– А почему они твои сочинения не играют? По-моему, было бы гораздо интереснее.

– Не тот жанр. На самом деле песни пишет наш солист. Я думаю, что талант у него действительно есть, но вот немного знания теории бы не помешало. А моя музыка для группы слишком академична.

Знала бы я, что это такое, обязательно продолжила бы разговор.

– А сыграй еще что-нибудь из «своего»? – попросила я и похвалила себя за ловкий ход. Теперь он будет чувствовать себя польщенным, я покажусь ему очаровательной умной девушкой, заинтересованной в тонких материях вроде музыки. Нет, не то чтобы я музыкой совсем не интересовалась. Совсем я не интересуюсь футболом – и зря, кстати, потому что, судя по Ярику, девушка, способная обсудить какого-то половинного защитника, вызывает у парней нереальный восторг. А с музыкой мне просто негде было соприкоснуться. В этом плане данное свидание, если это вообще свидание, определенно лучшее. Да что там – оно вообще лучшее, я не слушаю про каких-нибудь серферов и роллеров, мне не ездят по ушам на тему спиртного и всяких байков-эндурро, до сих пор не знаю что это такое. Мне не приходится, ну или почти не приходится, казаться тупее или, наоборот, умнее – Женька бы это все одобрила.

Сережа продолжал играть. Когда он заканчивал сочинение, мы перебрасывались парой ничего не значащих фраз, и он начинал новую мелодию. Некоторые из них были грустными. Другие танцевальными. Это было странно – полутемный кабинет, зажигающиеся напротив окна, чуть поскрипывающий от моих шагов пол, едва ощутимый аромат мокрой штукатурки, нагретого дерева и цветущих на окне фиалок – на идеальное гламурное свидание совершенно не похоже. И чего же мне так хорошо?

– Так здорово… – неожиданно для самой себя я произнесла это вслух и только тогда заметила, что музыка исчезла, а Сережа закрывает крышку рояля. Вот и все, сказка кончилась? – А у тебя еще будут концерты?

Если быть до конца честной, меня интересовали не концерты. Меня интересовало то, что после них. Мысль о том, что Сережа может так же сидеть в полутемном кабинете и играть свою музыку какой-то крысе – неприятно покалывала где-то в районе солнечного сплетения.

– А ты на них придешь? – Сережа встал рядом, оперся на подоконник и вопросительно посмотрел на меня.

Что-то мне начало казаться, что это вопрос с подвохом. Но ему, кажется, было очень важно получить ответ.

– Ну, если они не будут слишком длинными, – отшутилась я. Устроил ли его ответ, и что еще хуже – устроил ли он меня?

И вот тогда Сережа меня поцеловал. Все получилось как-то само собой.

Сначала его губы осторожно, будто спрашивая разрешения, коснулись моих губ. Я согласно закинула голову и положила руки ему на плечи. Его губы были теплыми и мягкими. Они чуть настойчивее снова коснулись моих. Я, не удержавшись, слегка прикусила его губу и почувствовала, как его рот расплылся в улыбке. Надо же, мне не приходило в голову, что целоваться можно забавно. Наконец чуть приоткрыла рот, позволяя его языку скользнуть по моим губам.

Уж не знаю, чему их там учат на фортепианном отделении, но целовался он очень хорошо. По крайней мере, его зубы не стучали о мои, а язык не метался по моему рту, как пойманный заяц по клетке. Сергей явно знал, что делает. Для моего скромного опыта это был огромный скачок вперед, как первый эксклюзивный парфюм после туалетной воды, покупаемой в переходе. От цветочно-янтарного запаха кружилась голова. Мягкая, явно недешевая ткань рубашки чуть скользила под пальцами. Пожалуй, мне понравилось. Разве только шея немного затекла. В следующий раз нужно будет посадить его, что ли.

Нас прервал стук в дверь, и в то же мгновение она распахнулась.

– Ой, ты тут не один. – Парень, который дал Сереже ключи, смущенно замер на пороге.

– Да, уже собираюсь. Настя, это Володя, мой однокурсник. Володя, это Настя. Идем, там уже гардеробная, наверное, закрылась. – Сережа протянул мне руку. Его пальцы оказались удивительно теплыми. Так, держась за руки, мы спустились в фойе.

Глава 10

Все, что мне нужно – это комната, где можно положить шляпу и нескольких друзей.

Дороти Паркер

– Сереж, мы в «Крапивницу», давай с нами! Упс, ты не один… – Девушка, только что радостно подлетевшая к Сергею, явно смутилась.

Я окинула ее быстрым взглядом. Невысокая, тоненькая, похожая на мальчика в мешковатых штанах и растянутом полосатом свитере. От нее пахло какими-то недорогими духами – мандарин, может быть немного бергамота.

– Это Настя. – Сережа чуть подвинулся в сторону, словно показывая меня своей знакомой. Только тут я заметила, что стою буквально у него за спиной. Вот что с людьми делает забота об имидже.

– Приятно познакомиться. Я Полина. – Девушка улыбнулась. Кажется, искренне. – Ну, так что, присоединитесь к нам?

Она нетерпеливо притопнула. Надеть ей на голову розовые ушки, и будет батарейка «Энерджайзер».

Сергей вопросительно на меня посмотрел. Кажется, он предоставляет решение мне. Не мужественно, но приятно. «Гулять так гулять!» – решила я.

– Я только маму предупрежу, что буду позже.

Он отпустил мою руку. Странно, но мне сразу стало как-то одиноко. Что-то я сегодня слишком романтична, это, наверное, все музыка виновата.

Ирина Анатольевна взяла трубку далеко не сразу. Опять, наверное, сидела за столом, разглядывая так и не разобранные фотографии.

– Мам, привет. Я сегодня задержусь чуть-чуть, можно?

– А что, концерт уже закончился?

– Конечно, это же тебе не опера на три часа, – возмущенно прошептала я. Мне очень не хотелось, чтобы кто-нибудь меня услышал. Во-первых, отпрашиваться у мамы в пятнадцать лет – это как-то несолидно, а во-вторых, вдруг они тут все шуток про музыку не любят.

– Только не очень задерживайся. А Женя не с тобой?

Ох уж эта Женя. Можно подумать, я без нее как без рук. Или без головы – что точнее.

– Нет, Женя не со мной. Но я ненадолго, пообщаюсь с ребятами и сразу домой!

– С какими ребятами?

Почему я так медленно соображаю? Надо было соврать, что со мной Женька. Сейчас начнется допрос: а что, а где, а почему. Какая-то игра похожая есть еще.

– Ну, из музучилища. Мам, ну я буду дома максимум к десяти часам.

– Где ты успела познакомиться с ребятами из музучилища? – В ее голосе было столько удивления, будто я ей сказала, что с африканскими крокодилами тут тусуюсь.

– Я тебе потом все расскажу, как домой приду, – пообещала я и нажала на отбой. Надеюсь, маме не придет в голову перезванивать. Вот что бы она сказала, если бы я каждый раз ей устраивала допрос: «Мама, а ты где? Мама, а ты с кем? А где это? А домой тебя проводят?»

Сережа подошел с моей курткой в руках. Смотри-ка, подождал, пока я закончу разговор. Я чувствовала себя прямо какой-то героиней старого любовного романа. Потому что так сейчас не принято – нужно же все внимание мужчине уделять, а то он решит, что ты им пренебрегаешь. Останешься в результате у разбитого корыта.

Он даже придержал мне куртку, круто! Я думала, на такие вещи только Алексей Владимирович способен.