— Ты… — Я не могла подобрать достаточно плохого слова, чтобы обозвать его. «Предатель» было самое близкое. — Я думала, ты мой друг, — сказала я и оставила его на балконе одного.
Проснувшись наутро, я ощутила напряжение, еще не выйдя из спальни. В холле мимо меня прошла Рут. Она кивнула. Я не привыкла к тому, что она меня признает. Должно быть, репутация кровожадного вампира произвела самое положительное впечатление.
Остальные находились в гостиной и смотрели на вмонтированный в стену длинный телеэкран. Родители сидели на диване порознь. Деннис стоял слева. В мою сторону он не смотрел.
По изображенной на экране карте Мексиканского залива двигалась вращающаяся оранжево-красная масса.
— Тропическая буря? — спросила я.
Мае обернулась ко мне.
— Нет, ураган. Судя по прогнозам, он выйдет на берег слишком близко к дому.
Непрестанное вращение бури действовало почти гипнотически.
— Ураган красивая штука, пока в нем не побываешь, — заметила мама.
Она говорила по телефону с Дашай. Они с Беннетом закрывали дом и готовились перевести лошадей на ферму к друзьям, к югу от Орландо, подальше от предполагаемой траектории урагана. — Мне надо вернуться и помочь им, — сказала мама.
Подобный поворот был совершенно неприемлем для моих фантазий о воссоединении семьи.
«Не уезжай», — подумала я, и она подумала в ответ: «Я должна».
— Я поеду с тобой.
Но она помотала головой.
— Здесь ты будешь в большей безопасности. Дождь в Сарасоте пройдет, но ничего похожего на ветра, направляющиеся к Хомосассе и Кедровому мысу, не предвидится. Ты не знаешь, как туго там может прийтись, Ариэлла. Шторму уже присвоена четвертая категория.
В телевизоре показывали пунктирные линии, исходящие из тела бури и проецирующиеся на землю. Диктор назвал очерченную зону «конусом неопределенности урагана Барри». Хомосасса лежала близко к ее центру. Был отдан приказ о принудительной эвакуации.
— Там будут торнадо. — Папин голос заставил пророчество звучать поэтически. — Северо-атлантическое колебание сейчас в крайне активной фазе. Сара права, Ари. Здесь тебе безопаснее.
Я бросила презрительный взгляд на Денниса, но глаза его были прикованы к экрану. Мама перехватила мой взгляд и мысленно спросила: «В чем дело?»
Но ей хватало других забот.
— Ты вернешься? — спросила я.
Она обняла меня.
— Конечно вернусь. Я собираюсь арендовать еще один фургон для перевозки лошадей, загрузить его и отвезти в Киссими. Затем я поеду сюда. Шторм не доберется до земли еще дня три. А я вернусь послезавтра. Ты тем временем начинай думать, что ты хочешь на день рождения. Ты в курсе, что до него осталась всего неделя?
— Как насчет татуировки? — спросила я.
Шок, отразившийся на лицах родителей, порадовал меня.
— Это была шутка. Чего мне действительно хотелось бы, так это увидеть фейерверк. — Я подумала о вечере своего первого поцелуя.
Мае с явным облегчением поцеловала меня.
— Думаю, с фейерверком мы справимся.
Они с папой обменялись таинственными взглядами, и она ушла.
Только что моя семья была в комнате. А теперь исчезла.
Деннис вместе с Рут ушел в лабораторию дальше по коридору.
Мы с папой сели друг напротив друга, и я мысленно рассказала ему, о чем Деннис просил меня накануне вечером.
Лицо отца переменилось — глаза сузились, челюсти сжались, а тело застыло, как в ту ночь, когда Майкл забирал меня на танцы.
— Ты должна была сразу прийти и рассказать мне.
— Я не хотела мешать вам с мае.
Он помотал головой.
— Подумать только, как я ему доверял, — медленно проговорил он. — Ему придется уйти.
Тон его был настолько холоден, что я испугалась.
— А как же ваши исследования?
Накануне за ужином они обсуждали текущую работу: разработку полимерных микрокапсул для переноса гемоглобина — проект, который он называл «действительно многообещающим».
— Я не могу работать с тем, кому не доверяю. Сначала эта история с твоей матерью, теперь ты. Он может вернуться в Саратогу, к своей работе в колледже. В этой среде он будет чувствовать себя поистине как рыба в воде. Академики более ядовиты, чем любые вампиры.
Я сомневалась, что стану поступать в колледж.
— Придется изменить завещание. Деннис душеприказчик, ты же знаешь.
— Откуда у тебя завещание, если ты уже мертв?
Мертв Рафаэль Монтеро. Артур Гордон Пим живет.
Пока отец разговаривал с Деннисом в лаборатории, я старалась не слушать. Но в кондоминиуме тонкие стены. Время от времени доносился голос Денниса, сначала угрожающий, затем извиняющийся. Потом он умолк. Отца я вообще не слышала. Иногда самые тихие звуки — самые могущественные.
Чтобы убить время, я принялась исследовать кладовки у себя в комнате. Первая была пуста. Вторая оказалась набита картинами в рамах и высокими вазами с искусственными растениями. Я быстро захлопнула дверь.
Когда отец присоединился ко мне, он выглядел как обычно: лицо собрано, взгляд отсутствующий, костюм отутюжен, рубашка накрахмалена до хруста. Только скорость, с которой он передвигался, позволяла заподозрить, что происходит нечто необычное. Рут в полном изумлении носилась следом за ним.
— Нам и самим надо подготовиться к шторму, — сказал папа. — Мэри Эллис, вы позаботитесь, чтобы у нас были соответствующие запасы еды и питья? Не говоря уже о вспомогательных средствах.
— Я заготовила свежую партию, — ответила она. — И могу сделать еще. «Зеленый крест» доставил сыворотку нынче утром. Повторно. Наверное, какая-то ошибка.
Я могла объяснить, но промолчала.
— Я все подготовлю перед уходом, — продолжала Рут. — Я сегодня ночую у подруги в Брандентоне.
«У Рут есть подруга?!» — изумилась я.
— Ари, у тебя есть все, что нужно?
«Что — все?» — не поняла я. Я ела и пила то же, что и он, за исключением мяса. Затем я сообразила, что он, вероятно, имел в виду тампоны. Это была единственная особая моя потребность.
— Может понадобиться еще.
— Аптека в торговом центре за углом, — сказал он. — Лучше не тянуть и сходить сегодня. — Он протянул мне деньги и ключ. — Когда ты вернешься, Денниса здесь уже не будет.
«Скатертью дорога», — подумала я. Но маленькая часть меня задумалась, а не начну ли я со временем скучать по нему.
В аптеке я тянула время, исследуя журнальные и косметические отделы. Я не хотела столкнуться с Деннисом по дороге обратно.