– Другие гоблины? – переспросил Пискун. – В данное время, лилейные подштанники, я – хобгоблин! И отличаюсь от гоблина как ворона от ворона.
Джаред улыбнулся:
– Так что же ты все-таки рассказал? Пискун закатил глаза кверху – А ты как думаешь, тараканьи кишки? Я сказал, что их съел тролль. Как, собственно, и было.
– Если мы развяжем тебя, ты проведешь нас на свалку? – перешла к делу Мэллори.
– Может быть, как-нибудь в другой раз, – проворчал Пискун.
– Что-что? – нахмурился Джаред.
– Да! – тут же взвизгнул Пискун. – Да-а! Отведу. Довольны, сопливые носопырки? Хотя бы для того, чтобы не видеть больше этого грифона.
– Слушай, Джаред, – сказал Саймон, и легкая улыбка тронула его губы, – наверное, быстрее будет туда долететь?
– Так! Стоп! На это я не согласен! – закричал Пискун.
– Нужно разработать план, – сказала Мэллори, отходя от хобгоблина и понижая голос. – Как нам справиться с армией гоблинов, драконом и меняющим облик здоровенным огром?
– Должен быть какой-нибудь способ… – Джаред последовал за ней. – У каждого имеется какое-нибудь слабое место. – Мысленно он попытался перелистать страницы «Путеводителя», но обнаружил, что в его памяти теперь все больше белых пятен. Как ни старался он сосредоточиться, ему так и не удалось вспомнить ничего важного.
– Плохо, что у нас нет с собой «Путеводителя». – Саймон уставился на разбитый аквариум на полу, как будто ответ лежал среди осколков.
– Зато мы знаем, где Артур, – сказал Джаред осторожно. В его голове сложился собственный план. – Нужно спросить его.
– Ну и как ты предлагаешь это сделать? – поинтересовалась Мэл, уперев одну руку в бок.
– Я хочу попросить эльфов разрешить мне поговорить с ним. – Джаред сказал это так, будто речь шла о чем-то абсолютно реальном и даже обыденном.
Глаза Мэллори полезли на лоб от изумления:
– В последний раз, когда я видела эльфов, они совершенно не показались мне дружелюбными!
– Вот именно, – поддержал ее Саймон. – Они собирались навечно упрятать меня под землю.
– Вы должны довериться мне, – медленно проговорил Джаред. – Я сделаю это. Они обещали, что не удержат меня против моей воли, если я снова появлюсь.
– Тебе-то я доверяю, – сказала Мэллори. – А вот эльфам не верю и тебе не советую. Поэтому собираюсь пойти с тобой.
Джаред отрицательно замотал головой:
– У нас мало времени. Заставьте пока Пискуна рассказать все, что он знает про Мульгарата. Я быстро вернусь – сразу же, как только смогу. – Он посмотрел на маленького домового. – Я возьму с собой Портняжку – если, конечно, он пойдет.
– Кажется, ты должен быть один, – сказал Саймон.
– Я и буду один. Один из людей, – ответил Джаред, не спуская глаз с Портняжки.
– Вот уже несколько лет я не покидал дом. – С этими словами Портняжка подошел к краю стула и позволил Джареду посадить себя в капюшон своего свитера. – Но теперь я должен отложить на время свои страхи!
И они ушли – раньше, чем Саймон и Мэллори смогли что-то возразить.
Перейдя улицу, Джаред начал взбираться на холмы в направлении рощи эльфов. Цвет безоблачного неба в этот час позднего утра становился все насыщеннее, ярче. Джаред спешил, помня о том, что у них не слишком много времени.
Роща была точно такой же, какой Джаред запомнил ее, – деревья окружали лужайку, посреди которой грибы образовали круг. Но на этот раз, когда Джаред ступил в центр круга, ничего не произошло. Ветви деревьев не переплелись, чтобы захватить его, никакие корни не обвились вокруг его лодыжек, и никто из эльфов не появился, чтобы поругаться с ним.
– Э-э-эй! – прокричал Джаред. Он подождал, но единственным ответом было пение птичек в отдалении.
Разочарованный, Джаред вышел из круга и снова ступил туда.
– Есть тут кто-нибудь? Мне вообще-то некогда. Опять ничего. Минуты проходили.
Оглядев грибное кольцо, Джаред испытал непреодолимое желание разрушить это место обитания эльфов. Если бы только они не захватили Артура!
Он уже занес ногу, чтобы пнуть один из грибов, как услышал мягкий голос, раздавшийся из-за деревьев:
– Беспечное дитя, что тут делаешь? Это была зеленоглазая женщина-эльф. Ее волосы еще больше, чем прежде, окрасились в красные и коричневые тона, платье переливалось золотыми и янтарными красками, словно летнее небо на закате, а в голосе прозвучало скорее огорчение, чем злость.
– Пожалуйста, – взмолился Джаред, – позвольте мне поговорить с Артуром! Мульгарат захватил нашу маму. Я должен спасти ее!
– Но почему меня должна заботить судьба смертной женщины? – Зеленоглазая повернулась к деревьям, собираясь уйти. – Ты знаешь, сколько моего собственного народа пропало? Скольких гномов – старых, как камни у нас под ногами, – больше нет с нами?
– Я видел их гибель, – тихо сказал Джаред, – мы были там. – И снова попросил: – Пожалуйста! Я готов отдать за это что угодно. Или сам останусь здесь, если вы захотите.
Женщина-эльф покачала головой:
– Единственная вещь, которая была у тебя и которая представляла ценность для нас, потеряна.
Оттого, что она остановилась, Джаред испытал облегчение. И одновременно тревогу: ему нужно увидеть Артура, но совершенно нечего предложить взамен.
– У нас нет «Путеводителя», – сказал он, – и сейчас мы не можем отдать его вам. Но возможно, нам удастся вернуть его назад.
Зеленоглазая нахмурилась:
– Мне вовсе не интересно снова слушать твои сказки.
– Я… я могу доказать, что никогда ничего не выдумывал.
Джаред потянулся рукой к капюшону, вытащил Портняжку и опустил его рядом с собой на траву:
– Я говорил вам, что книга была у нашего домового. Вот он. Это Портняжка.
Маленький домовой сорвал с головы шляпу и низко поклонился, слегка дрожа.
– Милостивая леди, я знаю, как чудовищно выглядит мой поступок, но это действительно я украл книгу.
– Ваше поведение говорит само за себя. – Она сверкнула глазами, оглядев их обоих. И на какое-то время повисла тишина.
Джаред нетерпеливо подергивался, пока Портняжка карабкался по его телу, чтобы спрятаться обратно в капюшон. Молчание женщины-эльфа нервировало Джареда, но он заставил себя оставаться спокойным. Чтобы не упустить последний шанс уговорить ее.
Наконец она продолжила:
– Наше время командовать и наказывать прошло. Настал момент нам самим ожидать беды. Мульгарат собрал огромную армию, и использование «Путеводителя» делает ее еще более грозной.