Мальчишки жуть как не любят, когда видят их слезы! Даже если рядом в три ручья ревет девчонка!
— Ты понимаешь, что происходит? — выдавил, наконец, он. — Почему они не убили нас и даже не пытались? Ведь это оборотни, такие же, как тот, который укусил меня.
Меченый вервольф, напавший на тебя, служит вампиру, а эти неизвестно кому подчиняются.
Я кивнула, не поворачивая головы. Хорошо, что у нас бензина еще больше половины бака, да и двигатель прогрелся как следует.
— Они будто специально гнали нас вперед. — Я остановилась на красный свет, пальцы до боли сжали руль. В голове по-прежнему гудело после долгого плача и криков. — Мы поедем на место встречи, и нас там обязательно встретят. Расскажем, что произошло с Кристофом, а потом нам помогут и вывезут из города.
По крайней мере, я очень надеюсь на обещанную дампиром помощь.
На светофоре загорелся зеленый свет, перекресток был на удивление пустынным. На углу улицы из огромных витрин кофейни льется желтый мерцающий свет, но внутри никого не видно. Уличные фонари горят, несмотря на раннее время. Снегопад усиливался, а за нами тянулись темные следы, оставленные колесами грузовика на белоснежной дороге. Я сбавила скорость.
— Странно! — произнес тихим голосом Грейвс. — Такое ощущение, будто на всем белом свете в живых остались только мы с тобой!
Мог бы и помолчать, и так все понятно.
Мои мысли мало чем отличались от мрачных сомнений, одолевающих Грейвса.
— Здесь обычно бывает многолюднее?
— Обычно да! Там, за поворотом, начинается Маршалл-стрит, где жизнь всегда бьет ключом. Может…
— Что?
— Может, больше никуда не поедем и остановимся тут. У меня здесь есть друзья, — объяснил Грейвс, вытирая рукавом лицо. — Если честно, не верю я тому, что Кристоф тебе наболтал. Не верю даже после того, как его слова подтвердил твой надежный друг.
Я взвесила все «за» и «против». Голова раскалывалась от бурливших в ней мыслей, слезы отчаяния комком подступили к горлу, угрожая вот-вот брызнуть из глаз, но я пересилила себя.
— Любой, к кому мы обратимся, сразу окажется в смертельной опасности. Возможно, Крису доверять не стоило, но я верю Огасту, а это абсолютно разные вещи. Огаст никогда не направил бы меня по ложному пути!
— Почему тогда на дом напали оборотни?
Откуда мне знать?!
— Зачем они напали? А эти крылатые змеи…
— Ну, змеи пытались добраться до нас, а оборотни… Не знаю, почему они напали. Может, им нужен был Кристоф, и кстати, среди них я не заметила того, меченого, который тебя… Просто не знаю, что и подумать, Грейвс. Извини!
Извини, что втянула тебя в свои проблемы. Ты не представляешь, как я теперь жалею об этом!
— Я боялся, что Кристоф задушит тебя. — Грейвс пристально вглядывался в сумерки за лобовым стеклом. — У меня возникло тогда сильное желание разорвать ему глотку.
Не думаю, что дампир убил бы меня, но играл он точно не по правилам! А вот Грейвсу, наверное, не по себе при мысли о том, что мы сегодня могли убить друг друга. Мне когда-то тоже пришлось пройти через подобные неприятные переживания, поэтому я решила сменить тему:
— Как ты достал ключи от грузовика?
— Их бросил мне Кристоф.
Гробовая тишина окружила нас: пустые улицы средь бела дня, ни единой души на тротуарах.
— Черт, до чего вокруг пусто! — воскликнул вдруг Грейвс.
Точно! Интересно, а может вампир подчинить себе окружающий мир? Это возможно? Или жители города почувствовали надвигающуюся беду и дружно решили от греха подальше отсидеться по домам?
Скрипнули колеса на только что выпавшем снегу. Снегопад с каждой минутой становился все сильнее.
— Загляни под сиденье, найдешь там несколько металлических ящиков. Голубой с медикаментами и второй — красный — нам не понадобятся. Возьми коробку серого цвета и вытащи пистолет.
— Вооружиться пистолетом — без сомнений хорошая мысль. — Он запнулся на мгновение, потом продолжил: — Не надо мне доверять оружие.
— Просто достань его. — Может, я и сама не хочу давать ему пистолет без предварительной подготовки. — Стрелять буду я, а ты опять превращайся в супермена из боевика.
— Я не шучу, Дрю. — Грейвсу мои слова вовсе не казались забавными. — Я видел, что Кристоф душит тебя, и я…
Знаю!
— А тебе было больно?
— Нет, разбил окно, отряхнулся как ни в чем не бывало, вот и все, — горько усмехнулся он, теребя ремень безопасности. Сказать, чтобы пристегнулся на всякий случай? — Понимаешь, я не нахожу себе места. Когда увидел, что он сдавил тебе горло, проснулись жуткая ненависть и сильное желание убить его. Я действительно прикончил бы его без лишних слов, будь у меня такая возможность. Понимаешь? Будто я уже не я, а совсем другое существо!
— Ого! — Что ответить на подобное признание? Сердце в груди тревожно кольнуло. — Хорошо, что ты рядом. С Кристофом мне не так уютно!
Я ожидала от него ехидного ответа или дерзкой шуточки, но вместо этого Грейвс сполз на краешек сиденья и, нагнувшись, начал искать ящик с пистолетом.
— Нуда, конечно, — сварливо буркнул он.
А может, он и сам не рад, что ввязался в твои дела?! По крайней мере, ждать от него восторгов глупо!
Я посмотрела в зеркало заднего вида и… вдруг заметила промелькнувшую тень. Пригляделась, но тень исчезла и больше не появлялась. Вероятно, случайный прохожий, а может и… Тревожный звон заполонил голову. Черт! Плечо болит, рука ноет, а теперь еще и голова раскалывается!
— Далеко нам еще? — спросила я Грейвса.
— Поверни на юг, там через два квартала начинается Семьдесят вторая улица. Езжай по ней до конца, — ответил он, свесившись с сиденья в поисках ящика с оружием. — Часто с тобой случаются подобные происшествия?
— Не очень, — призналась я, резко ударяя себя тыльной стороной ладони по разгоряченной щеке. Вновь подступали слезы, и я всеми силами пыталась их удержать. Хоть бы какой платок завалялся в бардачке, так нет же! Вот у отца всегда лежал платочек в кармане, причем с его собственными инициалами, вышитыми заботливой рукой бабушки ровными, аккуратными стежками. Черт, теперь точно слез не сдержать! — Со мной почти ничего такого не происходило, папа никогда бы не допустил!
— Дрю, прими мои соболезнования по поводу смерти отца, — пробормотал Грейвс, высовывая голову из-под сиденья и чуть ли не укладывая ее мне на колени.
Изумрудные глаза тускло мерцали в темном салоне, а на смуглом лице даже не видно пятен, остающихся после плача. Повезло!
Я попыталась улыбнуться в ответ, но вместо улыбки лицо перекосила болезненная гримаса.
— Прости, ведь оборотень укусил тебя по моей вине.