— Я потратил довольно много времени, разрабатывая эту небольшую драму для тебя и твоих братьев. Тот случай, когда тебя выставили к позорному столбу, послужил мне хорошим уроком. Я понял: если я просто унижу тебя, ты станешь еще сильнее. Поэтому я решил уничтожить тебя и опозорить всю вашу семью.
Его глаза азартно заблестели, во взгляде появилось нездоровое возбуждение, которое он даже не пытался скрывать.
— Посмотрим, как тебе понравится мой замысел. Я собираюсь пустить слух, что твой брат Филип уже несколько лет занимается подготовкой восстания племени наррагансетов. Нечто подобное войне Короля Филипа. Разумеется, для восстания требуются оружие и порох. И где же хранится этот смертоносный товар? Ну конечно, на складах его сестрицы!
— На моих складах… — попыталась перебить Коула Присцилла, но он не стал и слушать. Он был слишком увлечен.
— Только вообрази мое потрясение, когда я случайно узнал, что вы затеваете. А поскольку вы — моя семья, я, естественно, пришел на склад в надежде отговорить тебя от этих ужасных намерений. Опять-таки совершенно случайно я пришел как раз в тот момент, когда на склад доставили большую партию пороха. Ты заметила меня, испугалась и попыталась запереть в конторе, но мне удалось вырваться. Во время потасовки кто-то нечаянно разбил фонарь, и порох взорвался. Сразу начался сильный пожар, в котором и сгорел весь пирс со всеми твоими складами. Увы, ты пала жертвой собственных злодейских замыслов и погибла в огне. Филипа арестуют в резервации за участие в заговоре, но, к сожалению, он не доживет до суда — его уничтожит разъяренная толпа. На этом истории семьи Морган придет конец.
Коул откинулся назад, упиваясь своей изобретательностью.
— Ну, как тебе мой план? По-моему, совсем неплохо.
— А по-моему, вы просто болван, — спокойно сказала Присцилла. — Вы упустили из виду две вещи. Во-первых, на моем складе нет пороха. И главное — когда вернется Джаред, он легко докажет, что вы — убийца.
— Не беспокойся, о порохе я позабочусь, — с готовностью парировал Коул. — Здесь его будет столько, что пирс вспыхнет, как факел. Что до твоего брата Джареда — а может, лучше называть его Веселым Моряком? — да-да, про него мне тоже все известно. Когда он вернется, ему будет прямая дорога на виселицу. Кому поверят жители Бостона — добропорядочному предпринимателю или опозорившему себя пирату?
Коул встал, в радостном предвкушении потирая руки.
— Видишь, дорогая, мне даже пришлось отложить нашу встречу на пару дней — я дожидался, пока твой брат уйдет в море. Я хотел, чтобы он отправился в плавание. Пусть сначала увидит Китай, привезет оттуда полные трюмы товаров, а потом твоего Джареда вздернут на виселице. Ну а груз я приберу к рукам, будь уверена. Чем можно вознаградить честного коммерсанта? Само собой, судьи сами предложат мне хорошую китайскую посуду, привезенную господином Джаредом Морганом. Это я помог раскрыть ваш подлый заговор!
Дэниэл Коул предусмотрел все. Присцилла знала, что, как это ни печально, ему поверят. Состряпанная им история вызовет скандал, а люди скандалы любят.
Коул подошел ближе. Присцилла, поморщась, отвернула голову — от него отвратительно пахло грязными носками и несвежим бельем.
— А теперь, дорогая Присцилла, настало время начать наше небольшое представление.
Присцилла видела, как на противоположном конце склада кто-то приподнял в дощатом настиле крышку люка, из которого высунулась голова индейца. Легким кивком индеец дал понять, что все готово.
— Так, порох уже здесь. К пирсу подогнали катер, до краев нагруженный порохом. Когда он взорвется, вместе с ним взлетит на воздух и половина твоего склада. Но ты не волнуйся, дорогая. Ты при этом не погибнешь. Перед смертью у тебя будет время подумать. Я хочу, чтобы сначала ты полюбовалась видом своих драгоценных товаров, пылающих в огне, и лишь затем отправилась следом за ними. После взрыва начнется пожар, который в конце концов доберется и сюда, тогда-то ты и сгоришь. Такое наказание, мне кажется, ты вполне заслужила. Конечно, если учесть страдания, которые ты мне причинила.
Коул тяжелым шагом пошел было прочь, но вдруг вернулся.
— Да, чуть не забыл, дополнительная мера предосторожности, — он заткнул Присцилле рот кляпом. — Взрывом разрушит большую часть пирса, все здесь сгорит и рухнет в воду. У кого появится мысль, что на складе кто-то есть? Люди будут думать лишь о том, чтобы пожар с пирса не перекинулся на город. Ни один смельчак сюда не полезет — если, конечно, никто не будет звать на помощь. А этого мы допустить не можем, верно?
Присцилла попыталась на прощанье сказать Коулу пару слов, но кляп не давал ей шевельнуть языком, и она смогла выдавить из себя лишь невнятное мычание.
— Да, — Коул решил продлить себе удовольствие, — пожалуйста, прими мои извинения: я не стану передавать последний привет твоей матушке. Этого наш сценарий не предусматривает. Заговорщики и бунтовщики перед смертью редко вспоминают о матери.
Он захохотал над своей такой удачной шуткой.
Коул шел по деревянному настилу к открытому на другом конце люку, и стук его каблуков эхом отдавался по всему складу. Куда тише прозвучали слова, которыми его встретил выглядывавший из люка индеец. Присцилле не удалось их разобрать.
— Где он? — закричал в ответ Коул и громко выругался. Он был зол. — Долго ты будешь возиться со шнуром? Поджигай!
Дэниэл Коул неотрывно смотрел на горящий огнепроводный шнур. Не глядя сунул руку в свою увесистую сумку, вытащил пистолет и прицелился. Раздался оглушительный выстрел — и облако густого дыма окутало Коула. Он бросил пистолет вниз и вытащил из сумки еще один. Помахав на прощание Присцилле, он быстро зашагал к выходу.
Видимо, что-то пошло не так. Не успел Дэниэл Коул дойти до конторы, как дальний конец склада был объят пламенем. На Присциллу разом обрушилась лавина горящих обломков. Инстинктивно прикрывая глаза, она старалась увернуться от очередной порции пылающих щепок; снова и снова ее обдавало жаром. Во время взрыва Присцилла сильно ударилась головой о столб, падающими досками ей расшибло лоб и голень. Болела и кружилась голова, и только кляп заглушал ее крики и плач. Все вокруг было в дыму, сверху продолжали сыпаться крупные и мелкие обломки, и Присцилла почувствовала, что теряет сознание. Изо всех сил старалась она не провалиться во тьму, понимая, что это будет конец.
Мгновенным озарением, пришедшим в минуту отчаяния, Присцилла поняла: у нее есть лишь один выход — молиться. Она молила Бога послать ей помощь. Молилась за лежащего на полу Питера — пусть он останется жив, даже если она погибнет. Впервые за много лет молилась за свою мать — пусть она узнает, что Присцилла по-прежнему любит ее.
Пламя быстро распространялось по всему складу, который стал похож на бушующий ад. На месте люка теперь образовалась огромная, почти на всю ширину склада, зияющая дыра. Сквозь огонь и дым Присцилла видела поблескивавшую внизу воду и сваи, на которых стояло то, что осталось от пирса. На охваченном огнем складе Присцилла и Питер были отрезаны от оставшейся части пирса и от помощи, которая могла прийти из города.