Пол не предложил ей переехать в его номер. Все ее движения подсказывали, что она еще не готова к его прикосновению, не говоря уже о том, чтобы вместе спать. Они не разговаривали на эту тему, но он не раз задумывался, станут ли их отношения когда‑нибудь прежними. Ей нужно время, возможно, очень много времени. Он подождет. Он станет за ней ухаживать, только не так, как в молодости, когда он прибегал к помощи цветов, любовных записок, мелодичной музыки и приглушенного освещения. Нет, он завоюет ее любовь, принимая правильные решения и демонстрируя свою верность Богу и ей. Он медленно пройдет этот путь, шаг за шагом. Сохраняя свою веру, защищая свой брак.
— Ты уверена, что хочешь ехать со мной?
— Абсолютно уверена.
Пол молился о том, чтобы Юнис отбросила сомнения в искренности его раскаяния. Для этого понадобится время и нежность.
* * *
Сэмюель оторвался от газеты, которую читал, и увидел Пола Хадсона, приближающегося к его дому. Сердце Сэмюеля забилось от страха. Зачем Полу приходить, если только что‑то не случилось с Юнис? Старик сложил газету дрожащими руками и положил ее на стол. Схватив свою трость, он попытался встать.
— Что‑то случилось с Юнис?
Лицо Пола смягчилось.
— Юнис дома, Сэмюель. Она просила передать, что навестит вас позже.
Сэмюель снова опустился в кресло.
— Слава Богу. — И все же странно, что она сразу не зашла. Что‑то здесь не так. Он звонил Рите Уилсон, но она расплакалась, сказала, что ничего не знает, и повесила трубку. По угрюмому выражению лица Пола Сэмюель догадался, что тот собирается что‑то ему сообщить. Пол не сел на стул напротив Сэмюеля, а выбрал место рядом с ним. Пастор выглядел страшно растерянным, таким Сэмюель никогда его не видел.
— Я пришел просить у вас прощения, Сэмюель.
Старик удивился бы меньше, если бы к нему вдруг нагрянули представители Расчетной палаты и вручили бы чек на миллион долларов. Но по его телу разлилась приятная теплота, словно в его старые омертвевшие конечности возвращалась жизнь.
Пол впервые за много лет посмотрел Сэмюелю прямо в глаза:
— Я поступал с вами дурно в течение многих лет. Вы пригласили меня занять должность пастора в Сентервилльской христианской церкви, а я вдруг вообразил, что знаю ответы на все вопросы. Вы предлагали мне свою дружбу, а я принес вам лишь разочарования. Вы пытались меня воспитывать, я же пресекал любую попытку вернуть меня на путь истинный. — Пол выглядел как человек, сидящий на электрическом стуле, только он сам приговорил себя к смерти. — Я был слеп из‑за своего высокомерия и тщеславия, мне было все равно, какими путями достигать желаемого. — Он склонил голову. — Мне очень жаль. — Его голос звучал хрипло. — Жаль куда больше, чем можно выразить словами. С самого первого дня у меня был собственный план, Сэмюель. Я думал, что строю храм для Господа. — Голос Пола задрожал. — Но я закончил тем, что стал возводить пьедестал для себя и своей гордыни и повел мою паству прямиком в ад.
Сэмюель никак не ожидал подобных речей от Пола Хадсона. Он хотел только одного — чтобы Пол покаялся перед Богом. Сэмюель уже смирился с мыслью о том, что Пол вряд ли когда‑нибудь извинится перед ним. Он был для молодого пастора всего лишь старой занозой.
— Как же Господу удалось до вас достучаться?
Пол рассказал ему все.
Сэмюель улыбнулся:
— Только Господь мог задействовать кролика, чтобы исполнить Свой замысел.
Но охота смеяться пропала, когда Сэмюель осознал — Пол Хадсон был как тот кролик, удирающий со всех ног, чтобы спастись. Он бежал изо всех сил, пытаясь не попасть под колеса автомобилей, несущихся на него со своими надеждами и требованиями. Некоторые из них только и ждали возможности переехать его, раздавить колесами так называемого прогресса.
О, Иисус, милосердный Спаситель, никогда не думал я, что мне доведется увидеть раскаявшегося Пола Хадсона. Благодарю Тебя!
Благодарю Тебя, Господи! И вот он здесь. Мальчик вернулся к Тебе. Наконец он стал прислушиваться к голосу Святого Духа.
Сэмюель заплакал.
Пол тоже прослезился.
— Я прошу прощения за боль, которую вам причинил, Сэмюель.
По морщинистым щекам старика текли слезы. Слезы радости, слезы сбывшихся надежд.
Плечи Пола опустились. Он обхватил склоненную голову руками и плакал.
— Я использовал дары, данные мне Господом, чтобы достичь своих целей. У меня нет права просить у вас прощения после стольких лет такого грубого и несправедливого отношения к вам.
— Я вас простил, Пол, уже очень давно. И Эбби тоже. Она просила меня молиться за вас в день своей смерти.
Пол поднял голову и посмотрел на него.
Сэмюель улыбался.
— Только постарайтесь в дальнейшем относиться ко мне получше!
Пол кивнул, закрыл глаза и почувствовал, что снова может дышать.
— Я обещаю. — Это говорил человек, получивший помилование и прощение.
Когда Пол снова открыл глаза, Сэмюеля удивило их мягкое, кроткое выражение. Пол не устремлял на Сэмюеля невидящий взгляд, планируя в уме следующую деловую встречу, он был здесь, никуда не спешил и испытывал благодарность.
О, Эбби, как жаль, что тебя нет рядом со мной и что ты не видишь сейчас Пола Хадсона. В конце концов, мы в нем не ошиблись. Вот он передо мной, смиренный и раскаявшийся. И только Господу было под силу сотворить такое чудо. Только Святому Духу.
Сэмюель откинулся в кресле, потирая ноющее бедро.
— И что вы собираетесь делать с Центром новой жизни?
— Я собираюсь исповедоваться перед моими прихожанами в воскресенье утром и отказаться от должности пастора.
Так, Пол не теряет времени даром.
— Возможно, они и согласятся принять вашу отставку. В наши дни мир уже не кажется таким незыблемым. Некоторые начинают осознавать тот факт, что не могут распоряжаться собственной жизнью. — Он задумался. — Только не нужно слишком торопиться уйти, Пол. Кто же поведет их в дальнейшем?
— Я не гожусь на эту должность.
— Петр трижды отрекся от Христа, и все же он служил Богу.
— Петр не манипулировал людьми, чтобы получить желаемое. Он не изменял жене с чужой супругой. — У Сэмюеля на несколько секунд перехватило дыхание. — Мне нужно, чтобы за меня молились. Вы не откажетесь? Мне будет легче, если я буду знать, что вы молитесь за меня. — Он улыбнулся. — Много может усиленная молитва праведного [85] .
— О чем же я должен просить в первую очередь?
— Чтобы мной не овладел страх. Я могу потерять решимость. О том, чтобы я мог слышать и говорить слова, которые угодны Господу. Я старался угождать людям всю свою жизнь. А теперь я хочу угождать Господу.