Марина, шагая по тротуару, издали наблюдала за фургоном, просто так, из чистого любопытства. Она привыкла видеть эту машину в последние дни. Фургон стал вроде бы частью окружающего пейзажа. Только Марина не замечала, когда приезжает автофургон, что он привозит и кто сидит за рулем. Открылась дверца кабины, и на булыжник спрыгнул водитель. Плечистый, плотный, подтянутый, в кожаной куртке и сапогах, которые делали его стройным и молодым. К удивлению Марины, шофер никуда не пошел, он словно бы и не замечал булочной, что была в двух шагах от него.
Марину как будто кто-то подтолкнул в спину. Она свернула в первый переулок и пошла быстрей. Недобрые предчувствия охватили ее. Таких шоферов, здоровых и молодых, она еще не видела за рулем гражданских машин. Они давно все служат.
«Надо о фургоне рассказать Вальтеру, — подумала Рубцова, подходя к трамвайной остановке. — И почему я раньше не сказала о нем?»
Она дважды сходила с трамвая, пересаживалась на другой, меняла направления. Потом взяла такси и к месту встречи прибыла с небольшим опозданием. В универсальном магазине было людно. В отделе игрушек она увидела Вальтера. Тот держал в руках большую целлулоидную куклу и с самым серьезным видом молодого папаши рассматривал ее.
— Какая прелестная кукла! — удивилась Марина. — Я давно разыскиваю такую для моей дочери.
Вальтер не спеша повернулся и посмотрел на Рубцову. В его взгляде, едва они встретились глазами, можно было прочесть вопрос: «Что-нибудь случилось? Почему задержалась?» А вслух он сказал:
— Извините, мадам, но я покупаю эту вещь.
— Современные мужчины разучились уступать женщине, — произнесла Марина и взглядом ему сказала: «Нам надо поговорить, поговорить сейчас, не откладывая. Это очень важно!»
Рубцова с кислым выражением на лице оглядела парад кукол и направилась в отдел, где на вешалках плотными рядами висели детские платья.
Вскоре к Марине подошел Вальтер с покупкой.
— Дорогая, я поставил машину слева за углом, — небрежно произнес он, словно разговаривал с женой. — Не задерживайся, пожалуйста.
— Хорошо, — в тон ему ответила Марина.
Через десять минут она сидела в потрепанном «мерседесе». Вальтер, ведя машину по центральной улице, внимательно слушал Рубцову.
— Раньше я не обращала внимания на этот фургон, — рассказывала Марина, — а сегодня он мне показался подозрительным…
— Он появляется в то время, когда ты выходишь на связь?
— Даже немного раньше…
Вальтер задумался. На прошлой неделе ему передали друзья, что в Париже гестаповцы захватили нашего радиста, когда тот вел связь с Центром. За неделю до провала неподалеку от дома прямо на улице появилась неказистая палатка, какие обычно ставят водопроводчики или телефонисты над открытым колодцем, чтобы машины объезжали место, где идут ремонтные работы. После ареста радиста палатка сразу же исчезла. Стало ясно, что в ней были гитлеровцы. Они, переодевшись в рабочих и установив аппаратуру, запеленговали портативный радиопередатчик… Может быть, и автофургон из той же компании, что и палатка? Однако вслух Вальтер не стал высказывать свои опасения, не хотел тревожить радистку.
— Насколько я помню, вы говорили, что из вашего дома можно дворами пройти на соседнюю улицу? — спросил Вальтер.
— Там есть такой проход, я им несколько раз пользовалась, — ответила сдержанно Марина, откровенно удивленная таким вопросом. Причем тут проход, когда идет серьезный разговор…
— Сейчас подвезу вас на соседнюю улицу к самому проходу, — сказал Вальтер, сворачивая с центральной магистрали. — Сколько вам надо времени, чтобы взять рацию, спуститься и пройти дворами?
У Марины потеплело в груди. Она с благодарностью посмотрела на Вальтера. Ей вдруг захотелось протянуть руку, погладить его по щеке, обнять, прижаться губами… Второй раз он спасает ее. Но Вальтер был сух и строг. Марина, подумав, ответила:
— Минут через восемнадцать, не раньше.
— Даю двадцать минут, — сказал Вальтер, — если попадется кто-нибудь из соседей или встретите хозяйку, придумайте что-нибудь убедительное.
— В том чемодане я специально несколько раз носила белье в прачечную. Носила у всех на виду, один раз даже раскрыла его перед хозяйкой, чтобы показать, как стали плохо отбеливать.
— А вы, оказывается, молодчина! — Вальтер взглянул на нее и улыбнулся.
— Благодарю за комплимент!
Пока Марина подымалась к себе в комнату, Вальтер сделал приличный круг и, пристроившись за грузовиками, проехал по той улице, где стоял подозрительный автофургон. Внешне автофургон не вызывал никаких подозрений. Даже смотровых щелей в кузове не удалось обнаружить. Однако одно его появление вблизи радиопередатчика вызывало опасение.
«С сегодняшнего дня будем вести передачу из другого конца города и тогда посмотрим на поведение таинственного фургона, — думал Вальтер. — Если он по-прежнему будет появляться здесь, у булочной, то, значит, вышла чистая случайность, обычное совпадение. Ну а если фургон исчезнет, то тут гадать нечего. Ищейки выдадут себя с головой!»
Вальтер издали увидел Марину, которая вышла из-под низкой подворотни на тротуар с чемоданом в руке. Притормозив «мерседес», он открыл дверцу.
— Давайте чемодан.
Приподняв сиденье, похожее на короткий пружинный матрас, обитый кожей, Вальтер спрятал в углублении чемодан и снова опустил сиденье.
— Прошу в машину!
— Когда спускалась по лестнице, натолкнулась на хозяйку, — Марина уселась рядом с Вальтером. — Так знаете, что она мне сказала? Вы, говорит, самая чистоплотная из всех моих квартиранток!
— Пожилые люди часто говорят истину, — сказал Вальтер и посмотрел на ручные часы. — Когда сеанс с Центром?
— Сегодня суббота, значит, меня ждут в эфире от восемнадцати тридцати до двадцати.
— У нас в запасе около двух часов. Так, как… А сколько времени займет шифровка?
— Минут сорок.
— Тогда надо спешить, — и Вальтер прибавил скорость, обгоняя тяжелый «опель». — Я вас доставлю в одну семью, у них свой домик в пригороде, возле Рюпель-канала. Не выходите из машины, пока не заедем во двор. Он инженер, бельгиец, работает на химическом заводе, живет с женой и двумя внучками… Я им много раз рассказывал, что у меня есть сестра и она должна скоро приехать. Так что приготовьтесь к такой роли и будьте со мной поласковей, хотя бы на глазах у стариков.
— Постараюсь быть нежной сестрой…
Позади остались кварталы богатых особняков и роскошных вилл, дорогих пансионатов. Машина уже мчалась по пригороду, где жили люди победнее. Многие дома требовали ремонта, обвалившаяся штукатурка открывала красный кирпич стен, однако всюду старательно придавался «приличный вид».
Вальтер вынул из кармана клочок бумажки и протянул Марине: