Я изумленно уставилась на вполне живую и даже относительно здоровую мадам. Это спустя больше тридцати-то лет с момента «смерти»!
Она кинула на меня взор и расхохоталась.
— Девочка, не воспринимай все настолько буквально! Видишь ли, Евгран силы для замыкания контура взял сам. Вытянул. Видимо, инстинкт выживания оказался чрезвычайно силен.
— О-о-о…
Все любопытнее и любопытнее становится!
— Так что моя смерть началась именно тогда, — кивнула Евана. — Он разомкнул мой контур. Но… я — мать. Он — мой любимый ребенок. Да и я была первой леди Алого Клана, соответственно — дамой с большими возможностями, и оставшаяся во мне сила шла только на поддержание организма, а не на его развитие. Потому лет десять я протянула относительно нормально. А потом… Потом мой маленький поганец сделал то, за что я его впервые едва не выдрала. Он застал меня во время приступа и отдал весь свой резерв. Разумеется, сам себя едва не угробил.
— С тех пор так и повелось? — Я все поняла без дальнейших разъяснений. Задрала голову наверх. Где-то там спал рыжий. — Евграну приходится пополнять ваши силы.
— Да. — Уголки бледных губ дрогнули. — А сейчас, если позволишь, я провожу тебя обратно к Еву. Уже поздно, и у меня не тот возраст и… состояние, чтобы подолгу беседовать. Но очень надеюсь, что при следующей встрече сможем пообщаться более обстоятельно.
— Но это же ваша комната, насколько я поняла. — Я даже немного растерялась, недоуменно глядя на леди.
— Ничего страшного. — Алая снисходительно посмотрела на меня.
Уже через пять минут я на цыпочках вошла в знакомую спальню и прикрыла за собой дверь. Ев все так же спал в кресле. Я загадочно улыбнулась и, скинув туфли, крадущимся шагом двинулась к жениху. Хм… а ведь он почти пуст энергетически! Что и неудивительно, в общем.
Села рядом на постель и, осторожно взяв его за руку, начала медленно делиться своей силой. И смотрела… очень бледный, настолько, что это заметно даже на загорелой коже. С темными кругами под глазами, растрепанными волосами.
Милый, как же я соскучилась.
Не выдержав, я привстала и осторожно поцеловала его в щеку, а потом со счастливым вздохом положила голову на грудь. Моя рыжая осень. Мой самый дорогой и любимый мужчина. Я никогда тебя не оставлю. Что бы то ни было, как бы ни повернулась наша жизнь, я буду учиться тебя понимать, делать шаги тебе навстречу. Но, пожалуйста, не заставляй меня идти в одиночестве, ладно? Не уйду же далеко… одному человеку не вытянуть, не выдержать. Я хочу идти рядом с тобой. И чтобы, если кто-то отстает, у второго хватило любви и терпения подождать, а у отстающего — нагнать.
Послышался тихий вздох, и на макушку, зарываясь пальцами в волосы, легла большая ладонь:
— Какой замечательный у меня сон…
Подняла глаза, улыбнулась и прошептала:
— В кресле спать вредно.
— Жить вообще вредно. — Ев зевнул, прикрыв рот ладонью, потом со стоном потянулся. — От жизни часто умирают и, как правило, в очень неудобное время.
Я тоже потянулась — к нему. Обняла за шею, крепко-крепко прижимаясь к теплому телу с таким знакомым ароматом солнца, соли и юга. На поясе сомкнулись его руки, и спустя миг меня перетащили с постели на колени и тут же ласково поцеловали в нос.
— Что ты тут делаешь, счастье?
— Я соскучилась!
Создатель, как же мне было хорошо: просто от того, что мы рядом, так близко, что я слышу его дыхание и биение сердца.
— И я безумно скучал. — Горячие губы касаются виска поцелуем. — Но, милая, это не снимает вопроса. Как ты тут оказалась?
Почему-то сердцем чувствую, что сейчас будет очередная головомойка… сходила Аля за долгами!
— Портал, как же еще…
— Ага, — ровно и спокойно сказал Евгран. — Зайка, логическую задачку хочешь?
— А может, не надо? — со слабой надеждой спросила я.
— Надо. — Жених принюхался. — Итак, что будет с неопытным магом в состоянии алкогольного опьянения или просто сильной нервной возбудимости, если он строит переход даже по знакомым координатам?
Я тоскливо посмотрела в сонные глаза и взмолилась:
— И так все знаю. — Решив воспользоваться женской хитростью и слабостью отдельно взятого мужчины к конкретной девушке, выразительно хлопнула ресницами. — Да, не подумала, пошла на поводу у своих желаний.
Прижалась еще плотнее и многозначительно прошагала пальчиками по мужской груди… как раз до того места, где ворот рубашки обнажил теплую кожу. Игриво глянув на жениха, расстегнула первую пуговку.
— Аля-а-а, — протянул Пламенеющий, выразительно проведя ладонью по моей спине и даже ниже. — На эти темы мы тоже побеседуем… но позже.
— Конечно, — с готовностью согласилась я, расстегивая вторую пуговку и запуская ладошку под ткань. Потом потянулась губами к подбородку и коснулась его медленным чувственным поцелуем. — Ты говори, говори. Я не отвлекаю?
На меня посмотрели весьма красноречивым взглядом, в котором можно было легко прочитать вопрос: «Издеваешься?!»
Я ответила таким же говорящим и очень хитрым: «Да!»
— Вот как на тебя сердиться? — с улыбкой спросил Ев. — Кокетка маленькая. А рассердиться бы надо, ради твоего же блага. Малыш, тебе пока нельзя. Я очень прошу, отложи эксперименты до моего возвращения.
— А иначе что? — провокационно осведомилась я.
— Иначе? — Рыж задумался и со вздохом потер висок. — Альчик, ну чего ты от меня ждешь? Ограничить я тебя не могу, да и не хочу, надо признаться. Ругать… Ты и так все поняла, значит, смысла расшатывать нервы и взывать к логике нет. Ты же взрослая, умная девочка, стало быть, просто отведу в морг и покажу результаты таких перемещений. — Позеленевшую меня довольно оглядели и радостно спросили: — Хочешь?
— Спасибо, я правда вняла, осознала и приняла к сведению! — поспешно заявила я и надулась. — Вот ты не романтик! Я тут его почти соблазняю, а он мне про морг и сообразительность.
— Я в тебе не сомневался, — предельно серьезно сказал Евгран и, подавшись вперед, потерся носом о мой. — Как же я рад, что ты здесь. Эгоистично, недальновидно, знаю, что потом будет сложнее… но рад. Счастлив. Я так скучаю, маленькая.
Меня сжали в объятиях, быстро целуя глаза и скулы. Мое дыхание сбивается, а сердце заходится от счастья. Губы встречаются, и фейерверк внутри рассыпается искрами, жаля, заставляя чувствовать все стократ остро… возбуждая. Оторваться друг от друга вынуждает только нехватка воздуха, я лихорадочно глотаю его, но ко рту тут же прижимается палец, и, задыхаясь, Ев говорит:
— Альчонок, если сейчас продолжим, никаких разговоров не получится. А тебя явно что-то волнует, и это, кажется, все же не интимная сторона. Я не хочу, чтобы ты ушла с тем же грузом, с каким появилась.