Пол вошел в свою приемную.
— Привет, Рита. Как дела? Рад тебя видеть. — Проходя мимо стола, он забрал у нее почту. — Отмени все встречи на сегодня. — Он просмотрел письма. — Мне нужно заняться срочной работой. Пожалуйста, не соединяй меня ни с кем и никого не пускай ко мне.
Он закрыл дверь личного кабинета и швырнул с полдюжины писем в корзину для бумаг. Всегда находятся вечно что‑то выпрашивающие миссионеры. Раз совет решил сократить миссионерские расходы вдвое, он даже не стал читать письма из Кореи, Южной Африки и Мексики. Центру новой жизни требовались деньги. Теперь у них самих появилось поле для миссионерской деятельности.
Он вытащил из пачки письмо от Дэниса Моргана. Слава Богу. Сейчас бюджет очень нуждается в новых вливаниях, а Морган всегда присылал чеки на немалые суммы. Он открыл конверт и первым делом глянул на чек. Две тысячи долларов? И все? В записке говорилось: «Целевой дар — стипендии для участников духовного движения мирян „Верные слову"».
Пол в раздражении смял записку и швырнул в корзину. Еще чего, водопроводчик станет ему указывать, что делать! Морган понятия не имеет, на что нужно тратить деньги. Пусть совет решит, на что пойдут эти жалкие две тысячи.
Селектор запищал, он нажал на кнопку.
— Рита, я же просил не беспокоить меня.
— Именно это я и сказала миссис Атертон, пастор, но она настаивает на том, что ей нужно с вами поговорить.
У него тотчас застучало сердце.
— Хорошо. — Он надеялся, что голос не выдал его чувств.
— Несколько минут назад звонила миссис Таблор. Ее муж скончался сегодня ночью.
— Мне жаль это слышать. Я позвоню ей чуть позже.
Он отпустил кнопку, обошел стол и открыл дверь.
— Шила. — Он порадовался тому, что смог произнести ее имя спокойным тоном. — Чем могу быть полезен? — На ней было прелестное желтое платье, которое ему особенно нравилось.
— Простите за беспокойство, пастор Пол. — Не обращая внимания на Риту, Шила прошла в кабинет. — Я знаю, что вы заняты, но мне нужно поговорить по очень важному делу.
Пол посмотрел секретарше прямо в глаза:
— Церковный информационный бюллетень готов, Рита?
— Вот он. Полностью готов.
— Почему бы вам не пойти сейчас на обеденный перерыв? Заодно забросите бюллетень в типографию.
— Я обычно делаю это по дороге домой.
— И в прошлый раз опоздали. Я хочу, чтобы он был отпечатан к десяти часам. У вас в запасе полчаса.
Рита вспыхнула:
— Да, сэр.
Она никогда не обращалась к нему «сэр». Он посмотрел на нее, но она склонилась над нижним ящиком стола, доставая свою сумочку.
— Я не хотел быть грубым, Рита. Вы хорошо работаете. Когда будете уходить, включите автоответчик. И не торопитесь. Я скоро тоже уйду на встречу и не вернусь до двух. — Он закрыл дверь.
Шила улыбнулась и провела рукой по плечу Пола:
— Я знаю, ты не хочешь, чтобы я приходила сюда, Пол, но мне нужно было тебя увидеть. Ничего не могла с собой поделать. У тебя действительно встреча?
Он взял ее за руку, останавливая:
— Рита еще в приемной.
Шила швырнула сумочку на диван.
— Рита так грубо вела себя со мной. Она меня презирает. — Неужели у секретарши имеются подозрения насчет их отношений с Шилой? Он надеялся, что нет. — Ты бы видел ее лицо, когда я вошла. Она только взглянула на мое платье и тут же скривилась, словно глотнула уксуса.
— Ты одеваешься не для Риты.
— Нет, конечно. — Она снова улыбнулась и придвинулась ближе. — Оно ведь нравится тебе?
Даже слишком. Она надевала это платье на один из пикников, которые устраивались для членов общины, тогда он был не в силах отвести от нее взгляд. И сейчас ему было трудно собраться с мыслями.
— Рита просто выполняет свою работу. — Кожа Шилы была темно–медовой. Ему очень хотелось провести рукой по ее обнаженным плечам. Ему хотелось гораздо большего, но это неподходящее место. Она и сама должна понимать.
— Ты же знаешь, в обязанности секретаря не входит устройство личной жизни босса.
— Рита не устраивает мою личную жизнь. Она помогает мне везде успевать.
— Она слишком много на себя берет, ты и сам знаешь. — Шила покрутила пуговицу на его рубашке. — Тебе следует уволить ее и взять меня.
— Вот тогда у нас и появятся настоящие проблемы.
— Что ты хочешь сказать? — Она отдернула руки. — Что я не могу справиться с такой работой? Я как раз этим и занималась, пока не вышла замуж за Роба.
Она была сама не своя в это утро.
— Не сомневаюсь, ты умеешь работать, Шила, но мне будет очень трудно сосредоточиться на деле.
Она тотчас повеселела.
— Зато ты с большим удовольствием приходил бы на работу.
— Я собирался позвонить тебе, Шила.
— Неужели?
Она стояла так близко, что он чувствовал запах ее духов. От их экзотического аромата кружилась голова. Пол занервничал и покрылся испариной. Он прошел к двери.
— Рита, наверное, уже ушла.
Он посмотрел сквозь прозрачные занавеси на парковку. Она шла к своей машине. К уху был прижат сотовый телефон. Она остановилась около своей «тойоты», продолжая разговаривать.
— Рита уехала?
— Как раз садится в машину.
— Значит, мы наконец одни. Можешь расслабиться. — Шила села и скрестила свои стройные ножки.
Его сердце колотилось.
— Давай сначала поговорим.
Она сразу насторожилась:
— О чем?
— Ты должна прекратить звонить мне домой, это первое.
— Но я никогда ничего не прошу передать.
— А еще ты поцеловала меня на выходе из церкви. Это тоже нужно прекратить.
— Почему? — Она улыбнулась. — Это был чисто дружеский поцелуй. — Она раскачивала одной ногой в босоножке. — Никто ничего плохого не подумал, Пол. — Она вскинула брови. — А Юнис даже не заметила.