Подвиг командира послужил примером для его подчиненных и вдохновил их на смелые и решительные действия в нелегком сражении. Разведчики в решительном броске сломили оборону и сходу атаковали опорный пункт. В результате умело проведенного боя противник потерял: 21 человек убитыми, двое раненых были взяты в плен, кроме того, было захвачено огромное количество вооружения и боеприпасов, имущества и 2 вьючные лошади.
Благодаря подвигу старшего лейтенанта П. Захарова боевую задачу разведчики выполнили с минимальными потерями в обеих группах и обеспечили мотострелковым подразделениям 752-го мотострелкового полка выход на высоту 861,7.
Указом Президента Российской Федерации № 1755 от 20 августа 2000 года старший лейтенант Захаров Пётр Валентинович за мужество и героизм, проявленные при ликвидации незаконных вооруженных формирований в Северо-Кавказском регионе, удостоен звания Героя России (посмертно). Также он награждён орденом Мужества (Указ Президента РФ № 98 от 22 января 2000 года).
Герой России старший лейтенант П. В. Захаров похоронен 6 марта 2000 года на кладбище в поселке Ломтев Лог, Угловского района Алтайского края, по месту жительства родителей.
«Он налетел на автоматную очередь…»
Евгений Липатов:
— День, когда погиб старший лейтенант Захаров, помню очень хорошо… Майор десантников подошёл к нам и говорит: «Ну что, вы подошли, давайте высоту брать!». Мы за хребтом шли, а они снизу. Начался бой, мы все выше-выше, и в тыл им зашли, и «духи» перед нами бегают. Тепляков начал перебегать, ему в плечо пуля, он упал, я его взял, вкололи промедол, вдвоем с парнем потащили. Захаров уже здесь был, говорит нам: «Пошли, пошли!». Мы и так за собой вели взвод нашей пехоты. — «Подожди, — говорю, — мы сейчас Теплякова дотащим». Из нашей группы с Захаровым двое пошли. Мы пока Теплякова оттащили, возвращаемся — навстречу тащат Захарова, голова у него была закрыта. Ребята рассказали, что они уже на высоту залезли, слева поляна, метров 10–20, он хотел перебежать зелёнку и налетел на автоматную очередь, снизу вверх. «Духи» ползут, хотели его взять, наши поползли к нему и за сапоги вытащили.
Высоту взяли только утром на следующий день. «Духи» отошли. У них там, видно, бабы были снайпера, потому что шмоток много было, на этой базе. Они их отвели заранее. Один боевик остался в окопах, весь обкуренный, наёмник из Таджикистана, толстый, рыжий. Мертвых «духов» до хрена было в окопах. Тогда из ДШБ погибли пятьчеловек, в том числе психолог-капитан, ночью умер от раны. Вертушку вызвали за ранеными, а она села на высоте на полянке, передали летчикам по рации: «Эту высоту ещё не взяли!». Хотя с неё «духи» уже ушли. Видели, как наши с вертолёта попадали, разбежались по высоте. Продуктов привезли, боеприпасов…
«Его друга буквально затрясло…»
Дмитрий Горелов, заместитель командира батальона по тылу, подполковник:
— Я перед этой операцией заходил в палатку к старшему лейтенанту Захарову. Ребята сидели, планы на будущее обсуждали, на гитарах играли. Было ощущение, что война скоро кончится… А часа через четыре слышу: «Захаров убит!». Некоторые на глазах сразу бледные стали… Одного его друга буквально затрясло, когда услышал эту страшную весть…
Александр Ступишин, старшина 1-й разведывательной роты, старший прапорщик:
— Я долго плакал, когда узнал, что Петя Захаров погиб. Сначала не поверил.
Накануне мы отправили «вертушку» с сухпаями и боеприпасами на Малый Харсеной, туда должен был выходить весь батальон, «коробочки» уже подтянулись. Я туда улетел накануне вечером, ночевал там. Сначала в вертушку сели Елена Ивановна Чиж и комбат, но машина оказалась перегружена — они вылезли. Полетел я туда вечерним рейсом, со мной были контрактник Кузя и Женя Подопригоров. Сидим, никакой стрельбы не было, ещё конину ели. Петя сказал Елене Ивановне: «Мне отдохнуть бы надо, помыться, и вернусь назад». Палатку поставили, переночевали, холодновато было. Я улетел, а на следующее утро мне сообщили: «Петя Захаров погиб!». — «Не может быть!».
Петя для меня был как младший брат. Он ко мне относился, как к старшему брату. По своей культуре и воспитанию он был, как офицер царской армии. Таких сейчас редко встретишь.
Рассказывали, что его убил снайпер. Старшего лейтенанта Теплякова тоже ранили в этот момент.
С нами в это время был и начальник разведки 58-й армии полковник Тупик, он к нам вечером приходил. Помню, что осталось ощущение: можно было и не ходить нашим туда, куда приказал идти Тупик. Мы как-то чувствовали, что он своих разведчиков из Северокавказского военного округа, жалел, а наших — нет.
Елена Чиж, начальник медслужбы батальона:
— Гибель Петра Захарова — это было неожиданно, непонятно. Он был очень хороший, дотошный в службе парень. Крепкий, боевой пацан.
После этого боя на собрании офицеров обсуждали замполита 1-й роты. Это был случайный человек в батальоне, присланный недавно на пополнение. Он был с Захаровым, но отсиживался за дорогой, не вступая в бой, а мог ему помочь. Доля вины, что Захаров погиб, на нём: струсил пойти ему помочь. Спрашивали его: «А почему ты сидел?». — «Вы понимаете, я пригодился бы потом…» — «Ты мог помочь, и этого бы не случилось». Офицеры сказали, что ему не место среди нас, и он скоро уехал.
Александр Ступишин, старшина 1-й разведывательной роты, старший прапорщик:
— Это был наш замполит, бывший мент, не кадровый офицер. Его выгнали с треском.
После гибели Петра Захарова меня вызвал комбат, штатку (штатное расписание роты — авт.) вручил прямо перед строем роты: «Давай командуй! А эти — пусть как хотят». Он имел в виду двоих последних офицеров роты — капитанов Шапошникова и Федотова. Я сел на пенёк тутовника, ребята стоят строем, и говорю: «Ну, мужики, как жить будем?» — «Нормально», — говорят.
Капитан Тритяк уехал в отпуск после Нового года. А ведь офицеры на тот момент в роте были. Два капитана — Шапошников и Федотов. Непонятно было: то один из них замполит роты, то другой. Задачи ставили мне, когда Петя погиб. Шапошников ходил с урной, голоса за президента собирал, а майора получил и — уехал. Федотов — квасил в палатке, его и бойцы-то матом посылали… Им бойцы даже в палатку дымы подкладывали, чтобы вышли, а то пьяные лежат.
Из письма отца Петра Захарова, Валентина Ивановича:
«Говорят, что с прошествием времени боль проходит. Нет, это, наверное, теперь до самой смерти будет с нами…
Петруша рос очень любознательным ребёнком. В 4 года его старший брат Сергей, который учился в 1-м классе, научил читать и когда Петя пошёл в школу, он уже вовсю читал и писал. В школе был увлечён математикой и физикой, отлично знал историю. В последних классах школы стал увлекаться изотерическими проблемами. Увлёкся учением Порфирия Иванова. Увлекался спортом, особенно гирями и гимнастикой.
Его никогда не надо было что-то заставлять, он всегда знал, что нужно делать. Мы с ним с детства занимались строительством. Он умел абсолютно всё — хоть сруб срубить, хоть сено косить. Всё, что нужно знать мужику, он всё умел.