— А-а-а! Костя вернулся!!!
В последний миг Росин смог-таки опознать в бородаче давно небритого Игоря Картышева, как тот уже сжал его в своих объятиях. В тот же миг еще кто-то на-прыгнул на него справа, слева, сзади…
Нагнавшие барина холопы кружили вокруг, тиская рукояти сабель и не зная, что делать — то ли спасать хозяина от мужиков, что с яростными воплями кидаются к нему со всех сторон, совершенно скрыв с глаз, то ли ничего страшного пока не происходит.
Наконец, страсти немного поутихли и Росину удалось выбраться из удушающих объятий.
— Эй Зина, — крикнул в сторону двора Картышев. — Давай, на стол мечи, все что есть в печи! Гость приехал! Завязываем с работой на сегодня. Гулять будем!
— Ну да, — вышла, вытирая передником руки, простоволосая женщина. — Вы там нажираться будете, а я вам буженину таскать? Мне тоже с Костиком поговорить интересно. Марью свою в погреб гони.
— Семен! — крикнул через головы одноклубников Росин. — Лошадей во двор с часовней заводите, там разгружайте и расседлывайте. Конюшня все еще там, Игорь? Семен, там и конюшня, и сено. Как со скакунами разберетесь, сюда, к столу возвращайтесь. Тут, как я понимаю, все еще коммунизм. Так, Игорь?
— Он самый! — с силой хлопнул гостя по плечу Картышев. — Пошли под навес, там поговорим.
Ненадолго толпа рассосалась: одноклубники возвращались к своим мельницам и печам, заканчивая работу и останавливая механизмы. Тем временем Зинаида с несколькими помощницами, в которых Росин узнал взятых в Ливонии, во время набега на Дерптское епископство, невольниц, накрывала на стол. Тут было уже и привычное вареное или копченое мясо, пироги, миски с солеными огурчиками, здесь же и почти забытый холодец, заливная рыба. Появились на столе и запотевшие — с ледника — пузатые колбочки с прозрачной жидкостью, название которой любой русский мужик угадывал с полувзгляда.
Вскоре одноклубники начали опять собираться за столом.
— Ну давай, колись, — опустился Картышев на скамейку рядом с председателем клуба «Черный шатун». Теперь уже, наверное, бывшим. — Где тебя носило, как ты сам теперь, что за ребята с тобой? Родить десятерых за три года, при наличии желания, еще можно. Но вырастить до такого возраста…
— Холопы, — кратко пояснил Росин, глядя на свою дворню усевшуюся плотной группой в дальнем конце стола.
— О-о, да ты теперь рабовладелец? — вопросительно поднял брови Картышев.
— Уж чья бы корова мычала… — хмыкнул гость. — Невольницы, что мы три года назад взяли, как я погляжу, до сих пор здесь крутятся. И коли детей не аистов стая принесла, то и оприходованы они по полной программе.
— Выстрел прошел за молоком, — улыбнулся Игорь. — Все девки состоят в честном церковном браке. Отец Тимофей свидетель. А ты, Костя, натуральный рабовладелец!
— Отвяжись, — поморщился Росин. — Я никого за уши в холопы не тянул. Сами продались. И за хорошие, между прочим, деньги. Каждый из них, может статься, свою семью этим серебром из нищеты в середняки вывел. Теперь, естественно, отрабатывают. А ты чего хотел? Чтобы я благотворительностью…
— Да хватит вам трепаться! — перебил обоих Миша Архин. — Выпьем давайте! За встречу!
Одноклубники чокнулись, опрокинули в себя рюмки, потянулись к огурцам.
— Никак, маринованные? — удивился Росин. — Сто лет не ел.
— Ничего, еще накушаешься, — пообещал Картышев. — Ну, давай, рабовладельческая морда, рассказывай, как дошел до жизни такой? Что с тобой Зализа сотворил, после того, как увез?
— Ну, отвез в Посольский приказ, — почесал лоб Костя. — Там я про крамолу супротив царя еще раз рассказал… Ну и все…
— Что, и все? — удивился Игорь. — Что, так просто и поверили?
— Ну, спрашивали долго, правда или нет.
— Просто спрашивали?
— Ну да, — вздохнул Росин. — Повесили на дыбе к потолку, кнутом нахлестывали и спрашивали… Просто…
— Ой, мамочки, — испуганно прижала ладони к губам Зина. — Как же ты?
— Сказал, что правда, — кратко ответил Росин, не желая вдаваться в неприятные воспоминания. — Они поверили.
— А потом?
— Потом… — Костя с усмешкой вспомнил свой визит к царю. — Потом спросили, чего я хочу в награду. Я, до Государя дорвавшись, сразу целую программу действий выкатил. И про антихолерные карантины, и про воспитательный набег на прибалтов, и про государственную монополию на внешнюю торговлю пушниной. Если вы заметили, Иван Васильевич выполнил все.
— Ишь ты, как он уважительно заговорил, — покачал бородой Картышев, пригладив черную бороду. Под густыми мелкими кудрями шрамов от давних ожогов у бывшего танкиста почти не различалось. — «Иван Васильевич»! Вот стало быть, откуда у всех реформ уши растут! А то, что этим летом указ вышел об отмене воевод и введении местного самоуправления на основе выборных представителей от боярства, ремесленников и смердов… — договорив до конца длинную фразу, Игорь задохнулся, остановился, набрал воздуха и закончил: — Это тоже твоя работа?
— Нет, не моя, — покачал головой Росин. — А вот к созданию церковно-приходских школ я свою лапу приложил!
— Ну, ты монстр! — восхитился Картышев. — Везде успел отметиться!
— То не я, — покачал головой Костя и взялся за рюмку. — Ну-ка, мужики наливайте! За царя я выпить хочу. За нашего нынешнего государя Ивана Васильевича, что уже сейчас размеры Руси втрое супротив начала века увеличил, города строит десятками, крепости сотнями. Который первым право голоса людям русским дал, смердов к образованию допустил, дорогу наверх им открыл. Который не десять шкур с мужика драть пытается, а ремеслам и купцам дороги к прибытку открывает. Повезло родине нашей с государем. За него и выпить хочу!
— Боже мой, до чего мы дошли, — покачал головой Игорь. — Я, коммунист в третьем поколении, за царя пью!
Однако от рюмки отказывать не стал.
— А дальше-то что было? — вернулся к прерванному разговору Архин. — После того, как отпустили?
— Ну, короче, когда государь доставать начал: чем, да чем за преданность вознаградить, я попросил руки другие дать, заместо палачом вывернутых… — тут Росин выдержал паузу, давая одноклубникам вдуматься в загадку. — И он дал… молодую вдову Салтыкову, чтобы вместо рук, пока не выправлюсь, была.
— Я виду, наш шеф на глазах становится ярым монархистом, — прокомментировал Картышев.
— Помолчи ты хоть немного, — отмахнулась от него Зина, — дай дослушать. А дальше?
— Да в общем, и все, — пожал плечами Росин. — Обвенчались мы с Настасьей и уехали в имение салтыковское, под Тулу. Ну а там, имея кое-какую казну и смердов умелых, я несколько мануфактур поставил, типа здешней. Опыт уже был, так что получилось все быстро, без накладок. Тула город торговый, купцы на товар нашлись. Так что, ныне я уже не просто боярин, но и буржуин. Вот. Ну, а ваши дела как?