— Всегда приятно, когда есть возможность убить сразу двух зайцев, — с тихим смешком произнес Лис.
Инструктор в ответ лишь криво ухмыльнулся.
Ресторан «Альбатрос» находился на первом этаже бывшей интуристовской гостиницы. Честно говоря, иностранцы и в советское время не осаждали толпами предназначенный специально для них приют в центре провинциального города. А теперь представителей дальнего зарубежья и вовсе давно не встречалось, большинство постояльцев составляли гости из бывших братских республик в одночасье ставших заграницей. Тем не менее, ресторан процветал, известный добротной и относительно дешевой кухней, чистотой и ненавязчивым сервисом он выгодно отличался от аналогичных заведений, что как грибы после дождя появлялись в новую капиталистическую эпоху. Широкие во всю стену окна выходили прямо на проспект и если бы не тяжелые бордовые портьеры все посетители были бы как на ладони.
«Может так оно и лучше, если бы как на ладони. Зато и улица также видна, а то сидишь здесь, как в пещере, только, в отличие от настоящей пещеры, окружен не прочной и надежной горной породой, а хрупким стеклом. И лишь тяжесть старых пыльных портьер создает эту иллюзию закрытости и защищенности от окружающего мира», — совершенно неожиданно даже для самого себя подумал Эмиль, и даже головой тряхнул, прогоняя назойливую мысль о возможной ловушке. Хоть он и работал телохранителем Ильяса Шерипова всего неделю, а в этом городе жил на два дня больше, Эмиль уже отлично понимал, что все, кто мог бы воспользоваться ситуацией и организовать покушение на собравшихся в ресторане, сейчас сидят в центре зала за сдвинутыми ради такого случая и ломящимися от изобилия закусок столами: сам Ильяс, столь же, если не более, уважаемые братья Магомедовы, Руслан Монотилов со своими ближайшими помощниками и трое чеченцев, по инициативе которых и проводилась встреча. Собственно вот эти люди и «делали погоду» в местном теневом мире. И бояться им стоило лишь друг друга.
Они чувствовали себя здесь хозяевами, хотя мало кто из них родился и вырос в этом затерянном в центральной России городе. Большинство появилось тут не так давно, и по началу отнюдь не претендовало на роль хозяев. Они начинали с малого, торговали фруктами на рынке, открывали маленькие магазинчики, в которых все товары были пусть на рубль, но дешевле, чем у местных бизнесменов, не доедали, не досыпали упорно вгрызаясь в чуждую среду обитания и закрепляясь в ней, не приспосабливаясь к чужим условиям, а сами эти условия переделывая под себя. В лихие времена «дикого капитализма» они не только выжили, но и приподнялись благодаря надежной охране составленной из ближних и дальних родственников, спаянных жесткими законами клана, четкому пониманию того, что важнее всего «дружить» с властью, то есть не скупиться на подарки чиновникам мэрии и милицейским чинам и особой восточной хитрости и оборотистости. Теперь они владели ресторанами и казино, магазинами и автозаправками к ним в карманы широким потоком текли деньги простых жителей города, от каждого маленького человечка по тонкому ручейку. На эти деньги они содержали несметное количество родственников, друзей, знакомых, друзей друзей, и знакомых знакомых — на Кавказе дальнего родства не бывает. Пусть вся эта масса приезжих не была такой оборотистой, предприимчивой и умной — что поделать, позаботиться о ней они были обязаны: пристроить к делу, дать возможность самому заняться торговлей, взять к себе на работу, помочь с жильем, устроить в институт, да мало ли какая помощь может потребоваться земляку в чужом городе? Что с того, что им самим пришлось в свое время зубами выгрызать себе право на жизнь, для того они это и делали, чтобы приехавшим вслед было легче. «Хорошая страна Россия, — шутили они между собой. — Вот только русских в ней слишком много!»
