Есть другие части, в задачу которых входит умышленно создавать ложное представление о каких-то странах, например — о России и о русских. Какие-то люди и учреждения строят проекты будущего общества, другие разрабатывают методы дискредитации враждебных западнизму идей и движений. Одним словом, никакая дефиниция не в состоянии дать исчерпывающее и бесспорное определение этой сферы. Роль определения тут может выполнить только обстоятельное научное исследование. Но мне такое исследование не встречалось. Думаю, что его нет вообще, ибо оно не в интересах самой идеологической сферы.
20 июня 1796 года в революционном Париже произошло событие, имевшее ничтожное влияние на ход истории и оставившее малозаметный след в памяти человечества, хотя по своей сути оно должно быть отнесено к числу самых характерных явлений становления западнизма. В этот день в Национальном институте наук и искусств, в секции моральных и политических наук выступил с докладом А. Десто де Траси, лидер группы философов, получивших название идеологов. Виднейшими представителями этой группы стали Кабанис и Кондорсе. Доклад Десто де Траси назывался "Проект идеологии". Докладчик предложил проект обобщения и систематизации учений выдающихся мыслителей Ф. Бэкона, Локка, Кондильяка, Гельвеуля и других в виде особой "теории теорий" или науки об идеях — идеологии. Позднее он изложил свой проект в книге "Элементы идеологии". [134] Он не претендовал на то, что создал законченное идеологическое учение. Он рассматривал свое сочинение как первый набросок его. Существенное место в его проекте занимали мысли об использовании идеологии для усовершенствования общественного устройства.
После краткого и нешумного успеха «идеологов» их влияние сошло на нет. Наполеон назвал их демагогами и болтунами. Маркс назвал Десто де Траси буржуазным доктринером. Ирония истории тут заключалась в том, что Наполеон сформировался под влиянием идей праотцов западной идеологии (Вольтера, Монтескье, Гельвеция, Руссо, Мабли, Вольнея и других), а Маркс сам стал доктринером, правда — антибуржуазным.
Попытка Десто де Траси была первой, на мой взгляд, в истории попыткой создать единое и систематизированное идеологическое учение западнизма. Именно идеологическое, а не какое-то иное. Попытка не удалась и осталась единственной в своем роде. Замечу кстати, что Десто де Траси предвосхитил не только идеологические учения коммунистических стран XX века, но и модные в середине XX века идеи метатеорий, метанаук, метаязыков.
То, что я выше сказал о формировании идеологической сферы западнизма в целом, относится и к его идеологии. Последняя не была занесена на Запад извне, как это произошло с марксистской идеологией в России, а возникла и развилась тут имманентно. Она складывалась веками, естественноисторическим путем, в общем процессе духовного и культурного развития народов Запада, а не навязана кем-то сверху как нечто готовое. Будучи сама естественным элементом западнизма, она сложилась по общим законам западнизма и как адекватное ему социальное образование. Адекватное не в том смысле, в каком научные знания считаются адекватными изучаемым объектам (истинными), а в том смысле, что она отвечала условиям своего общества, его культуре, его человеческому материалу, его потребностям.
Идеология западнизма создавалась усилиями огромного числа философов, экономистов, социологов, политологов, писателей, политических и общественных деятелей, ученых. Среди создателей ее были такие выдающиеся личности, как Бэкон, Локк, Гоббс, Смит, Милль, Монтескье, Руссо, Гельвеций, Дидро, Вольтер, Гольбах, Кант, Гегель и многие другие, имена которых навечно остались в памяти человечества. XIX век вообще можно назвать идеологическим ураганом. А в XX веке сложилась идеологическая среда, в которой стали принимать участие десятки и сотни тысяч специалистов всякого рода.
В создании идеологии западнизма использовались все лучшие достижения западноевропейской культуры. Родоначальники идеологии западнизма не подозревали того, что они выполняли "социальный заказ", а именно — создавали основы для системы обработки и стандартизации сознания людей, создавали своего рода «духовные» координаты для ориентации людей в сложном окружении и потоке событий, создавали систему ограничителей и критериев оценки поведения людей. Продолжателям их дела в развитом западном обществе эта сфера стала представляться уже как нечто само собой разумеющееся.
Конечно, были и сохраняются в какой-то мере сейчас национальные различия в идеологии западнизма. Общеизвестны различия во взглядах между родоначальниками английской (Бэкон, Локк, Гоббс, Смит, Милль и другие), французской (Монтескье, Конт, Вольтер, Гельвеций, Монтень и другие) и немецкой (Кант, Гегель, Ницше, Фихте, Шопенгауэр и другие) идеологии. В каждой западной стране идеология вырастала из того лучшего, что создавала ее национальная культура, вырастала как национальное самосознание. Тем не менее идеология западнизма сложилась как явление общезападное. Пожалуй, в области идеологии западное единство начало складываться как единство западнистское раньше, чем в экономической и политической сферах.
Как в историческом процессе формирования, так и в современном состоянии идеология западнизма не была и не является феноменом, отделенным от науки, литературы, живописи, журналистики и даже от религии. Она растворена, рассеяна во всем и вообще не воспринимается как идеология. Подавляющее большинство западных людей не знает, что такое идеология. Попытка «идеологов» периода Великой французской революции отделить ее в качестве особого феномена не могла иметь успеха, хотя и исходила из благих намерений. В коммунистических странах, наоборот, даже школьники знали, что такое идеология. Идеология четко отличалась от прочих явлений культуры, не растворялась в них. Она была заметна, бросалась в глаза, вызывала раздражение и насмешки. Она вообще выглядела как нечто чужеродное и ненужное, хотя на самом деле ее организующая и воспитательная роль была огромна. На Западе нет единой государственной (официально признанной) идеологии в форме целостного учения, как это было в Советском Союзе до недавнего времени. Тут нет книги, о которой можно было бы сказать, что в ней изложены по крайней мере основы идеологии западнизма. Последняя настолько разбросана, можно сказать — растворена в неидеологических явлениях, что ее как будто бы нет совсем. Можно заметить ее отдельные проявления и кусочки, а не нечто более или менее систематизированное и локализованное в откровенно идеологических текстах.
Идеология западнизма изложена в бесчисленных монографиях солидных ученых, в учебных пособиях для школьников и студентов, в популярных книгах и статьях для широкого круга читателей, в лекциях по телевидению, в газетных и журнальных статьях. Все то, что называют общественными науками, так или иначе содержит идеологию в больших дозах.
Трудно сказать, появится ли когда-нибудь человек, который возродит идею Десто де Траси и создаст суммарное, обобщенное и систематизированное учение наподобие учения Будды, Магомета, Христа или хотя бы марксизма-ленинизма, и это учение будет признано в качестве изложения идеологии западнизма. Скорее всего — нет, так как такое учение не соответствует характеру западного общества как общества западнизма и духу его идеологии. Внешний идеологический хаос тут не случаен, он более соответствует задачам и условиям функционирования идеологии, чем канонизированная система воззрений.