— Она — да, опасна. Короли могут и ранить, и убивать друг друга.
— Ты тоже король, — сказал Сет. — И можешь, стало быть, причинить ей вред.
— Никогда.
Кинан взглянул на Айслинн. Сейчас, плечом к плечу со своим другом, она казалась совершенно счастливой. Только этого он для нее и хотел — счастья. И не в силах был отказать ни в чем, даже если счастье ей дарили объятия смертного.
— Я дал клятву.
Некоторое время они сидели в молчании, пока Айслинн не доела рис. Потом она спросила:
— Сету можно пойти с нами?
— Нет. На испытании не может быть никаких смертных. Для него так безопаснее, — осторожно ответил Кинан, внутренне содрогнувшись.
Смертному грозила большая опасность. В тот миг, когда сила королевы сливается с освобожденной силой короля, сияние может ослепить даже того, кто не наделен даром видения.
Отставив тарелку на столик, Айслинн пересела на колени к Сету. Она слегка нахмурилась, и Кинан заметил это. Вздохнул и добавил:
— Но потом он может прийти в «Холм и руины». Отпраздновать с нами.
— А нельзя ли разрешить ему видеть их... нас? — Она спохватилась раньше, чем Кинан успел ее поправить. — Так будет проще.
— Монархи вправе дать разрешение.
Ее внимание к деталям порадовало Кинана. Чудесная королева из нее выйдет.
— Значит, если ты...
— Или ты, — вставил он.
— Да. Значит, если кто-то из нас согласен, можно сделать так, чтобы он нас видел? — спросила она немного испуганно.
— Я уже согласен. Остается лишь раздобыть нужные ингредиенты. Книга у меня есть. — Кинан заметил особое выражение их лиц. — Или вы уже нашли рецепт?
Оба промолчали. Он выругался про себя, угадав, где именно они раздобыли этот рецепт. Кто еще дал бы им его? И сменил тему:
— Вам обоим нужно научиться скрывать свои эмоции. Айслинн теперь — летняя фэйри, и чувства ее стали весьма переменчивыми. Такова природа нашего двора.
Сет поднял бровь.
Кинан вздохнул.
— Ты будешь рядом, поэтому и тебе сдержанность не помешает. И многому еще предстоит научиться, если ты и впредь желаешь оставаться при моей королеве.
Сет напрягся. По его взгляду Кинан понял, что смертный отдает себе отчет в неизбежности их соперничества за внимание Айслинн.
Симпатия к этому юноше постепенно перерастала в уважение. Любовь Сета была достаточно сильна, чтобы заставить его бороться за Айслинн, невзирая на неравенство сил.
И пока они вели беседу — не о придворных делах и не о будущем, а просто чтобы получше узнать друг друга, — Кинана все меньше и меньше тяготило общество любовника его королевы. Он сам себе удивлялся.
Тем не менее он испытал облегчение, когда Дония наконец позвонила и сказала, что она дома. Ждет их и просит поспешить, ибо ведьмы Бейры носятся по Хантсдейлу, сея хаос. Подданные Высокого двора покидают город, не желая присутствовать при беспорядках.
Конечно, к чему им лишние волнения.
Кинан вздохнул. Хорошо было бы иметь в союзниках хотя бы один двор, который помогает улаживать проблемы, а не создает их и не бежит от них...
Закончив разговор с Донией, он кратко пересказал его Айслинн и Сету. Добавил:
— Нам пора.
Айслинн вдруг забеспокоилась. Она не хотела оставлять Сета, хотя Кинан уверял ее, что очень скоро они увидятся вновь.
Самому Сету он сказал:
— Бейра в твой дом войти может, а ведьмы — нет. Поэтому никуда не выходи до нашего возвращения. Не хотелось бы, чтобы ты попал к ней в руки.
— Бабушка! — вспомнила вдруг Айслинн. — Она одна дома!
И она стремглав вылетела за дверь.
Кинан чуть задержался.
— Оставайся здесь, — повторил он Сету. — Мы вернемся, как только сможем.
Сет кивнул, подтолкнул его к двери.
— Береги ее.
Кинан вышел и обнаружил, что Ниалл уже отправил часть стражников вслед за Айслинн.
— Оставь охрану и здесь, — приказал Кинан и бегом кинулся догонять девушку.
Он надеялся, что серьезных причин для беспокойства нет и Элине ничто не угрожает.
Дверь квартиры оказалась открытой. Айслинн вбежала в гостиную. Телевизор работал, но бабушки в кресле не было.
Айслинн метнулась в кухню.
— Ба?
И увидела ее — на полу, с закрытыми глазами. Бросилась к ней, проверила пульс, дыхание. Жива...
Квартира наполнилась стражниками. К Айслинн подошел Кинан, отодвинул ее, сам опустился на колени рядом с бабушкой.
— Что с ней?
— Без сознания, — сказала Айслинн. — Надо в больницу. Вы все, — она оглянулась на стражников, — пойдете с нами. Останетесь там и никого к ней не подпустите.
Кинан сурово кивнул.
— Слушайте приказ королевы.
Стражники поклонились. Один выступил вперед.
— Сделаем все возможное. Но если явится сама королева Зимы...
В голосе его звучал страх.
Айслинн повернулась к Кинану.
— Она так сильна?
— Противостоять ей могут только короли, — ответил тот. — Обладай я всей полнотой силы... или ты... мы справились бы. Но сейчас даже мы не защитим Элину, если пойдем в больницу. Сможем сделать это лишь после испытания.
Один из стражников осторожно поднял старуху на руки. Остальные гуськом потянулись из квартиры наружу.
У Айслинн перехватило дыхание.
— Если нам все удастся... и если это она напала на бабушку...
— Даже если и не она, то по ее приказу. — Кинан нахмурился. — Она угрожала тебе. И Донии.
— Что ж, пошли. — Айслинн бросила последний взгляд на бабушку, неподвижно лежавшую на руках фэйри. Повернулась к Кинану. — Много ли времени займет испытание?
— Не слишком. — Он обратился к стражникам: — Ступайте. Исполните свой долг. Мы придем в больницу, как только сможем.
На улице Айслинн взяла Кинана за руку, и они побежали — гораздо быстрее, чем она считала себя способной, — к Донии. Навстречу испытанию, которое должно изменить все.
Никого на свете не было прекраснее, чем он... Волки попрятались, стихли морозные ветра, и тайный народ вышел из волшебных холмов, и повсюду зазвучала музыка, и началось веселье.
Элла Янг.
Кельтские сказки (1910).
Дония чувствовала их приближение. И все же у нее захватило дух, когда они появились у нее во дворе, держась за руки. Они двигались с ошеломляющей скоростью, на какую способны лишь сильнейшие из фэйри.