Наступила пауза. Я подумал, что, может, цена не такая уж и грабительская. С какой стати нам отдавать товар задешево? К тому же рискуя при этом жизнью.
— Черт с ним, — сказал Легионер скучающим тоном. — К чему нам попусту тратить время? Продать эту партию мы можем где угодно и когда угодно.
— Что будем делать с этими тремя? — спросил Малыш.
— Запрем в сортире, — предложил Барселона. — Пусть гниют там до конца войны.
Один из них поднял руку.
— Постойте. Вы запрашиваете слишком много, но мы не в том положении, чтобы спорить с вами. Деньги мы найти можем. На десять автоматов, тысячу патронов к каждому, и десять пистолетов. Идет?
— Идет, — сказал Легионер. — Пусть один отправляется за деньгами, а мы подержим здесь остальных, пока он не вернется.
— Пойдешь ты, — указал Гюнтер на одного из них автоматом. — И не пропадай на всю ночь.
— Сколько времени тебе дать? — спросил Барселона.
— Пятнадцати минут должно хватить. Если повезет, вернусь через десять! В крайнем случае, через двадцать.
— Хорошо, — сказал Гюнтер. — Даем тебе пять… И без фокусов, не то твои товарищи простятся с жизнью.
— Я не дурак.
Гюнтер отпустил его. Малыш уже приготовил две удавки со скользящими петлями из стальной проволоки. Барселона поставил в углу два стула. Заложников усадили на них, связали им руки за спиной и набросили удавки на шеи. Удара ногой по стульям было бы достаточно, чтобы их задушить.
Мы ждали. Третий вернулся меньше чем через десять минут, тяжело дыша. Он принес два портфеля с банкнотами, Порта жадно схватил их.
— Здесь вся сумма, — раздраженно сказал этот человек. — Как насчет оружия?
Мы освободили двух заложников и держали их на мушке, пока они со знанием дела отбирали десять автоматов «стэн» и пистолеты. Атмосфера постепенно становилась менее напряженной. Они вынесли оружие наружу и спрятали его под задним сиденьем трехколесного грузового мотороллера, служившего им транспортным средством. Потом мы вместе пошли в ближайшее бистро выпить и обсудить вопрос о ручных гранатах. Оказалось, гранаты нужны им больше всего. Крыса сказал, что знает, где их можно достать, и через полчаса мы ехали на старом французском грузовике, помеченном буквами W.L. (Wermacht Luftwaffe) [154] , который он предоставил нам.
Мы держали автоматы наготове, чтобы пустить их в ход против первого же, кто встанет у нас на пути. Это была война, наша собственная война в ходе войны, и мы не хотели ненужного риска. Какое-то время за нами ехала машина-амфибия с четырьмя полицейскими вермахта, потом те решили, что игра не стоит свеч и свернули за более крупной добычей.
Порта остановил грузовик у старого многоквартирного дома. Мы выскочили, быстро огляделись, нажали кнопку, открывающую парадную дверь, и быстро, бесшумно поднялись по лестнице, перескакивая через четыре ступеньки. Порта громко постучал в дверь.
— Кто там?
— Адольф и гестапо! Открывайте, не то выломаем дверь!
Тишина. Потом дверь чуть приоткрылась. Порта сразу же сунул ногу между нею и косяком. Выглянул фельдфебель из полевой жандармерии и уставился на нас.
— Так, так! — саркастически произнес он. — Стало быть, гестапо? Насколько я понимаю, такое у вас представление о шутках?
— Правильно понимаешь, — согласился Порта. — Вот еще одна шутка… — И упер дуло автомата в грудь фельдфебеля. — А ну, руки вверх, времени у нас мало.
Фельдфебель неторопливо поднял руки.
— Это будет стоить тебе жизни, обер-ефрейтор. Понимаешь?
— Пусть тебя это не волнует. Как и меня.
Порта втолкнул его в дверь. Мы последовали за ним в салон и почти заполнили небольшую комнату. Порта повернулся и ударил фельдфебеля в живот. Тот со стоном согнулся, и Порта толкнул его в кресло. Комнату освещала маленькая лампочка без абажура. Ковра на полу не было, посреди комнаты стоял большой ящик с боеприпасами, небрежно окруженный винтовками. Командовал там человек в гестаповском сером кожаном пальто и шляпе [155] . В углу комнаты стояли лицами к стене четверо, за ними наблюдал жандарм. Еще один фельдфебель, развалясь в кресле, пил пиво. При нашем появлении он вскочил, однако на нашей стороне были внезапность и численное преимущество.
— Руки вверх! — отрывисто приказал Порта.
Человек в кожаном пальто немедленно повиновался. Охранявший пленников охранник заколебался, но его приободрил нож Легионера, просвистевший мимо уха и вонзившийся в стену возле него.
— Так, — сказал Порта. — Поиграем в «стулья с музыкой»… Вы, четверо, — он так толкнул фельдфебеля, что тот, чуть не падая, пробежал по комнате, — поменяетесь местами с другими четырьмя. Носами к стене, и если кто хотя бы дернется, получит пулю в затылок.
Перемена состоялась. Четверо штатских ошеломленно смотрели на нас, явно не понимая, освободили их или бросили из огня в полымя.
— Есть еще здесь эти мерзавцы? — спросил Порта, указав подбородком на окно.
— Скорее всего, — ответил Грегор. — Пойду, проверю.
Гюнтер сел на ближайший стул и снял автомат с предохранителя.
— Что вы здесь делаете? — спросил Порта троих жандармов, стоявших носами к стене.
Молчание.
— Они пришли за нами, — бодро ответил один из недавних пленников. Это был невысокий француз, худощавый, темноволосый, с блестящими глазами. — Еще секунда, и они размазали бы нас по обоям.
Малыш полез в карман и вынул удавку из стальной проволоки.
— Прикончить их?
— Минутку, — поднял руку француз. — Нужно выяснить, кто сказал им об этой квартире. Кто-то наверняка донес: они поджидали нас здесь, когда мы вошли.
— Ладно. — Гюнтер подошел к гестаповцу и упер ствол автомата ему в спину. — Мы это у них узнаем… Как твоя фамилия, крысиная морда?
— Бройер, — последовал неохотный ответ. — Макс Бройер. Криминальсекретер.
— Приготовься говорить, Макс Бройер. То, что вы делали с другими, сейчас будет сделано с вами… посмотрим, как долго вы сможете продержаться.
— Вот будет весело, — ликующе произнес Малыш.
Он пошел на кухню и наполнил ведро водой из крана.
— Для начала поиграем в водные игры.
Он схватил криминальсекретера, будто тряпичную куклу, поставил его на колени и сунул головой в воду. Тот постепенно перестал вырываться.
Малыш отбросил его; мы наблюдали, как гестаповец медленно приходит в себя. Он весь облевался и смотрел на нас налитыми кровью глазами. Француз наклонился над ним и выпалил: