— Маскарад начинается, — произнес я совсем неблагожелательным тоном и убрал пистолет.
От охранников, стороживших мост через канал, стоило избавиться, не поднимая шума. Анхель поняла меня с полуслова, и ее кривой клинок хищно клацнул, покидая ножны.
До них было недалеко, так что я предполагал успеть успокоить этих клоунов до того, как они меня увидят. Я принял Облик, перескочил через ограду, за четыре секунды оказался рядом с ними, чиркнул ножом по воздуху и левый, забулькав, схватился за рассеченное горло. Его товарищ, так ничего и не поняв, умер, когда я ткнул его набалдашником трости в грудину. Стэфан — отнюдь не безобидный болтливый брюзга. Когда надо, он в состоянии показать свою истинную сущность.
Человек с сожженными внутренностями рухнул, словно опрокинутая статуя, одеревеневший, с поднимающимся от черной раны дымком. Я не стал проверять, жив ли его истекающий кровью товарищ и поспешил за третьим. Анхель, удовлетворенная произошедшим, излучала сплошное удовольствие. Ей нравилось чувствовать на себе кровь, ощущать, как режется нить жизни, и перепуганная душа отправляется в Изначальное пламя. Мой нож очень жесток и кровожаден. В прошлые века Анхель собирала большие жатвы во славу смерти. Но, доставшись мне по наследству, она научилась смирять свои желания и лишь в подобные моменты вновь становилась такой, какой была изначально — свирепым существом из другой реальности, оказавшимся запертым в клинке.
Надеясь догнать последнего из тройки, я несся вперед, рассчитывая, что к этому времени у меня вновь появится возможность воспользоваться Обликом. Я уже давно должен был нагнать ушедшего, но его и след простыл. Миновав второй мост, я почти добрался до третьего, когда у меня за спиной раздался спокойный голос:
— Никогда не видел, чтобы мертвые оживали.
Я резко обернулся, крутанув трость в левой руке, но до него было больше десяти шагов, и он не спешил нападать.
— Где девушка, Влад?
Он по-дружески улыбнулся, махнул рукой налево, куда-то в сторону склепов:
— С секретаршей эр’Кассо ничего не случилось. Пока. Вижу, она интересует не только меня.
На нем была простая черная куртка с капюшоном и грубые штаны. Из кармана торчал кончик красной тряпки, в которой я опознал колпак. Правая рука небрежно придерживала извлеченного из ножен Рогэ. Палаческий меч, с обрубленным острием мог только рубить, но не становился от этого менее грозным.
— С учетом того, что ты не удивлен нашей встрече… я думал, ты уже едешь на Двухвостой кошке в куда лучший мир, чем наш.
— Решил задержаться. Твои нечищеные ботинки навели меня на мысль, что с тобой стоит поговорить.
Он рассмеялся и сказал:
— Ab imo pectore [41] в твоем распоряжении.
Я достал револьвер, но он и бровью не повел, все также продолжая улыбаться. Мне было неприятно видеть его лицо, Анхель подзуживала меня выстрелить, но силой воли я сдержался.
— Слишком рано все началось, — сказал я, глядя в лицо чэра, которого считал если не другом, то хорошим товарищем. — Ведь тогда это твои слова были, а, Влад?
Он улыбнулся, отвесил мне шутовской поклон:
— Discenit sapiens res, quas confundit asellus, [42] Пересмешник. Я всегда боялся, что ты когда-нибудь сообразишь.
— Не слушай его! — возопил Стэфан. — Он тянет время! Ему выгодно это! Ждет помощи!
— «Нет, — ответил я мысленно. — Он мог ударить в спину. Мне нужны ответы».
То, что палач тянул время, отвлекая меня от того, что происходит возле усыпальниц, неоспоримо. Но не уверен, что кто-то другой скажет мне хоть слово, а я должен знать, почему выбрали меня.
— Раз ты боялся, почему я остался жив? Почему меня тогда не убили?
Его улыбка была виноватой:
— Наш славный маг оглушил тебя, но если бы ты умер, жандармы начали бы искать настоящего убийцу. Это было неприемлемо. К тому же, твое существование в качестве преступника, давало эр’Кассо и эр’Гиндо прекрасный шанс избавиться от Старого Лиса и получить возможность маневра.
— Патрик тоже влез в эту дрянь?
— Он всегда был на главных ролях, и сейчас, пока мы разговариваем, стоит на пороге своего триумфа.
— Почему же я остался жив во время казни?
— Ответ, что я слишком сентиментален, тебя не устроит, Тиль? Не устроит… Ну, что же… Я всего лишь действовал как палач — Sina era est studio. [43] Это профессиональное. Ты вряд ли поймешь, но оценить-то ведь должен, а?
Он был дружелюбен, старый друг Влад, который трижды оставлял меня умирать.
— Только теперь я понял значение твоих слов, тогда, в «Черном журавле». Слишком рано все началось. У вас не было артефакта и вам нужен был эр’Фавиа. Что он вам наобещал? Достать зеркало из сокровищницы Князя?
— Верно. Эр’Фавиа проигрался в пух и прах, должен был звездную сумму эр’Гиндо и боялся, что Князь узнает о его делишках, поэтому обещал достать нам эту безделушку, взамен на списание долга и молчание.
Все секреты становятся тайной, а тайна превращается в зло. В этом истина любого секрета.
— Но наш безумный друг нарушил все планы и убил его прежде, чем мы достигли результата.
— Поэтому все свалили на меня, психа спрятали в лечебнице, где он был под контролем и не вызывал подозрений, а сами стали искать другой способ и нашли его, увидев платок у чэры эр’Рашэ.
— Ты очень осведомлен и догадлив. Снимаю шляпу, Пересмешник. Все верно, но пожар, как это говорят у вас, игроков, спутал все карты. Прежде чем мы смогли его отловить, он почти завершил рисунок. Очень увлекающийся человек, и хочет жить вечно. Отчего-то он решил, что может стать лучэром, если выпустит останки Князя на свободу, — Влад искренне рассмеялся, хотя его глаза были также холодны и внимательны. — Если человека пичкать обрывками культуры, которой тот не понимает, то он становится прекрасным фанатиком и оружием в чужих руках. Нам не нужно было ничего делать, лишь ждать, да молить Всеединого, чтобы артефакт попал к нам вовремя. Фарбо все-таки был дураком, все время гнался за fama clamosa, [44] но привел нас куда нужно, за что ему большое спасибо.
Я испытывал ненависть к этому лучэру и, понимая, что время уходит, все же спросил:
— Зачем был убит эр’Дви?
— Мне жаль. Большая потеря для государства, но не оставалось иного выбора. После того как дурак эр’Кассо натравил его на девчонку, все начало рушиться. Эр’Дви начал копать, догадался, что мага стоит искать не среди отвергнутых и незарегистрированных, а среди своих. Стал расспрашивать, поднимать личные дела. Могло кое-что выплыть, к тому же он понял, что Носящих колпаки все-таки не существует, и эр’Кассо, а также пара его сотрудников, работающих на нас и сообщивших ему ложные сведения, оказались под угрозой. Действовать пришлось быстро, и я швырнул ему в карету бомбу.