Когда Калокир завел разговор, уже наедине с князем, о возможности похода на болгар, тот засмеялся:
– А тебе-то что? Хочешь с моей помощью в Большой дворец въехать?
У грека пошли мурашки по коже, он замямлил что-то невразумительное. Синие глаза князя стали совсем насмешливыми:
– Да не бойся, здесь цареградских лазутчиков нет. – И вдруг лукаво подмигнул совсем стушевавшемуся Калокиру: – Я их недавно всех передавил.
У грека похолодело внутри, он с усилием взял себя в руки и вымученно улыбнулся. Если у князя такие шутки, то не зря ли он приехал сюда, не переоценил свои силы?
Святослав немного полюбовался смятением посла и вдруг захохотал:
– Что ты краснеешь, как молодая девка? Хочешь на трон? Правильно, мне он не нужен, а тебе в самый раз! – И вдруг Святослав стал серьезен. Эта мгновенная смена настроения и внешности испугала Калокира не меньше, чем упоминание о придушенных лазутчиках Византии. А князь продолжил: – Если клятву дашь на Русь больше не налезать и дань платить честно, помогу. Меня тоже давно Дунай манит, там хочу свою столицу поставить.
Калокир смотрел на князя во все глаза и не мог понять, серьезно ли тот говорит или издевается над собеседником. Но Святослав спокойно продолжал рассказывать, что к походу практически готов, хотя денег, присланных византийским императором, просто мало, посол мысленно ахнул, он привез 15 кентенариев, греки никому не платили в качестве подкупа больше. Но, похоже, князь и не ожидал от Византии оплаты, Калокиру показалось, что Святослав направил бы свои войска на Дунай и без его подсказки.
С этого дня началась немного странная дружба между киевским князем и греческим посланником, дружба, приведшая их обоих в Переяславец, после чего один оказался в изгнании, а второй погиб из-за предательства.
Ольгу беспокоила эта дружба, она позвала к себе Михая, старого грека, который постоянно ходил в Киев с товаром и часто бывал у княгини, подробно отвечая на ее расспросы. Именно он помог организовать обучение мальчиков, он учил Ольгу всему новому, что появлялось в Царьграде, его княгиня могла спрашивать даже о тайном. Грек был очень хитер, никогда не выдавал ненужного, но чтил власть, переданную по праву, а потому мучился при одном упоминании Романа Лакапина и Никифора Фоки, слышать не мог ни о Зое Карвонопсиде, ни о Феофано.
Купец пришел с подарками, но княгиня лишь кивнула в ответ, оба хорошо понимали, что главным подарком Михая будут сведения, которые он расскажет Ольге, а в ответ княгиня позволит в очередной раз торговать беспошлинно на Подоле. Это было привилегией умных людей, к такому приучил купцов еще князь Олег, а Ольга подхватила. Накладно, зато знала все, что творится в цареградском Большом дворце.
Михай низко склонил голову, кланяясь не просто правительнице огромной страны, но прежде всего умной женщине, которая и в свои весьма преклонные годы прекрасно справляется с управлением этой страной, грек даже украдкой вздыхал – нет в Византии таких женщин, каждая умница и красавица норовит лишь ухватить себе кусок власти и богатств, совершенно не заботясь о Византии в целом.
– Здрава будь, княгиня.
– Будь здоров и ты, – кивнула в ответ Ольга.
Разговор пошел, конечно, о византийских императорах. Константина Багрянородного, его тестя узурпатора Романа Лакапина и даже сына Константина Романа Ольга видела сама, но ни Феофано, ни тем более Никифора Фоку не знала. Михай подробно рассказывал, как женился сын Константина Багрянородного на красавице из простой таверны Анастасии, взявшей имя Феофано; как супруга быстро встала впереди самого императора; как после его неожиданной смерти (грек, понизив голос до шепота, доверительно сообщил, что есть те, кто считает Романа отравленным) не отдала власть сыну Василию, а вышла замуж за престарелого полководца Никифора из рода Фок и сделала императором его. Ольга расспрашивала, куда деваются императоры, сошедшие или изгнанные с трона, например Роман Лакапин, который звал ее в жены. Михай передавал рассказы о Принцевых островах, конечно, сам он там не бывал, это место ссылки императоров и их семей, но, понимая, что рано или поздно это заинтересует его владетельную слушательницу, грек постарался расспросить сведущих людей. Сведения давались недешево, не одна золотая монета зазвенела в кармане осведомителя, но теперь это сторицей окупится в Киеве. Михай из всего умел извлекать выгоду, когда-то давно он понял, что умная княгиня очень дорого ценит именно информацию и готова платить, потому нашел способ показать ей свою осведомленность. Тогда понял и другое – Ольга не потерпит пустой болтовни, ей нужны не красивые сказки, а настоящие сведения. Грек никогда не занимался предательством, хорошо понимая, что княгиня не любит наушников, зато много и охотно расспрашивает о состоянии дел на рынках Константинополя, о ремесленниках, о том, как и чему учат в Византии детей богатых родителей. Она никогда не спрашивала о жизни императоров, особенно их жен, и только теперь вдруг поинтересовалась.
Да, монастырь на Принцевых островах повидал многих сильных Византии. Издали девять Принцевых островов выглядят одним большим и красивым островом. У них желтые и оранжевые скалы, круто обрывающиеся к синей воде заливов, видны ряды высоких кипарисов, золотые купола монастырских церквей. Испокон века императоры Византии ссылали туда, а особенно на главный остров, Прот, неугодных им людей. В подземельях Прота были кельи, куда не проникал солнечный свет, по его скалам нельзя было спуститься вниз, не свернув шеи, у всякого, туда попавшего, пропадала надежда снова вырваться на свободу, одних узников оскопляли, других ослепляли, третьи умирали сами без тепла и света. Но о том знали только самые доверенные, остров Прот издали выглядел прекрасным видением. Как узнал о том грек, он не рассказал, но поведал, что на этом острове кончил свою жизнь император Михаил Куропалат, император Лев с четырьмя сыновьями, туда же сослан Роман Лакапин, в кельи острова заточила пять сестер своего мужа Романа II прекрасная Феофано.
Ольга незаметно передернула плечами, вспомнив, что вполне могла бы оказаться там и сама, если бы приняла предложение Романа Лакапина. Она впервые заинтересовалась делами императорской семьи потому, что понимала: Калокир явился не просто с дарами, ему нужно от Святослава не только то, о чем просит Никифор, за послом стоит еще что-то. Хочет сам взойти на трон? Это в Царьграде не так сложно, вон сколько узурпаторов, князь Святослав должен понимать, с кем станет иметь дело, согласившись на договор с Никифором Фокой.
Михай рассказывал о бывшем любовнике прекрасной Феофано, о том, как император пришел к власти, как унизил, отхлестав по щекам болгарских послов, как мало теперь занимается делами самого государства, а занят только сохранением своей власти, превратил дворец едва ли не в крепость.
– Значит, не уверен в своей силе? – уточнила Ольга.
– Как может быть уверен человек, который сидит на троне не по праву, да и попал на него благодаря женщине? Завтра может найтись другой, который понравится ей больше, а эта женщина не привыкла себе отказывать даже в выборе мужей.