А малыш Тимми лежал на скамье на животе, положив подбородок на скрещенные руки. Замерев, он наблюдал за мамой и слушал ее игру.
* * *
Приглашая Холлиса в свой кабинет, Сэмюель размышлял о том, на что в этот раз будет жаловаться его старый друг. На кухне Эбби готовила закуски и кофе. Она всегда говорила, что кофе с печеньем может исправить любую ситуацию. Иногда так и случалось.
Войдя в кабинет, Сэмюель предложил Холлису стул. Он был потертый, но все же более удобный, чем любимое кресло–качалка Эбби, с которого было не так‑то легко подняться. Холлис поблагодарил, сел на стул, поставил трость рядом с собой.
— Я все понял, Сэм. Все кончено.
— Скажи, что случилось!
— Я оказался вне игры. — Холлис покачал головой. — Просто устал быть бесполезным и осознавать свою старость. Тебе это самому прекрасно известно.
— Но он просто молод.
— Молодость не оправдывает неуважение.
— Я не пытаюсь оправдать Пола. Но согласись — он проявил уважение к тебе, когда прислушался к твоим словам, устанавливая шкаф–витрину в притворе. Он лично извинился перед тобой, разве не так?
— Едва ли можно назвать извинением его объяснение по поводу исчезновения с кафедры Библии короля Иакова. На самом деле Пол никогда не говорил, что сожалеет о своем поступке. И этот шкаф–витрина…
— Но он очень красив.
— Он‑то красив, зато Пол слишком расчетлив. Чем больше становится прихожан, тем меньше этот выскочка прислушивается к нашему мнению.
С сожалением Сэмюель понимал, что Холлис прав.
— В первую очередь, мы должны помнить, что Пол призван сюда, чтобы быть нашим пастором.
— Но действует он скорее как диктатор.
— Вы опять разошлись во мнениях?
— Нет. — Холлис выглядел удрученным, но не озлобленным. — Может, все дело в том, что он чего‑то недоговаривает и действует без нашего согласия? Я не знаю. Но, беседуя с ним, я вижу, что раздражаю его. Скорее всего, он думает про себя: «Что надо этому старикашке на этот раз?» Я не в силах бороться дальше. Да и за что бороться? Чтобы все было как прежде? Я совершенно не знаю новых прихожан. Кругом одни новые лица.
— Но ведь это хорошо, Холлис. Церковь растет.
— Да, и лица все молодые. — Холлис поджал губы. — Я уверен, им хочется, чтобы у руля стояли молодые старейшины.
— Им нужен лидер.
— Теперь у них есть Пол, их помазанник Божий. Сэмюелю не понравились такие слова. Он даже встревожился.
— Мы все помазанники Божьи. Каждый верующий освящен Духом Господним.
— Мы с тобой это знаем. Но послушать Пола Хадсона, так оказывается, он у нас особенный, не то что все остальные. Вот и не хочет слушать старейшин. Наверное, он удостоился аудиенции у Самого Господа Бога. Может, Пол…
— Сарказм не помогает достигнуть единства, — жестко возразил Сэмюель.
— Единства не стало в тот день, когда Генри Портер покинул наш приход. Мы были одной семьей, пока он стоял за кафедрой проповедника. Правда, его проповеди не так привлекали новых прихожан, как проповеди Хадсона, но никто не сомневался в его искренней любви к пастве.
Прежде чем войти, Эбби постучала. Она принесла поднос и поставила его на стол. Налила чашку кофе, добавила сливок и протянула ее Холлису.
— Специально для тебя принесла ореховое печенье. Знаю, ты любишь его.
Холлис взял чашку:
— Спасибо, Эбби.
Эбби тихо удалилась, закрыв за собой дверь.
— Я отказываюсь от должности старейшины, Сэмюель.
— Не делай этого, Холлис. Пожалуйста. — У Сэмюеля заныло сердце от услышанного. Как смогут двое старейшин справляться с таким числом прихожан? — Подумай, ведь каждое воскресенье приходит почти сто пятьдесят новых человек.
— Большинство из других приходов. Хадсон назначит кого‑нибудь из них на должность старейшины.
— Но мы совсем не знаем этих новых людей, Холлис.
— Я больше не могу идти на компромиссы, Сэм. Пойми меня. Холлис отставил свою чашку. Похоже, он даже не попробовал свое любимое печенье.
— И потом, мне совсем не по душе эта новая музыка. Зачем без конца повторять одни и те же четыре строчки. У меня такое чувство, что мы поем какие‑то нескончаемые заклинания. Они обезличивают церковь так же, как и Америку. Но прежде, чем ты начнешь защищать Пола, я скажу тебе, что предвижу все твои доводы. Пусть все идет своим чередом, раз церковь растет и прихожан становится больше. Но это не значит, что я готов сидеть на скамье и чувствовать себя оскорбленным.
— Ты сделал свой выбор. — Старый страж оставлял свой пост.
— Да, я написал прошение об отставке и отослал его до визита к тебе. — Холлис не осмелился поднять глаза. — Я знал, что если этого не сделаю, тебе удастся меня переубедить. Но время пришло, Сэм. — Глаза его увлажнились. Холлис отвернулся, взял чашку, но губы его так дрожали, что, делая глотки, он не мог скрыть своего волнения. — Я должен предупредить тебя — Отис тоже подал прошение об отставке.
У Сэмюеля внутри все сжалось и к горлу подступил ком. О, Боже! неужели я один остаюсь бороться?
— Я очень сожалею об этом. — Голос Мейсона прозвучал подавленно. Наверное, для Пола было неважно, что двое из трех старейшин покидают церковь из‑за его новых методов привлечения верующих. Этот молодой человек производит впечатление сильной личности. Хотя по некоторым данным, которые Эбби получила от Юнис, такое впечатление могло быть обманчивым. Всю свою жизнь Пол жил в тени отцовской славы. Может, причина была в этом? Может, Пол боялся, что не добьется успеха?
Однако сейчас все мысли Сэмюеля были о его старом друге, с которым он прослужил в церкви так много лет.
— Куда ты будешь ходить на богослужения?
— Скорее всего, в свою гостиную. Водить машину я уже не могу, да и Отис не может надолго отлучаться, пока Мэйбл так плохо себя чувствует. — Холлис усмехнулся. — Буду слушать телепроповедников. Слава Богу, этих программ предостаточно в течение всей недели. Так что меня ждут проповеди по ящику. Сделай пожертвование и получи благословение.
— По телевизору можно услышать и хорошие проповеди. Но будь осторожен.
— Это точно. Лучше всего то, что не знаешь, какие мошенники стоят за сценой. Тебе показывают только улыбающиеся лица слушателей. Всех недовольных просят удалиться. Ты видишь блистательную команду единомышленников и их предводителя, который очень похож на Чарлтона Хестона, простирающего руку над Чермным морем [32] .
— А почему бы нам не организовать занятия по изучению Библии? Пусть хотя бы для тех, кто скучает по добрым старым временам. Пригласим Отиса с Мэйбл и еще тех, кто последнее время перестал посещать службы в церкви.