— Они же не дураки, — пропищал Густав. — Сейчас самое лучшее — это спрятаться или улететь как можно дальше. Может, Буря тогда и не заденет. Эх! Ну почему я не птичка?
— Ты слишком большой, чтобы летать, — сказал Герман пытаясь разглядеть горизонт, но лохматые ели загораживали обзор. Не будь здесь деревьев, путешественники бы смогли видеть как горизонт стремительно затягивает иссиня-черная дымка.
В вершинах деревьев загулял сильный ветер — первый предвестник надвигающегося ненастья.
— Бежим! Иначе не успеть! — закричал Пилигрим и кинулся вперед. За ним последовали остальные.
Герман бежал последним, приглядывая за несущимся впереди Францем.
«Мальчишка на пределе, — подумал следопыт, — случись что, придется волочь его на себе».
Ветер крепчал с каждой минутой, и к тому времени, когда деревья вдруг расступились, он уже дул яростными порывами, налетал с разных сторон, постоянно меняя направление, стараясь обмануть людей и сбить их с ног.
— А, дьявол! — попытался перекричать шум ветра Герман и остановился, пораженный величественным зрелищем.
Почти половина неба превратилась в чернильное пятно, оно с катастрофической скоростью разрасталось, неслось на людей. Герман задрал голову и увидел, как через окно ясного неба стремительно пролегает едва различимая черная полоса — тонны мусора, которые гнал впереди себя самый высокий и быстрый из всех существующих на земле ветров. За первой темной полосой пролегла еще одна, а за ней еще и еще, полосы набегали одна на другую и беспорядочно ширились…
— Не стойте на месте! За мной! — Дуго приходилось прилагать усилия, чтобы его услышали, — ветер выл, оглушая, а черная клякса заглотила еще четверть небесного свода.
Только сейчас Герман обратил внимание на местность, куда их привел Пилигрим. Огромное поле окружало плотное кольцо деревьев. Чтобы пересечь всю открытую местность, потребовалось бы не меньше сорока минут. Из всей растительности на поле присутствовала высокая, пригибающаяся к земле от бесконечных порывов ветра трава, редкий, клочковатый кустарник и небольшие деревья. Вдали виднелось несколько потемневших от времени построек. И еще какие-то груды железа метрах в трехстах впереди. Чем эти груды были раньше, Герман определить не смог, но, несомненно, чем-то очень и очень крупным.
— Где это мы?! — крикнул Франц, слова его унес ветер, но Пилигрим расслышал обрывки.
— Это военный аэродром! Раньше было военным аэродромом! Попытаемся укрыться от стихии здесь! — проорал Дуго и решительно направился к волнующемуся морю травы.
— Куда?! — Герман схватил Пилигрима за плечо. — В высокой траве опасно!
— Это наш единственный шанс! — ответил Дуго и, сбросив руку охотника, побежал вперед.
Герман раздраженно сплюнул, плевок понесло ветром, и он угодил в Густава.
— Извини! — крикнул Герман. Прикрывая рукой глаза от пыли, он пошел за Пилигримом, решив, что вряд ли какой-нибудь хищник во время приближающейся Бури будет озабочен охотой.
Герда споткнулась, потеряла равновесие, и Герман на ходу подхватил ее, не давая девушке упасть. Впереди маячили спины Густава, Франца и Дуго. Как оказалось, Пилигрим и не думал вести их к темнеющим постройкам, он резко повернул направо. Отряд пробежал мимо развороченного, проржавевшего хвоста самолета и оказался возле крохотного приземистого здания с мощными стенами и железобетонной крышей. Такой домик вполне мог выдержать Бурю. Ветер налетал порывами и почти сбивал людей с ног, небо стало иссиня-черным.
В темнеющий вход нырнул Франц, за ним Дуго, Густав и… места больше не было. Внутри домик оказался завален кучей какого-то барахла, и трое едва в нем поместились. Следопыт остановился у входа.
— Давай сюда! — крикнул ему Густав, чье плечо торчало из двери. — Мы сейчас потеснимся!
— Я не влезу! — сказал Герман.
— Давай! — рявкнул Пилигрим. — Втиснемся как-нибудь!
— Нет! Мне придется поискать другое укрытие! Герда, иди к ним! — Следопыт обернулся к девушке.
— Я тоже не влезу! — Она отрицательно покачала головой и схватила Германа за руку. — Попробуем спрятаться там! Беги за мной… Я знаю, куда нам нужно!
Не обращая внимания на крики тех, кто уже был в укрытии, они бросились прочь от маленького здания. Сейчас ветер бил им в спину и бежать было намного легче.
«Если останемся на открытой местности, нас попросту оторвет от земли, и мы полетим», — подумал Герман.
Впереди замаячил спасающийся бегством кольчатый медведкочервь. Перепуганный хищник несся, приминая высокую траву, и не замечал ничего вокруг. Зверь врезался в Германа, опрокинул его на землю, тоненько взвизгнул, шевеля множеством розовых лапок, и поспешно скрылся в траве. Сейчас ему было не до охоты. Герда помогла почти оглушенному следопыту подняться, оплела его руку своей и буквально потащила к уже близкому зданию. Пыль, песок, мелкие камешки, дождь били в лицо, но они, пригибаясь к земле, шли вперед. Ослепительный росчерк молнии ударил в ближайшее дерево и развалил его на две половины. Древесина было занялась пламенем, но яростные порывы ветра тут же задули огонь.
Герман и Герда ввалились под спасительные своды железной постройки-ангара. В то же мгновение позади ударило, что-то громадное пронеслось в воздухе, врезалось в землю, и следопыту показалось, что он теряет равновесие. Взмахнув руками, он схватил Герду за предплечье, и они повалились куда-то в темноту. Следопыт врезался головой в каменную плиту и на мгновение потерял сознание… В голове его словно разорвалась световая граната, потом немного прояснилось, и он почувствовал, что лежит на чем-то мягком. Герман захлопал глазами и увидел прямо перед собой лицо девушки.
— Может, слезешь с меня? — сердито сказала Герда.
— Конечно, сейчас. — Герман поспешно пополз назад и уперся спиной в каменный выступ. — Я не могу, — выдавил он, — мне что-то мешает.
Девушка отпихнула следопыта, и он свалился на бок — оказалось, что в сторону он мог сдвинуться без всякого труда, но от растерянности не догадался этого сделать. Герда присела, прислушиваясь. По крыше молотили капли дождя, грозившие пробить кровлю мелкие камни и пока еще небольшие куски мусора, принесенные Бурей. Ветер свистел у входа и в дырявых стенах, словно пытался проникнуть внутрь, забраться под крышу, чтобы растерзать укрывшихся от жестокой стихии людей. Глаза Германа постепенно привыкали к полумраку, и он смог различить нагромождение какого-то металлического хлама и черную тень, заполняющую всю правую часть ангара, напоминающую скрытый в темноте корпус самолета. Наверное, это и был самолет. Узкий проход уходил мимо сваленной в беспорядке рухляди и полуразвалившихся каменных плит куда-то в темноту.
— Здесь мы Бурю не пересидим, — сказала Герда, когда крышу потряс особенно сильный удар, — я начинаю думать, что какой-нибудь особенно здоровый кусок мусора может запросто пробить металл — и тогда нам не поздоровится.