Диана покраснела, вздернула голову и, не сказав больше ни слова, пошла своим путем. Но было не похоже, что намек Энн так уж ее задел.
Энн и в самом деле собиралась пойти вечером к Диксонам, но дома в Грингейбле ее ожидали такие волнения, что всякая мысль о Диксонах вылетела у нее из головы. Во дворе она увидела Мариллу, на которой буквально не было лица.
— Энн, Дора потерялась!
— Дора? Как это? — Энн посмотрела на Дэви, который качался на калитке. В глазах у него прыгали бесенята. — Дэви, где Дора?
— Не знаю, — ответствовал Дэви. — Я ее не видел с обеда, честное-пречестное…
— Меня не было дома, — сообщила Марилла. — Томасу Линду стало очень плохо, и Рэйчел послала за мной. Когда я уходила, Дора играла на кухне с куклой, а Дэви возился за сараем в глине. Я вернулась полчаса назад, и Доры нигде нет. Дэви говорит, что он ее вообще не видел.
— И вправду не видел, — серьезно подтвердил Дэви.
— Куда же она могла деться? — растерянно сказала Энн. — Она одна далеко не заходит… боится потеряться. Может, она где-нибудь заснула?
Марилла покачала головой:
— Я обыскала весь дом. Разве что в каком-нибудь сарае…
Марилла и Энн тщательно обыскали дом, двор, хлев и сараи. Энн пробежала по саду и по ближайшему лесочку, не переставая звать Дору. Марилла взяла свечу и спустилась в погреб. Дэви ходил вслед за женщинами и без конца придумывал новые места, где может спрятаться Дора. Наконец, обыскав все кругом, они встретились во дворе.
— Господи, что это за загадка?! — простонала Марилла.
— Ну, куда она подевалась?! — вторила ей Энн.
— Может, она свалилась в колодец?! — весело предположил Дэви.
Энн и Марилла со страхом взглянули друг на друга. Эта мысль не покидала их во время поисков, хотя ни та, ни другая не осмеливались произнести ее вслух.
— А вдруг и правда? — прошептала Марилла. Энн стало нехорошо. На подгибающихся ногах она подошла к колодцу и посмотрела вниз. Ведро стояло на своей полочке. Внизу посверкивала вода. Колодец Кутбертов был самым глубоким в Эвонли. Если Дора… Содрогнувшись всем телом, она отвернулась.
— Сбегай за мистером Гаррисоном, — попросила Марилла, заламывая руки.
— Мистер Гаррисон и Джон уехали в город. Я пойду к мистеру Барри.
Энн привела мистера Барри, который нес веревку и инструмент, похожий на когти, — раньше это была часть культиватора. Энн и Марилла стояли рядом и, оцепенев от ужаса, смотрели, как мистер Барри спускает драгу в колодец. Дэви сидел верхом на воротах и с огромным интересом наблюдал за происходящим.
Наконец мистер Барри с облегченным видом покачал головой:
— Нет, там ее нет. Но куда же она подевалась? Слушай, малец, ты и вправду не знаешь, где твоя сестра?
— Я уже десять раз сказал, что не знаю, — с обиженным видом заявил Дэви. — Может быть, ее украл какой-нибудь бродяга?
— Вздор, — решительно заявила Марилла, которая воспрянула духом, убедившись, что Дора не утонула в колодце. — Может, она забрела на ферму мистера Гаррисона, Энн? Она без конца толкует о его попугае — он ей страшно понравился, когда ты брала ее с собой в гости к мистеру Гаррисону.
— Что-то не верится, чтобы Дора одна ушла так далеко, но надо сходить посмотреть, — кивнула Энн.
В эту минуту никто не смотрел на Дэви. Если бы они обратили на него внимание, то увидели бы, что выражение его лица резко изменилось. Он тихонько слез с ворот и со всех ног побежал к сараю.
Энн пошла полем на ферму мистера Гаррисона, особенно ни на что не надеясь. Дом был заперт, жалюзи опущены, и двор казался совершенно безлюдным. Энн постояла перед верандой и раза два громко позвала Дору.
Из кухни раздался пронзительный крик Веселого Роджера, который пустил в ход самые бранные слова, какие только знал. Однако когда он на секунду замолк, чтобы перевести дух, Энн услышала жалобный писк со стороны маленького домика, где мистер Гаррисон хранил инструменты. Она подбежала к двери, открыла задвижку и увидела Дору с распухшим от слез личиком, которая уныло сидела на перевернутом бочонке.
— Дора, как ты нас всех напугала! Как ты здесь оказалась?
— Мы с Дэви пришли посмотреть на Веселого Роджера, — рыдая, объяснила Дора. — Только мы его не увидели. Тогда Дэви стал колотить ногой в дверь, и Роджер принялся страшно ругаться. Потом Дэви привел меня сюда, а сам выбежал и запер дверь снаружи. Я плакала, мне было так страшно, так холодно и хотелось есть. Я думала, ты никогда не придешь, Энн.
— Значит, это натворил Дэви?!
У Энн не было слов. Она взяла Дору на руки и понесла домой. Сердце у нее ныло. Несмотря на радость и облегчение, что Дора цела и невредима, Энн чувствовала себя просто убитой выходкой Дэви. То, что он запер Дору в сарае, не такой уж страшный проступок, и это легко можно бы ему простить. Но что он лгал им в глаза, утверждая, будто не знает, где Дора, — это было самым удручающим во всей этой истории. Энн хотелось плакать от отчаяния. Она уже успела полюбить Дэви… Только сейчас она поняла, как дорог ей стал этот мальчик. И было невыносимо думать, что он мог так беззастенчиво обманывать и причинить ей и Марилле такое страдание.
Марилла выслушала рассказ Энн в грозном молчании, которое не обещало Дэви ничего хорошего. Мистер Барри посмеялся и посоветовал им высечь негодного мальчишку. Когда он ушел, Энн утешила и согрела Дору, накормила ее ужином и уложила спать. Потом спустилась на кухню, и тут Марилла привела, вернее притащила, упирающегося и перепачканного паутиной Дэви, которого она нашла в самом темном углу хлева.
Она рывком поставила его на ноги посреди кухни, а затем села в свое кресло у окна. Энн бессильно опустилась в другое кресло. Виновник переполоха стоял между ними. Его спина, обращенная к Марилле, выражала смирение, страх и раскаяние. Но на лице, повернутом к Энн, хоть и было написано смущение, в глазах поблескивала смешинка, словно он знал, что провинился и его накажут, но был уверен, что потом они с Энн весело посмеются над его шалостью.
Однако в глазах Энн не появилась ответная улыбка. Если бы это была только шалость… но всякая ложь ей ненавистна и отвратительна.
— Как ты мог сделать такое, Дэви? — скорбно спросила она.
Мальчик поежился:
— Да просто хотелось поразвлечься. Последнее время у нас такая скука… Вот я и решил вас напугать. Думал, получится очень смешно. А на вас и вправду было очень смешно смотреть.
Хотя Дэви явно раскаивался и боялся наказания, все же при воспоминании о панике, которую вызвал, он ухмыльнулся до ушей.
— Но ты же нам солгал, Дэви, — еще более скорбным тоном произнесла Энн.
Дэви посмотрел на нее с недоумением:
— Солгал? Ты хочешь сказать «соврал»?
— Я хочу сказать, что ты сказал неправду.