Но в этот раз она хотела увидеть актеров. Того же Мела Гибсона, к примеру. Или снимавшихся здесь же Сигурни Уивер, Сильвестра Сталлоне, Эндрю Маккарти — любого из своих кумиров, богов, сотворенных толпой обожателей. Сиене все они представлялись небожителями, сияющими в своей красоте и таланте. Даже родство с великим Дьюком Макмаоном не лишило девочку радужных иллюзий. Она дрожала от восторга и гордости, когда дед здоровался за руку с известными людьми, когда его узнавали издалека и шли навстречу, чтобы поприветствовать лично. Она видела, что Дьюка уважают, и это делало его еще более прекрасным в ее глазах. Сиена была счастлива, что дедушка выбрал ее своей спутницей, и постоянно хватала его за руку, словно опасалась потерять.
— Ты еще не знаком с моей внучкой Сиеной? — весело спросил Дьюк Мела Гибсона, когда тот вышел из своего трейлера, потягиваясь на ходу.
В руке актера был увесистый сценарий, довольно потрепанный и местами исчерканный. Во второй руке Гибсон держал бумажный стаканчик с кофе.
Сиена едва не взвыла от восторга, когда мегазвезда присел на корточки, чтобы оказаться с ней на одном уровне. Лицо Мела Гибсона казалось слегка оранжевым из-за толстого слоя грима, волосы пахли каким-то приятным шампунем, веселые голубые глаза с интересом уставились на девочку. Сердечко Сиены забилось так часто, что готово было выскочить через горло.
— Кажется, мы еще не встречались, — произнес актер с глубоким австралийским акцентом. — Привет, Сиена. Ты знала, что у меня есть дочь твоего возраста? Ее зовут Хана, она красавица.
Сиена покачала головой, не доверяя голосу, и снова с обожанием уставилась на Гибсона.
— Как тебе нравится этот беспорядок? Прикольно, да?
— О да! — с жаром ответила Сиена. — Я в диком восторге! Когда я вырасту, я тоже буду звездой, как вы и дедушка!
Гибсон добродушно рассмеялся:
— Неужели? Открою тебе один секрет: твой дед — куда более великая звезда, чем твой покорный слуга. Мне никогда не достичь его славы. Если ты унаследовала его пробивную силу и талант, Голливуд ляжет у твоих ног.
Дьюк с нежностью взял девочку на руки. В его глазах было обожание.
— Будь уверен, приятель, однажды эта малышка покорит весь мир. В ней течет кровь Макмаона, а это дорогого стоит. Верно я говорю, принцесса?
Сиена подумала, что никогда не была так счастлива, как в этот момент.
Остаток дня она провела словно во сне. Неужели дедушка в самом деле думает, что ее ждет большое будущее? Если это так, значит, она, Сиена, станет звездой. Дедушка никогда не ошибался, когда говорил, что чему-то суждено случиться.
Она следовала за Дьюком, словно послушная собачонка, постоянно улыбалась и млела от восторга. Дед общался с командой, снимавшей фильм, беседовал с режиссером и постоянно говорил с личным юристом по суперсовременному мобильному телефону. Сиена доверчиво смотрела на деда снизу вверх, словно на огромную глыбу.
— Мне плевать, как ты будешь доставать информацию, Дэвид, но ты должен рыть землю, — говорил дед строго, не забывая улыбаться внучке. — Именно за это, тупица, я тебе и плачу!
На секунду Сиене стало любопытно, какую именно информацию так жаждет получить дедушка, но она была слишком утомлена и переполнена впечатлениями, чтобы всерьез над этим задуматься.
Подошедшая кореянка, одна из статисток, принесла Сиене по просьбе Дьюка большую красную шаль из реквизита. На руках у женщины была, должно быть, целая сотня тонких браслетов, и все они мелодично позвякивали при малейшем движении. Сиена улыбнулась, приняв подарок, и тотчас завернулась в шаль. Воспоминание о Хантере вызвало чувство вины.
— Скажите, — робко обратилась она к кореянке, — нельзя ли найти что-нибудь для моего друга, мальчика двенадцати лет?
— Конечно, — кивнула женщина. — Здесь полно ненужного реквизита. А кто этот мальчик?
— Мой дядя Хантер. Он не смог сегодня составить нам компанию, — пояснила Сиена. — Мне хочется принести ему со студии подарок, чтобы он не слишком расстраивался.
Женщина поманила девочку к груде коробок.
— Этот фильм уже отснят, так что можно брать почти все.
Некоторое время они рылись в коробках, пока не остановили выбор на пластиковом макете плазменной винтовки. Оружие довольно сильно походило на то, что Сиена видела в «Звездном пути», поэтому она сразу одобрила выбор кореянки. Хантер был без ума от сериала.
— Так здорово, спасибо вам, — сказала Сиена статистке. В глубине души она знала, что Хантер с радостью присоединился бы к ней на студии, а потому наверняка расстроен неудачей. Ей очень хотелось его утешить.
Снова присоединившись к деду, Сиена поняла, что он собирается домой. Она желала запомнить каждую деталь прекрасного дня, чтобы потом пересказать все Хантеру. Она озиралась и впитывала впечатления, словно губка, замечала каждую мелочь, детали одежды, жесты актеров, суету на съемочной площадке.
Сиена не могла дождаться, как будет рассказывать Хантеру о студии «Фэрфакс». Главное, чтобы к ее возвращению Макс Десевиль уже ушел.
Она ненавидела Макса всей душой. Этот мерзкий мальчишка говорил, что ее рассказы скучны и глупы, даже когда сам слушал, открыв рот. Наверняка Макс сказал бы, что Мел Гибсон ничего из себя не представляет, и высмеял бы слова Дьюка о том, что когда-нибудь она, Сиена, будет знаменитой.
Сиена не могла понять, что Хантер вообще нашел в противном Максе. Мальчишки были полными противоположностями. Хантер был внимательным и никогда не уличал ее во лжи, если даже она чуть-чуть привирала, он никогда не смеялся над ее детскими страхами и восторгами, не глумился над ней, как Макс, не обзывал «малявкой» (а ведь ей давно исполнилось восемь!). Хантер относился к ней как к равной, как к взрослой и делился своими секретами.
Покинув студию, Дьюк и Сиена направились в кафе, чтобы перехватить по сочному бургеру, поэтому домой вернулись уже после десяти. В такое время родители не позволяли дочери общаться с Хантером. Клэр встретила ее у двери в сопровождении Сюзанны и принялась трещать о том, что пора спать. Они настояли, чтобы Сиена немедленно шла к себе, и не дали повидаться с другом. Даже для такой упрямицы, как Сиена, было ясно, что сопротивление бесполезно. Рассказ мог подождать до утра.
Уже через двадцать минут она лежала в постели. Дьюк зашел к ней, чтобы поцеловать на ночь.
— О, дедушка, сегодня был потрясающий день! Ребята в школе умрут от зависти!
— Так и должно быть, детка, — добродушно рассмеялся Дьюк. — Ты достойна гораздо большего, чем они все, вместе взятые. Никогда не забывай об этом.
Чмокнув внучку в щеку, дед выключил ночник с персонажами «Звездных войн». Малышка, натянувшая одеяло до самого подбородка, казалась такой трогательной и неиспорченной, что у Дьюка сжалось сердце. Черные волосики разметались по подушке, из-под одеяла торчали плюшевые мордашки Кермита и Животного. Дьюк подумал, что никого в жизни не любил так сильно, как маленькую Сиену.