Лейтенант принужденно засмеялся.
— Поймите меня правильно, унтерштурмфюрер. Само собой, ваша перевозка совершенно секретная, но вы направляетесь в Рим?
Хайде выпятил грудь.
— В Рим, конечно.
Лейтенант смущенно провел рукой по крепкому подбородку, потом спросил:
— Знаете, что вам придется проезжать еще два дорожных поста? Мы установили их двадцать минут назад. Приказ с виа Тассо.
Хайде закусил нижнюю губу, затянул подбородочный ремень фуражки.
— Черт возьми, что за ерунда? Если я еще задержусь, этим ребятам придется плохо. Рейхсфюрер сказал мне напоследок: «Унтерштурмфюрер, если возникнут какие-то препятствия, стреляй без колебаний!» Но, может, лучше ты скажешь мне пароль?
— Не знаю… Это большой риск, унтерштурмфюрер. — Гора плоти была заметно взволнована. — Приказы мне с виа Тассо тоже помечены грифом «совершенно секретно»!
Ствол автомата Хайде опустился и смотрел прямо на поясную пряжку лейтенанта.
— Рейхсфюрер приказал стрелять, если меня задержат.
— Ватерлоо, — прошептал лейтенант, глядя на дуло автомата, как зачарованный.
Лицо Хайде расплылось в довольной улыбке.
— А отзыв?
— Блюхер.
Хайде опустил дуло к земле.
— Спасибо, товарищ. Терпеть не могу стрелять в собрата-офицера, если в этом нет крайней необходимости.
Лейтенант внезапно заволновался и бросился к деревянному домику на обочине.
— Что за треклятое сборище недоумков! — Отбросил в сторону унтер-офицера, чтобы побыстрее подойти к полевому телефону. Неистово завертел ручку аппарата, прошипел в трубку несколько кодовых слов и разразился бранью. — Обер-фельд, — проревел он человеку на другом конце провода. — Если колонна, которая сейчас в пути, не проедет без задержки твой пост, ты поплатишься головой! Приказ рейхсфюрера.
Автомобиль-амфибия Хайде стоял с погашенными фарами на обочине.
— Следуйте за мной, — крикнул лейтенант и сел в свой большой «кюбель» [111] , стоявший под деревьями. Громко рыча мощным мотором, машина понеслась в направлении к Риму, из-под колес ее летела грязь.
Хайде вскочил в свой автомобиль и ободряюще улыбнулся Грегору Мартину.
— За ним, Грегор! Покажи, на что способен водитель фургона! Лейтенант не должен оторваться от нас. Если он начнет думать, нам конец!
Через пять минут Грегор выругался, резко затормозил и едва не врезался в большой стоявший грузовик. Легкая амфибия проползла на боку вдоль колонны грузовиков, два раза перевернулась и оказалась в поле.
Оба они с бранью вылезли целехонькими из поврежденной машины. Здоровенный лейтенант подбежал к ним с двумя полицейскими. Подобострастно стал отряхивать от пыли шинель Хайде, но тот раздраженно оттолкнул его.
— Что это такое, черт возьми, лейтенант? Ты снова остановил мою колонну? Соедини меня с СД, я поговорю с группенфюрером Мюллером в Берлине [112] . Тебе пора отправляться на Восточный фронт.
— Все в порядке, унтерштурмфюрер. Колонна может беспрепятственно следовать дальше. Я разберусь с наглым обер-фельдфебелем, который командует здесь.
Обер-фельдфебель полиции вермахта, стоявший чуть позади нервничающего лейтенанта, забормотал объяснение.
— Заткнись, обер-фельд! — истерично заорал лейтенант. — Ты гнусный саботажник. И скоро будешь рядовым пехотинцем в России. Вот увидишь. А теперь исчезни! Пошел вон!
Обер-фельдфебель пробормотал что-то неразборчивое.
Лейтенант выхватил пистолет из желтой кобуры.
— Заткнись, никчемная тварь, а то пристрелю за неповиновение!
Хайде широко усмехнулся. Он стоял посреди шоссе, широко расставив ноги, с автоматом на груди. Его поведение одобрил бы даже сам Гиммлер. Хайде играл свою роль превосходно, словно был рожден для нее — в определенном смысле так оно и было.
— Почему бы не сделать этого сейчас, лейтенант? В наших рядах нет места полусолдатам. Я представляю себе этого человека повешенным на суку.
Обер-фельдфебель торопливо скрылся в темноте, мысленно желая всем офицерам СС оказаться на дне самой горячей пропасти ада. За несколько секунд его восхищение немецкой системой перешло в ненависть.
— Мерзкий тип, — прошептал один из его подчиненных.
— Эта скотина поумнеет, когда придут американцы, — проворчал обер-фельдфебель. — Я пойду добровольцем в новую военную полицию, которую создаст в Третьем рейхе наш нынешний противник, и все время посвящу тому, чтобы ловить офицеров СС.
Автомобиль-амфибия весело горел. Лейтенант великодушно предложил Хайде свою большую машину. Хайде снисходительно принял предложение и пообещал вернуть ее на контрольном посту на обратном пути.
Лейтенанта Фрика била нервная дрожь. Он то хвалил, то бранил Хайде. Если б тот лейтенант заподозрил, что его водят за нос, последствия были бы непредсказуемыми.
Порта беззаботно рассмеялся.
— Виновных будут искать в Первой латышской дивизии.
— А когда выяснят, что ее даже нет в Италии? — спросил Фрик, покачивая головой.
— Тогда заподозрят партизан в этих горах, герр лейтенант, — сказал Порта и взвалил на плечо тяжелый ящик. — Никому в голову не придет искать преступников в Двадцать седьмом полку особого назначения. Имейте в виду, в штабе группы армий «Юг» мало кто знает о нас.
— Наше пребывание в Италии настолько секретно, — крикнул Малыш из подвала Сан-Анджело, где сражался с тяжеленным ящиком, — что мы сами едва знаем, что находимся здесь.
Тут Барселона споткнулся и уронил ящик с алтарными реликвиями, тот заскользил вниз по лестнице и придавил два пальца Малышу. Малыш яростно взревел, выдернул руку, едва не оставив пальцы под острым углом увесистого ящика, двумя громадными прыжками достиг верха лестницы и бросился к Барселоне; из его поврежденной руки хлестала кровь.
— Испанская тварь, ты это нарочно!
Он выхватил у Порты древнее распятие и, угрожающе занеся его над головой, погнался за выбегавшим со двора Барселоной.
Падре Эмануэль, стоявший в воротах с двумя монахами, мгновенно понял, что происходит. Хотел падре спасти распятие или Барселону, мы так и не поняли, но он подставил Малышу ногу, тот упал и прополз по двору несколько метров на животе. Монахи быстро выхватили у него распятие.