И ему вдруг пришла на ум несуразная мысль: «Знал бы Пушкин, на что пойдут его ценности, а в потомках – во что превратится его благородная кровь?»
Генерал рассчитывал, что, женившись на родственнице великого поэта, он будет сказочно богат. Но… славу родственников в ломбард не заложишь.
И вновь посетила здравая мысль: «А жить-то – надо! Даже в такой стране, как Россия»…
В тот раз Миллер опять побывал в Англии. По пути в Россию по старой памяти посетил начальника британского Генерального штаба генерала Генри Вильсона (однофамильца американского президента), до Русского Севера не доехал, заглянул в родную Прибалтику.
Лютеранский духовник Евгения Карловича расспросил генерала про житье-бытье. От своего духовника не хотел скрывать, что у него нет желания ехать в Россию!
А из головы не выходила гадалка, которую он повстречал в Париже у «стены коммунаров». Старая гадалка, по виду румынская цыганка, с бельмом на глазу, за четыре франка нагадала – как насыпала соли на рану. Он сам пожалел, что спросил ее грубо:
– Знаешь, кто я?
– Русский, хотя и не совсем, – ответила она.
– И знаешь, что меня ждет в России?
– Знаю, если туда вернешься.
– Тогда говори. Добавлю десять франков.
– Зачем тебе Россия? Ты не совсем русский, – говорила цыганка, глядя в холеное лицо пожилого мужчины, пожелавшего узнать свое будущее.
В темной морщинистой руке цыганка держала его пухлую руку, отвыкшую от физического труда. На рисунке ладони она читала какие-то знаки. Сказала:
– Я не буду тебе говорить. Тебя пожалею.
– Говори! – настаивал генерал.
– О скорой смерти гадалки не говорят. А твоя смерть за тобой придет в свое время.
– Когда именно? – привыкший к пунктуальности, генерал требовал конкретного ответа.
– Не скоро, – сказала цыганка и развела руками.
Генерал, любящий деньги, подарил цыганке ассигнацию в сто франков и поспешил уйти от «Стены коммунаров», уже испытывая суеверный страх.
И вот встреча с человеком, которому можно было раскрыть душу, чтоб получить успокоение.
– Меня там убьют, – высказал Миллер свое предчувствие лютеранскому духовнику.
– Где именно?
– В России.
– А если твою смерть обмануть? Например, именем Бога.
– Это как?
Духовник, дядя по матери, придумал ловкий ход:
– Тебе нужен двойник.
– А где его взять?
Искать двойника долго не пришлось.
– Твой двоюродный брат на тебя похож, – сказал духовник. – Ты давно его видел?
– Перед войной.
– Где он теперь?
– Не знаю. Если прячется от фронта, его, по всей вероятности, надо искать в его родовом имении.
– Это в Литве?
– Да, в Виштитице… Но вряд ли он согласится. Он и годами намного меня старше. Он уже вышел в отставку.
– Он отчасти ариец. А в отставку ариец уходит, когда долг исполнен до конца. Так распорядились наши прародители.
Первый раз генералу Миллеру напомнили, что в его жилах течет воинственная арийская кровь. Это было в академии Генштаба, когда изучали Центрально-азиатский театр военных действий. Профессор полковник Цирлих давал характеристику самому воинственному племени – хазарейцам, способным в крутой момент жизни изобрести взрывную энергию, сказал, как обронил: «Из среди здесь присутствующих, господа офицеры, только у капитана Миллера есть капля арийской крови».
Слушатели дружно повернули головы в сторону своего сослуживца: вот он, оказывается, какой ариец! В тайниках души наследники Бога (Готы!) хранят взрывную энергию, когда ее применят, вздрогнет человечество. Так повествуют Веды – индийские хроники.
Евгений Миллер с детства уверовал, что он Богом избранный живой потомок арийского племени. Вся его ближняя и дальняя родня должны ему помогать, как помогали до сих пор…
Наставник-лютеранин вернулся к предмету разговора.
– Если попросим Господа Бога… Ваш брат должен вас выручить. Лично у вас и у вашего брата Эммануила наступает крутой момент жизни. Наш бог велит Эммануилу принять на себя часть вашей ноши. Мы ему года убавим. Главное, он – офицер. И тоже, как и ты, – Миллер. Одна кровь. Он, как мне известно, с порядками в русской императорской армии знаком. Что положено знать генерал-лейтенанту, как старшим подчиняться и повелевать младшими, с твоей помощью все он узнает. Нет такого дела, чтоб верящий в нашего Бога лютеранин отступил перед житейскими трудностями…
Брат отыскался, но не в Литве, не за линией фронта, а в Петрограде. Возглавлял он общество помощи инвалидам войны. Он уже обзавелся недвижимостью, помня: во время смуты (а смута была налицо, но в этот раз наступала не просто смена династий, а смена общественного строя – устоит ли прежний строй, утвердится ли новый?) умный человек – не зевай.
Эммануил Миллер не зевал. Он уже успел купить, притом, считай, за бесценок, трехэтажную хижину на Невском проспекте с видом на Аничкин мост и почти такую же скромную хижину на Фонтанке против кадетского училища. И еще он помнил золотое правило: кризис власти наступает после финансового кризиса. А недвижимость, как известно, при любой власти – это состояние, его не потеряешь, если у тебя голова не только для ношения шляпы или фуражки.
Отыскал его клирик, служка при католическом соборе Даугавпилса.
– Вам, господин Миллер, послание от вашего наставника, – и вручил розовый конверт с ангелом парящим – фамильным гербом семьи Миллеров.
Показав клирику на венский стул, Эммануил ножницами аккуратно разрезал конверт, углубился в чтение письма. Его тщательно выбритое аскетическое лицо не выражало ни восторга, ни уныния.
– Наконец-то бродяга Женька отыскался! – вслух произнес, не глядя на знакомого священнослужителя.
– Евгений Карлович прибыли из Парижа, – отозвался клирик.
– Я обязательно должен с ним встретиться?
– И как можно быстрее, – сказал клирик.
– А линия фронта?
– Для деловых людей это не помеха.
– Ну, разве что так…Надо подготовить документы.
– Их уже готовят. Наши друзья – с немецкой стороны – предупреждены.
– И авто пропустят?
– Пропуск на ваше авто у меня в кармане.
Братья встретились в оккупированной немцами Риге. Эммануил Миллер вживался в образ брата Евгения. Не потребовалось и двух месяцев, как Эммануил почувствовал, что он вошел в роль генерал-лейтенанта русской армии. Тут главное – портретное сходство. По заверению бывших сослуживцев Евгения Карловича, оно было.
С подлинными документами генерал-лейтенанта Миллера Эммануил Миллер на торговом корабле под флагом шведской короны отправился в Мурманск. Оттуда на американском гидроплане его доставили в Архангельск.