Эмиль сидел за угловым столиком так, чтобы быть всегда под рукой если вдруг Ильясу что-то понадобится, но и на достаточном удалении, чтобы не слышать о чем пойдет речь за столом переговоров и не смущать своим присутствием высокие договаривающиеся стороны. Напротив вальяжно развалился его напарник, а точнее непосредственный начальник — Руслан. Охрана остальных присутствующих на встрече также разместилась по стоящим вдоль стен столикам. Особенно выделялись охранники чеченцев — диковатого вида, густо заросшие щетиной здоровяки в коротких кожаных куртках и спортивных костюмах, обильно украшенные золотыми цепями и гайками, с прищуром по-волчьи зыркающие на всех присутствующих с непередаваемым ощущением собственного превосходства. Надо сказать, что охрана дагестанцев выглядела не в пример более скромно и цивилизованно. Разумеется, и Эмиль, и Руслан, тоже вполне могли при случае выступить в адидасовско-кожанном обличье, но всему свое время и место — боевой прикид приблатненной шпаны на серьезной встрече серьезных людей, по крайней мере неуместен.
Эмиль, с трудом сдерживаясь отвернулся, поймав очередной вызывающий взгляд одного из чеченцев. Надавать бы тебе по небритой роже, чмошник, не попался ты мне в армии! Дело в том, что Эмиль всего месяц назад окончательно распростился с Вооруженными Силами, где за пятилетнюю офицерскую карьеру дослужился ни много, ни мало — до командира роты. А командир роты у себя в подразделении царь и бог, а уж если рота отдельная, как было у Эмиля, то царь и бог в квадрате, если не в кубе. Поэтому перестраивать себя, привыкая к гражданской жизни в которой ты в сущности никто и звать тебя никак, оказалось довольно трудной задачей. Ну не терпел Эмиль, чтобы его нагло рассматривали в упор, не нравилось ему это, к тому же он подозревал, что чеченец распознал в нем кумыка и нарочно демонстрирует теперь свое превосходство. Почему чеченцы традиционно считали себя во всем выше и лучше его соплеменников, Эмиль точно не знал. Однако сам факт существования такого презрительного отношения от незнания не становился более терпимым и, прямо скажем, изрядно бесил. Бесил то, бесил, а вот, поди ж ты, и поделать ничего нельзя, так как ты человек подневольный, еще похлеще чем в офицерскую свою бытность. Только затей свару с отморозком-чеченцем, мигом вылетишь из охраны Ильяса и окажешься на улице с протянутой рукой. А домой в Махачкалу возвращаться нельзя, там ждут и надеются на него — кормильца и защитника, старая мать и трое младших братишек. Без его заработка им не прожить. Ведь именно ради них после смерти отца Эмиль уступил настойчивым уговорам двоюродного дяди и оставил нравившуюся, но уж очень не прибыльную военную службу. Надо сказать, дядя не подвел, переданная от него весточка для Ильяса оказалась просто волшебной. Едва прочтя коряво нацарапанные на листке в клетку каракули, Ильяс тут же принял Эмиля как родного — денег дал на первое время, помог снять дешевую квартиру, да и работать оставил при себе. Однако неуважения к старшим, нарушения хода важной встречи даже он терпеть не будет, так что Эмилю оставалось лишь сделать вид, что он не заметил горевшего в глазах чеченца вызова. Тот же, увидев, что дагестанец отвел взгляд, самодовольно ухмыльнулся и что-то сказал сидевшим рядом, те довольно заржали, правда осторожно, чтобы не мешать разговору за центральным столом, но все же достаточно обидно.
— Что ты головой крутишь? Сиди спокойно, люди уже смеются, — неприязненно прошипел Руслан. — Лучше чай пей.
— Разве это чай? Моча какая-то… — постарался перевести разговор на постороннюю тему Эмиль. Руслана он недолюбливал, а если уж совсем на чистоту, то немного побаивался.