— Все очень просто, мистер Адамс, — продолжил между тем Исав. — Менее двадцати лет назад, когда французы и индейцы угрожали колониям [10] , мы поспешили напомнить парламенту, что мы тоже англичане. Нам прислали продовольствие, снаряжение и войска, без этой помощи мы бы не сдюжили. Если бы не наши товарищи, англичане, мы бы сейчас изъяснялись по-французски! И то при условии, что остались бы живы. А кто покрыл все расходы? Парламент! А кто выиграл от увеличивающихся морских перевозок после победы? Торговцы-колонисты, такие, как мистер Хэнкок и моя семья! А сейчас, когда война закончена, и Англия находится на грани финансового краха, мы ведем себя как неблагодарные дети. Нас просят оплатить часть военных расходов — и что же мы? Бряцаем оружием! Я хочу спросить вас, мистер Адамс: желание помочь должно исходить только с той стороны Атлантики? Как можем мы, англичане, считающие себя честными людьми, тянуть руку за помощью в случае нужды и грозить кулаком, после того как нас попросили внести свою лепту в казну страны?
Адамс гневно отверг утверждение Исава, будто в создавшемся положении пострадавшей стороной является Англия, а не колонии.
— Молодой человек, — начал он, — вопрос не в том, благодарны мы или нет. В вашей интерпретации парламент не похож на себя. Относись он к нам как к англичанам, мы бы выполнили что должно и даже более того! Проблема не в верности короне, а в том, что в парламенте некому защищать наши интересы. Нас не просят о помощи, от нас ее требуют. При этом мы не имеем права участвовать в дебатах, зато нас обложили дополнительными налогами. Англичане, будто карманники, влезли к нам в кошельки, забрали без нашего на то согласия наши же денежки! А теперь ответьте мне, разве от того, что мы живем в Новой Англии [11] , мы лишаемся права представительства? Я скажу — нет. Имеем ли мы те же права, что и англичане? Нет. И каков результат? Парламентарии устроили сговор, чтобы издать ряд законов, касающихся исключительно колоний, но не метрополии.
Адамс загибал пальцы, подсчитывая обиды, нанесенные парламентом колониям.
— Во-первых, был издан закон о золотом стандарте. Одним росчерком пера парламент признал, что наши денежные знаки не являются законным платежным средством. И как после этого мы должны выплачивать долги, ведь деньги колоний недействительны? Затем, зная, что наши запасы золота и серебра крайне скудны, парламент запрещает вывоз слитков из Англии в Америку. Результат? От нас ждут, что мы выплатим значительную часть долгов из нашего скудного денежного запаса. Далее. Желая увеличить налоги, англичане проводят закон о сахаре. Конечно, увеличение налогов — их право. Но для чего нужно было лишать нас, тоже англичан, прав: принудительно заменять назначенных королем судей на присяжных, объявлять, что подозреваемый считается виновным до тех пор, пока не докажет обратное? Как видите, молодой человек, дело не в деньгах, а в гражданских правах. Мы, как граждане Англии, теряем свои права.
Исав начал было что-то говорить, но Адамс поднял руку, останавливая его.
— Я не закончил, — отчеканил он. — А еще был закон о гербовом сборе — самый чувствительный для нас удар. По этому закону все официальные документы необходимо заверять зарегистрированной печатью. Естественно, предполагалось, что нам придется платить за заверку документов — а это еще один налог! Этот налог также применим к газетам, брошюрам, альманахам, азартным играм. Учитывался ли наш голос при принятии закона о гербовом сборе? Нет! Парламент все решил за нас и без нас. А если мы возражаем? На этот случай закон предусматривает следующее: нас будет судить назначенный королем судья, а не присяжные! Таким образом, у нас отобрали еще одно право гражданина.
Адамс загнул четвертый палец.
— Далее следует закон о постое войск, по которому общественные гостиницы, таверны, пустующие здания и сараи могут без нашего согласия использоваться для размещения солдат. Как только закон был принят, парламент перевел войска из западных районов к нам и расквартировал их в городах. Наши города наводнили военные; как и в предыдущих случаях, согласия колонистов не спрашивали.
Для пятого пункта Адамс использовал большой палец.
— Потом ввели новые налоги на стекло, свинец, краски и бумагу, на чай. Нам было сказано, что эти продукты можно покупать только в Англии, а пошлину следует платить золотом или серебром.
Следующий палец пришлось загибать уже на второй руке (делая это, Адамс улыбался).
— Ну и наконец, закон о чае — парламент принял документ, обязывающий нас спасти погибающую Ост-Индскую компанию. В действительности парламент попытался предоставить лояльным к нему торговцам чайную монополию на нашем рынке. Мы, как и следовало ожидать, воспротивились, и теперь чай тот покоится на дне залива.
— Позорное деяние! — взорвался Исав. — Неужели вам не ясно, что, совершив это плохо замаскированное под нападение индейцев бесчинство, вы вынуждаете короля действовать? Устраивая беспорядки и прибегая к кровопролитию, мы демонстрируем всему цивилизованному миру свою неспособность к самостоятельному ведению дел! Я как раз находился в Англии, когда король высказался по поводу вашего отвратительного «Бостонского чаепития» [12] . Вы слышали его речь? Цитирую: «Мы должны либо подчинить их себе, либо отказаться от них вовсе и относиться к ним как к иностранцам».
— Я бы предпочел второе, — ухмыльнулся Адамс.
— Разве вы не видите, к чему привели ваши бесчинства? — Теперь пришел черед Исава загибать пальцы. — Во-первых, бостонский порт закрыт для всех судов до тех пор, пока Ост-Индская компания не получит компенсацию за чай и не вернет пошлину, уже заплаченную за него. Во-вторых, губернатору предоставили больше полномочий, и теперь он может запретить общественные собрания. В-третьих, все официальные лица, подозреваемые в этом преступлении, будут отправлены в Англию и там осуждены. И последнее: отныне королевские войска могут занимать не только таверны и пустующие здания, но и частные дома! Вот и выходит, мистер Адамс, что ваши насильственные действия обернулись против вас! Вы не улучшили наше положение, вы его ухудшили! Мы не только не отстояли свои права, но и многое потеряли!