— На свадьбу! — весело повторила чародейка. — Нравишься ты мне, Олег. Нам с тобой никто не помешает, смотри: это моя деревня! И Овражки мои, и еще есть местечки к югу и к востоку.
— Только живут там не люди, — буркнул Середин.
— Отчего же? В Озерцах живут люди, ты сам это знаешь.
— Немного их осталось.
— Немного, — согласилась волшебница и принялась заплетать косу. — Но в том они сами виноваты. Каждый, кто когда-то здесь жил, а теперича в Овражках, от меня хотел чего-то. Сами шли в Еловый лес, просили о богатстве, о напасти на соседей… О покровительстве. Что ж, получили его.
— Значит, оборотни живут в Овражках? — хмыкнул Олег. — Понятно, как у тебя тут все устроено.
Он потянулся, запахнул куртку, поправил саблю и пошел прочь. Последние тучи скрылись на юге и севере, на западе и востоке. Солнце светило во всю мочь, прибивая пыль своими тяжелыми лучами, будто каплями. Чумазый мужик с удочкой что-то насвистывал, спускаясь к озерам…
— Так что ты скажешь о свадьбе? — Чародейка соткалась из воздуха прямо перед Олегом, пытливо заглянула в глаза. Пальцы продолжали уверенно, быстро сплетать длинные волосы. — Ты согласен?
— Не согласен. — Середин хотел было пройти сквозь нее, но девушка оказалась вполне материальной.
Ойкнув, чародейка отлетела и со всего маху плюхнулась на задницу, продолжая, впрочем, заплетать косу. Это случилось так неожиданно, что Середин даже смутился, рука дернулась к пострадавшей — помочь встать… Он тут же опомнился, сплюнул, прошел мимо.
— А я ушиблась! — крикнула ему в спину чародейка. — Почему ты не согласен?
— Потому что я ведун, — ответил Олег девице, которая теперь сидела на крылечке дома Яромира. — Не старайся, смешно это и… Нелепо.
— Лепо! — заспорила волшебница. — Ты, ведун, как раз и должен понять, что будет, коли ты меня рассердишь, коли не по-моему выйдет! Вот тогда умоется земля кровушкой, а виноват будешь ты!
— Оставь меня, — попросил Олег и, почесав затылок, добавил: — Я подумаю.
— Думай! — расцвела девушка в белом платье, одним движением ловких пальцев распустила косу, встряхнула копной пышных волос и исчезла.
На это Середин и рассчитывал — что девчонка-волшебница наконец оставит его в покое. Совсем страх потеряла, появляется в деревне среди бела дня! А люди ходят как ни в чем не бывало. Значит, они все знали, с самого начала все знали… Олег опять почувствовал себя мухой, висящей в паутине и ожидающей своей участи. Вспомнились ловкие пальцы чародейки, заплетающие косу. Вылитая паучиха.
Рада встретила его в дверях, сразу кинулась на грудь. Обнимая ее, ведун вспомнил зловещую отметину, но… Не отталкивать же ее только за это?
— А мне сон был нехороший, — всхлипнула Рада. — Будто ты бьешься с кем-то в пещере. Думала, уже не увижу тебя.
— Будет, будет тебе… — Олег вошел в дом, закрыл дверь. — Скажи, ты с самого начала знала о чародейке? Все знали — и молчали?
— О чародейке? — Брови девушки изумленно взлетели вверх. — Нет, мы только про умруна слышали.
— А вот сейчас, когда я от колодца шел, кто был рядом со мной?
— Никого не было, — испуганно прошептала Рада. — Ты один шел.
— Понятно. — Олег со вздохом опустился на лавку. — Значит, не всем она показывается… Ее власть.
— Так это — женщина? — нахмурилась Рада. — Вот и во сне я видела женщину. Очень молодую, отроковицу. С ней ты и бился, да я говорить не хотела… Победила она тебя в моем сне, Олег.
— Ну, это пока только во сне.
Середин налил в случившуюся на столе кружку квасу, задумался, прихлебывая. Поход в колодец ничего не дал, кроме головной боли от потерянной энергии. Никакого логова умруна, как говорил Борис, там не нашлось, зато духи земли, стражники, действительно имелись. Но чародейка явно нашла способ обойти их, брать живую воду без позволения Тима и Тита. Как?..
— Озера ваши чем славны? — спросил он у Рады.
— Да ничем особым, — пожала плечами девушка, думавшая о чем-то своем. — Вода в них чистая, сам видишь — с ведрами ходим. Хотя и уток туда гоняем, и другую птицу, а все одно чисто.
— Понятно. А про другие известные источники неподалеку слыхала?
— Есть на юге, за Еловым лесом, один ключ, та вода целебная, любые болезни лечит, — вспомнила Рада. — Старики про это сказывали, но дороги-то туда давно нет. Может, неправду люди сочиняют.
— Может, и неправду, — опять вздохнул Олег. — А если правду, то имеются у нашей… у нашего умруна два источника, в одном мертвая вода, а в другом — живая. Староста мне про мертвую воду говорил — то ли врал, то ли сам верил… А, что теперь о нем! Так вот, если у него есть всякая вода, Рада, то может наш умрун многое. Может мертвой водой жилы нежити наполнять, сильнее в десять раз против обычной делать. Может жизнь в нее живой водой вселять, вот как… Если пожелает — пойдут во все стороны такие армии чудовищ, что и не снилось никому.
— Ужас какой ты говоришь, — покачала головой Рада. — Отчего же она этого не сделала?
— Не зови его «она», не женщина это — а умрун, ночник, нежить! — строго наказал Олег. — Только рядится, смеется, замуж меня зовет. Единственное, во что можно верить, — это в то, что верить умруну нельзя ни в чем. Почему до сих пор не послал умрун своих тварей на людские города и села?.. Не знаю, Рада. Силы и познаний чернокнижных у нее достаточно.
— Сам говоришь: у нее! — тут же прицепилась Рада и вдруг повисла на Середине, снова заплакала. — Отберет она тебя у меня! Силой чародейской отберет!
— Да хватит же плакать-то! — поморщился Олег. — Мало мне неприятностей — еще твои слезы. Не о том надо думать, кто кого заберет, а как чародейку победить. Тьфу, чародея то есть…
— Она красивая?
— Нет! — Середин попробовал вырваться, но Рада вцепилась в куртку, точно рысь.
— Красивая! Как же чародейка может не быть красивой? У нее чары, магия…
— Да что же это такое начинается?! — взревел Олег, вскочил и все-таки отодрал от себя ревущую девушку, стиснул ее плечи. — Что ты несешь? Лучше думать мне помоги, припомни, что еще странного в деревне видела.
— Ты же сам сказал: замуж зовет… — Слезы продолжали градом катиться из прекрасных глаз. — И сон у меня был нехороший! Отберет она тебя, сильная да красивая. Живым или мертвым, а отберет. Ты во г уже кричишь на меня…
— Да не кричу я, уже не кричу.
Даже плачущая, Рада оставалось очень красивой, Олег не мог вспомнить других женщин, обладающих такой способностью. Губы сами потянулись, прижались к щеке, потом к шее, пальцы ухватились за тесемку на сарафане.
— Не ко времени, поди, — всхлипнула Рада, явно обрадованная таким поведением Олега.
— Хитра… — Тесемка затянулась под неловкими пальцами, и тогда Середин предпочел задрать подол, нырнул под него, вдохнул теплые сладкие запахи. — Не нужна мне никакая чародейка и не будет нужна, пока ты со мной.