Все началось с драки между Малышом и Легионером в столовой. Последний оказался в нашей смешанной маршевой роте, что его не особенно обрадовало. Но положение вещей нарушил Порта, нелегально уйдя в город одетым в штатское. Там, разумеется, напился и чуть ли не силой взял девицу, на которую наткнулся в задней комнате «Рыжей кошки». Мы услышали его рев:
— Сейчас, красотка, ты поймешь, кто появился здесь!
Пьяная девица завопила от страха. Когда мы торопливо вошли, Порта снял с нее почти всю одежду, и она лежала в соблазнительной позе. На Порте была только рубашка.
Плутон окропил обоих, вылив на них бутылку пива.
— Плодитесь и размножайтесь!
И мы ушли удовлетворенными, но девица на другой день протрезвела и стала припоминать, что случилось. Ей казалось, что во время занятий любовью присутствовало несколько солдат. Значит, то было изнасилование и все с ним связанное. Она рассказала все отцу, резервисту и, что хуже всего, интенданту из вспомогательного батальона. Отец поспешил к оберст-лейтенанту фон Вайсхагену, и, хотя тот не особенно любил резервистов-интендантов, дело завертелось. Проходя с невинным видом перед выстроенной ротой, девица опознала Порту и Плутона. Поэтому гостеприимные ворота тюрьмы распахнулись вновь.
Но Плутон едва не превзошел Порту. Однажды он пригласил нас покататься на учебном танке со снятой башней. Танк напоминал ванну на гусеницах. Он носился вокруг гаражей со скоростью сорок километров в час, хотя для всех машин скорость была ограничена пятнадцатью.
Когда мы описали четыре-пять кругов, ревя мотором и лязгая гусеницами, Плутон выпустил рычаги управления и повернулся к нам.
— Черт возьми, сейчас увидите, что этот драндулет может развивать больше сорока километров.
Окутанные громадной тучей пыли, мы с рёвом вынеслись на дорогу. Тут откуда ни возьмись появился маленький «опель». Дальнейшее произошло мгновенно. Мы сильно ударили машину, она перелетела через канаву и приземлилась на плац. Там три или четыре раза перевернулась. Два колеса отлетели, стремительно покатились и ударились в стену столовой.
— Большое спасибо, Плутон, — сказал Порта с восхищением. — Черт возьми, как ты поцеловался с этой коляской! Ничего не делаешь наполовину!
— Сейчас посмотрим, кто одержит верх в перебранке — мастер вождения Плутон или этот парень в «опеле», — спокойно сказал гамбуржец.
К нашему ужасу, из машины вылез наш начальник строевого отдела в изодранном мундире. И подойдя к учебному танку, яростно напустился на ошарашенного Плутона.
Эта увеселительная поездка стоила Плутону четырнадцати суток в темной камере, а всем остальным, то есть нам, — поездки в Россию. Возможно, мы еще легко отделались.
Порта в сердцах швырнул снаряжение на пол дома, где нас расквартировали. И крикнул русскому старику, который, сидя в углу, чесался спиной о стену:
— Йозеф Порта прибыл. Много у тебя вшей, дорогой советский подданный?
Тот непонимающе улыбнулся. Порта перешел на русский язык.
— Видишь, Йозеф Порта и его соратники снова прибыли на Восточный фронт. И хоть я чертовски хороший солдат, вся немецкая армия скоро повернет на запад, к прекрасному городу Берлину. Твои очень красные собратья появятся здесь, освободят тебя и осчастливят потоком марксистской диалектики перед тем, как повесить.
Русский уставился на него и, запинаясь, промямлил:
— Немцы уйдут? Явятся большевистские солдаты?
— Вот именно, товарищ, — усмехнулся Порта.
Пророчество Порты возымело немедленное действие: девятеро штатских русских в доме принялись шептаться. Один ушел — видимо, затем, чтобы распространить этот слух по унылой, серой деревне. Некоторые начали тайком увязывать вещи в узлы. Порта выкрикнул, заставив их вздрогнуть:
— Не забудьте свои победные флаги!
Плутон, стоя на коленях, расстилал на полу постель, но от замечания Порты со смехом повалился.
Кончив смеяться, он взял свой автомат, многозначительно похлопал по нему и объявил на ломаном русском:
— Когда тофарищ комиссар прийти, ви бистро умереть, потому что не партизанен. Спешши в партизанен!
Русский старик подошел к нему и сказал со странным достоинством:
— Не смешно, герр солдат.
Подложив под головы противогазные коробки и завернувшись в шинели, мы попытались вздремнуть перед тем, как идти на боевые позиции. Ходили слухи, что мы будем воевать как пехота. Мы слышали, что Девятнадцатый танковый полк русские уничтожили полностью. Все наши танки тоже погибли.
— Здорово мы вляпались в дерьмо, — сказал Штеге. — Но что делать, в гитлеровской армии мы мальчики для битья!
— Вот-вот, — поддержал его Мёллер. — Один парень из полкового штаба сказал мне, что весь Пятьдесят второй корпус драпал во все лопатки, а русские преследовали его по пятам.
— Помоги нам, Господи, — выпалил Плутон. — Если это правда, жарко придется. Хотя эти красавчики из Пятьдесят второго всегда были готовы к бегству.
— Они в основном стали горными егерями, — сказал Штеге. — Я всегда терпеть не мог этих типов с нелепыми эдельвейсами на кепи и рукавах. На марше они выглядели множеством похоронных венков.
Постепенно в комнате воцарилась тишина. Последними словами, какие мы слышали, была брань Легионера по-немецки, французски и арабски по адресу вшей. Вскоре единственным звуком стал дружный храп.
Было еще темно, когда кто-то пинками разбудил нас и прошептал:
— Тревога!
Полусонный Порта сердито пробормотал:
— Чего шепчешь? Думаешь, Иван подслушивает в замочную скважину? Пошел вон, скотоложец, а то башку проломлю!
Мы медленно поднялись и собрали снаряжение. Бранясь и спотыкаясь в темноте, пошли в район сбора, где присоединились к остаткам пятой роты. Все были грязными и продрогшими со сна.
Над документами и картами замигали светосигнальные фонари. Дождливую ночь заполнили негромкие команды и позвякивание стали о сталь. Малыш выругался, угрожая избить каждого, кто приблизится.
Подошел фон Барринг в длинной шинели с пристегнутым капюшоном — такие надевают солдаты в карауле — и без погон. Быстро оборвал разговор между гауптфельдфебелем Эделем и командирами отделений.
— Доброе утро, рота! Готовы к маршу?
И, не дожидаясь ответа, приказал:
— Рота, смирно. Винтовки на ремень. Автоматы нести, как удобнее. Пятая рота, напра-во. За мной марш!
Порта с Легионером нагло закурили. Несколько человек последовало их примеру. Мы шли в беспорядке. Друзья искали друзей для защиты от страха и темноты. Порта, вложив мне в руку яйцевидную ручную гранату, сказал:
— Возьми, у меня для нее нет места.
Я молча сунул гранату в карман.