— В общем, к нам прибыло двести второсортных бойцов, которые едва говорят по-немецки, и восемь игрушечных танков, — доложил Стервятнику Метцгер. Однако штандартенфюрер был в глубине души рад и этому: за последние четыре дня батальон потерял в боях половину личного состава, и свежие бойцы были как никогда необходимы.
Двенадцать часов спустя третья рота «Вотана», в которую была направлена основная масса нового пополнения, получила задание штурмовать следующую линию обороны русских. Но когда рота выдвинулась вперед, она угодила в хорошо замаскированную неприятельскую ловушку. Погнавшись за эскадроном казаков, бойцы подразделения не заметили, что их танки очутились в западне. Русские вкопали на этом участке местности в землю свои 76-миллиметровые самоходные артиллерийские установки СУ-76, тщательно замаскировав и укрыв их от наблюдения, и когда немецкие танки оказались на расстоянии прямой видимости от орудий, те ударили по ним прямой наводкой. Они уничтожали один «тигр» за другим, а немецкие танкисты ничего не могли с ними сделать — самоходные установки русских надежно защищали от попадания немецких крупнокалиберных снарядов тщательно оборудованные земляные укрепления. Не прошло и нескольких минут, как третья рота была практически полностью уничтожена. Уцелели лишь два танка — и сам 20-летний командир роты.
Вернувшись в расположение «Вотана», молодой офицер официально доложил Стервятнику о понесенных потерях, а затем попросил извинения и направился к ближайшему дереву. Все решили, что он хочет помочиться. Но вместо этого командир роты достал из кобуры пистолет, приложил его к виску и нажал на спусковой крючок. Несколько капель крови из разбитого черепа попали на начищенные сапоги Стервятника, который стоял рядом.
Достав носовой платок, Гейер стер кровь. Рядом с ним замер смертельно побледневший гауптшарфюрер Метцгер.
— Похорони этого идиота, Метцгер, — произнес Стервятник без капли эмоций, — и подготовь для покойного представление на получение какой-нибудь награды. Скажем, Железного креста второго класса. — И штандартенфюрер снова внимательно посмотрел на сапоги, желая убедиться, что на них не осталось кровавых пятен. — Это все, чего он заслуживает за то, что так бездарно потерял всю роту. Если бы дело происходило в 1940 году, то его судил бы военный трибунал. Но сейчас времена изменились… Давай, Метцгер, шевелись!
* * *
Ночью в расположение «Вотана» прибыли грузовики с танкистами из состава 8-й бронетанковой дивизии, находившейся в резерве. Выпрыгнув из грузовиков, танкисты выстроились в шеренгу. К Стервятнику приблизился командовавший ими офицер и доложил:
— Гауптман Штуке, командир первой роты 7-го танкового батальона. Двести человек личного состава построены!
Стервятник молча рассматривал его. Фон Доденбург догадывался, о чем думает Гейер. Гауптман не походил на настоящего боевого офицера. Судя по отсутствию наград и нашивок за ранения (единственным знаком отличия являлся Имперский спортивный значок в бронзе), он провел всю свою службу в районе тыловых подразделений.
— Добро пожаловать в штурмовой батальон СС «Вотан», Штуке, — произнес наконец Стервятник.
— Штурмовой батальон СС «Вотан»? — удивленно повторил вслед за ним другой офицер 8-й бронетанковой дивизии. — Но нам никто не сказал, что мы должны влиться в состав Ваффен-СС!
— Ну что ж, пусть это будет для вас приятным сюрпризом, — процедил Стервятник. — Ведь не каждый же день солдату предоставляется возможность стать бойцом такого элитного подразделения, как штурмовой батальон СС «Вотан»!
— Да, да, это понятно, — проговорил Штуке. Его лицо покраснело от волнения. — Но для того, чтобы принять подобное решение, необходимо время. Извините, но я не могу просто так взять и вступить в войска СС.
— Так вы готовы к этому или нет? — ледяным голосом осведомился Стервятник. Его глаза опасно заблестели. Фон Доденбургу стало жаль незадачливого гауптмана из бронетанковой дивизии вермахта.
— Нет, — произнес стоявший рядом со Штуке другой офицер.
— Благодарю вас, солдат! — рявкнул Стервятник. Протянув руку вперед, он стремительным движением сорвал погоны с плеч Штуке и второго офицера. — Можете встать обратно в строй, ССманны!
— Но… так же нельзя… это недопустимо, — растерянно забормотал второй офицер-танкист.
Стервятник демонстративно пропустил его слова мимо ушей. Он повернулся к штурмшарфюреру Баршу. Барш был старым ветераном «Вотана». После того как в 1941 году он лишился одной руки во время боя, его уволили из рядов СС как инвалида. Но недавно он подал заявление о зачислении его обратно в батальон как добровольца, и оказался в рядах «Вотана» на Восточном фронте. Всю грудь Барша украшали многочисленные награды за храбрость.
— Барш, я назначаю тебя командиром третьей роты «Вотана», — объявил Стервятник. — Проследи за тем, чтобы у каждого бойца роты до наступления утра на рукаве появилась нашивка с эмблемой «Вотана».
— Слушаюсь! — звонко прокричал штурмшарфюрер, точно находился не на Восточном фронте, а на плацу Офицерской школы СС в Бад-Тельце, в Баварии.
Затем бравый инвалид шагнул к только что прибывшим в расположение батальона танкистам.
— Добро пожаловать в штурмовой батальон СС «Вотан». А теперь — за мной, бегом!
Новое пополнение, тяжело топая, побежало вслед за Баршем. Разжалованные офицеры, с которых Стервятник сорвал погоны, замыкали колонну…
Повернувшись к фон Доденбургу, Гейер негромко произнес:
— Скажу вам доверительно, фон Доденбург: я специально передал все новое пополнение в третью роту Баршу. Пусть она будет у нас самой укомплектованной… пока ее состав не поредеет в ближайших боях. Как офицер, Барш немногого стоит, но зато он храбрец. Лично он возражать не будет. А опытных ветеранов вроде вас я хочу сберечь для главного боя.
— Для главного боя? — недоуменно переспросил фон Доденбург.
— Когда я был сегодня утром в штабе дивизии, там обнародовали самые свежие данные, поступившие от разведки, из ведомства генерала Гелена. Оказывается, основная масса бронетанковых сил русских по-прежнему сосредоточена под Курском. Она стоит там почти нетронутой — пока русские бросили в бой меньше половины того, что у них имеется. И мне понадобятся мои самые надежные и стойкие ветераны — в тот день, когда они введут все эти силы в действие. — Стервятник пожал плечами. — Получается, что пока русские лишь забавлялись с нами. Главный бой с ними еще впереди.
Стоявший рядом с ними Шульце тихонько простонал:
— Если то, что мы видели, было лишь первым актом, то, будь я проклят, не хотел бы я увидеть второй…
* * *
Утром 9 июля 1943 года в «Вотан» неожиданно позвонили из штаба дивизии, приказав срочно уйти с передовой и переместиться на 8 километров в глубь тыла. Там батальон должен был обеспечить встречу «важного лица». Это «важное лицо» оказалось не кем иным, как рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером.