Как же мне выпутаться из всего этого? Как вернуться на путь истины? О, Иисус, помоги мне! И как мне удалось так сильно отклониться от верного пути?

Кто же я теперь?

Пол обхватил голову руками и заплакал. Он вел себя хуже любого неверующего.

Он поднялся со стула и опустился на колени. Он не молился так со времен своей службы в Маунтин–Хай.

О, Господи, Боже мой, Иисус, Спаситель, будь милостив ко мне. Прости мне мои грехи, Иисус, пусть пролитая Тобой кровь снова очистит меня.

То, как человек думает о Боге, определяет его поступки. И кто это ему говорил? Юнис? Сэмюель? Мать? О, Господи, я согрешил против Тебя.

Пол пал ниц. Я творил то, что было злом в Твоих глазах, и при этом убеждал себя, что служу Тебе. Господи, будь милостив ко мне! Позволь мне снова с радостью слышать Слово Твое. Очисти меня от грехов. Дай мне новое сердце и новый разум, новый дух и твердую веру. Господи, не повергай меня во тьму, исцели мою душу. Он зарыдал. Позволь мне вновь стать чадом Твоим.

Он молился целый час, потом, наконец, поднялся на ноги, усталый и подавленный. Раньше, когда он молился, он чувствовал присутствие Господа. А сейчас только одиночество и заброшенность. Ему хотелось поговорить об этом с матерью, но она не желала его знать, пока он не исправит то, что натворил, пока не наладит отношения с Юнис.

Ему не хотелось думать о Юнис. Не хотелось думать о той боли, что он ей причинил, о том, как она сейчас себя чувствует. Зато он вспомнил Писание. Оно заполнило собой его мысли, вернуло назад и указало путь.

Господь не станет слушать его молитвы, пока он не искупит свою вину перед Юнис. Добродетельная жена — дар от Бога. И что же он сделал с этим даром? Пол уже попросил у Господа прощения, а Он всегда держит слово, Он верен. Но сейчас нужно найти жену и вымолить ее прощение.

Куда же она могла уехать? Были ли у нее деньги на еду и гостиницу? Он нахмурился, вспомнив, как отобрал у нее чемодан и ключи. Он вообразил, что этого достаточно, чтобы удержать ее в доме, заставить молчать. Неужели он думал, что она будет сидеть и ждать его возвращения? Она убежала. Мог ли он винить ее? Чего могла она ожидать от него, кроме объяснений и оправданий своего поведения? Мало того, он сделал ее козлом отпущения.

Были ли у нее деньги, кроме тех, что лежали в сумочке? На что она собиралась жить?

Она наверняка воспользовалась кредитной карточкой!

Пол вытащил бумажник и просмотрел свои кредитки. У него их было две, он использовал их, оплачивая ужины в ресторанах, новые костюмы и книги. У Юнис была своя кредитная карточка. Какая? Он точно не знал. Она оплачивала их счета, кроме тех, которые он от нее скрывал. Пол прошел в спальню и открыл ящик ее письменного стола. Сверху аккуратной стопкой лежали счета, разложенные по датам. Он взял парочку и нашел номер телефона.

Понадобился почти целый час, чтобы выявить ее последние платы по кредитной карте. Авиабилет до Филадельфии. Аренда машины, бензин и мотель. Благодарю Тебя, Господи! О, Отец, защити ее!

Он достал ее чемодан из багажника своей машины. Вернувшись в спальню, Пол вывалил его содержимое на кровать. Он посмотрел на вешалки и картины, на коробочку с драгоценностями — каждый предмет был связан с человеком, которого она любила, которому доверяла. Он аккуратно повесил платья в шкаф, вернул картины на стену, а коробочку в ящик стола. Потом начал собираться.

По дороге в аэропорт Сакраменто он позвонил по сотовому одному из новых пасторов. Он не ладил с Джоном Дирманом с самого первого дня совместной работы. И теперь Пол понял почему. Джон следовал Писанию. Он учил Божьим заповедям. Его группы были небольшими, по мнению Пола, слишком маленькими. Поэтому он хотел отстранить Джона от преподавания, а тот не соглашался. В результате Пол внес в список неотложных дел увольнение Дирмана. А теперь он увидел в нем человека, похожего на Джозефа Уиллера, того, кто занял место его отца.

Пол сказал Джону, что не придет в церковь в воскресенье. Ему нужно уехать. Он не стал ничего объяснять.

— Помолитесь за меня, Джон. И хорошенько.

— Что у вас случилось, Пол?

— Я на пути в Дамаск [79] . Вы меня понимаете?

— Да, Пол. Хвала Господу!

20.

Юнис спала на удивление крепко, настолько крепко, что утром не смогла вспомнить, что ей снилось. Она заехала в Сомерсет, чтобы купить самое необходимое: зубную щетку, пасту, ночную рубашку, пару дешевеньких синтетических платьев и теплую шерстяную кофту. Этого хватит, пока она не решит, что делать дальше.

Она позавтракала в местном кафе, съела яйцо и один тост, выпила стаканчик сока и чашку кофе, но даже такую малость она с трудом впихнула в себя. Как только она вспоминала Пола и Шилу, к горлу подступал комок. Юнис достала карманную Библию, которую всегда носила в сумке, и открыла псалмы. Ее душа болела, и облегчения не последовало. Юнис молилась, пока пила кофе. Но молитва ее превратилась в многословный монолог, говорила только она.

Другая женщина на ее месте сразу поняла бы, что пытался сказать ей Роб Атертон. Другая женщина, возможно, схватила бы Шилу за волосы и сражалась бы за своего мужчину. Другая женщина все поняла бы задолго до того, как ей открыла глаза секретарша. Но она оказалась трусихой. Она отказывалась присмотреться к происходящему, иначе ей пришлось бы бороться, рискуя потерять мужа. А теперь, как выяснилось, она все равно его потеряла.

Юнис расплатилась и отправилась на прогулку. В конце концов она снова оказалась на кладбище. Она поискала того землекопа, которого встретила накануне. Стоящий неподалеку домик казался нежилым. На двери висел ржавый замок. Юнис осмотрелась и не заметила свежих могил. В действительности здесь очень давно не хоронили людей. Трава была высокой, повсюду росли сорняки, только под деревьями их не было — им бы не хватило солнечного света.

—Эй!

Птицы вдруг смолкли. Юнис ждала, но никто не отзывался. Она побродила по кладбищу. Многие имена на могильных плитах были ей знакомы. Она прошла на могилы родителей, села на землю, положив подбородок на колени. И хотя здесь было так спокойно, Юнис знала, что больше сюда не вернется. Ее родителей здесь нет. Они находились сейчас с Господом и больше не чувствовали боли этого мира. Здесь только их оболочки. Утешение и успокоение принесло ей вовсе не посещение этого места, а те слова, которые когда‑то говорили ей родители, и сочувствие того незнакомца, посоветовавшего ей молиться, делать то, что правильно, и полагаться на Господа.

Если бы ей только хватило смелости.

Она поднялась и снова огляделась.