Так и дошагал Олег до Борисова дома; не стуча, открыл дверь. Охнула, увидев его, старушка, дрожащей рукой указала на комнату, где отдыхал от трудов праведных староста.

Кружной путь

Борис подскочил с лавки, на которой мирно дремал, шагнул навстречу Олегу, потом отчего-то передумал и сел, понурив голову. Ведун, ничего не говоря, подошел к сундуку, который оказался здесь же, смахнул на пол горшки. На их грохот отозвалась за печью тяжелым вздохом Марья, и Олег почувствовал мимолетную жалость к жене старосты. Все же бежала когда-то, осмелилась пойти на болота, чудом осталась жива.

— Что ищешь, Олег Середин? — робко поинтересовался Борис, когда ведун начал вышвыривать на пол сапоги, поршни, лапти.

— Обувку Всеславы, — не стал скрытничать Олег. — Приносил, сразу говори?

— Нет, клянусь!

— Проверить надо… — Середин продолжал вышвыривать обувь, но детскую нашел лишь на самом дне, всю перепревшую от долгого нахождения в сундуке. — Тебе веры нет, Борис. Стоит одни только мои сапоги вспомнить. Говорил, что твои, а подсунул Глебовы.

— Вышло так… — проблеял Борис. — Испугался я… Запутался. Прости меня, Олег.

— Боишься, — удовлетворенно кивнул ведун и уселся напротив старосты. — Значит, не ходил в Еловый лес за обувью Всеславы? Говори только правду, а то, клянусь, зарублю. Жалеть мне тебя незачем, девчонку Глеб унес именно потому, что я в его сапогах из деревни ушел.

— Моя вина, — мелко закивал староста. — А в лес за ее сапожками ходил — думал, лежат там под елочкой. Но волки мне всегда место показывали, а в этот раз не было такого. Так что не приголубила еще Асфирь нашу Славушку, рано ей.

— Если опять соврал — зарублю, — напомнил Олег. Они помолчали, потом в дверь робко заглянула Марья.

— Откушать не желаешь, Олег Середин? — спохватился староста. — Не забудь, ты у меня на постое! Гость дорогой.

— Да уж, надеюсь, что такой гость выйдет тебе дорого… — пробурчал ведун, но, вспомнив, когда последний раз ел, предпочел согласиться. — Давай перекусим, раз уж сам предложил.

— Прости, если не угодим чем… — завел Борис, но Олег махнул рукой:

— Напрасно пресмыкаешься. Что бы ваша Асфирь ни выдумала, а суженого пусть в другом месте ищет.

— Повелительнице нашей виднее, — очень тихо заметил староста. — Она никогда не ошибается…

— А вот тут — ошиблась! — Олег даже пристукнул кулаком по столу.

Разговор на время оборвался, оба сидели молча и глядели в окно, на растворяющуюся в сумерках дорогу. За ней зеленел луг, а Еловый лес уже поглотила тьма, виднелась лишь темная остроконечная стена, будто огромная крепость.

— Где Всеслава? — тихо спросил Олег, когда Марья поставила пищу на стол и скрылась.

— Не знаю… Не знаю, ведун, честно говорю.

— Но куда Глеб мог ее унести? Хоть предполагать-то ты должен.

— Славушку, внучку мою, Глеб унес, знамо, в Еловый лес, больше некуда, — уверенно сообщил Борис. — Но вот что с ней дальше случилось — не знаю.

— А у Асфири спрашивал?

— Благодетельница не допустит, чтобы с ребенком беда приключилась, — уклончиво ответил староста.

Поужинали в тишине. Олег вдоволь напился квасу, но от бражки отказался: не ко времени. Он уже решился идти искать Всеславу в лес, а что-то подсказывало ему, что и Рада будет где-то неподалеку. О Раде хотела тогда сказать Асфирь, звала его, но ведун не поверил… И правильно сделал! Верить паучихе нельзя, даже если говорит правду. Звучит смешно, а по сути верно.

— Слышал я, и Рада пропала, — будто прочел мысли Середина староста. — Но если хочешь совета, Олег, — не ищи ее.

— Это отчего же?

— Девица она не простая, Асфирь сама о ней заботится. Красота Рады прельстительна… Уж коли повелительница решила ее забрать из деревни, то, значит, так тому и быть. — Борис хитро посмотрел на Олега, даже слегка подмигнул. — Не ищи, не то и на себя, и на нее беду накликаешь.

— Ревнует Асфирь? — фыркнул Олег. — Все ты перепутал, старый пень. Разве не Ратмирка негодный, с черными книжками балуясь, Раду из деревни куда-то перенес?

— Ратмир не сможет в Озерцах сделать ничего, что бы не дозволила ему наша благодетельница, — убежденно заявил Борис.

Середин был вынужден признать, что старик прав. Он и сам подозревал это с самого начала. Ратмир мог быть просто орудием в руках чародейки. А мог, с другой стороны, вообще не иметь отношения к похищению… Олег ведь его даже не видел, только слышал похожий голос.

— Спасибо за угощение. — Ведун поднялся, поправил саблю.

— Ночевать не останешься? — спросил Борис. — А может, баньку протопить? Чурбаны эти, сыновья мои, все здесь. Крикну — воды натаскают.

— Я сегодня уже купался, — усмехнулся Олег. — А ночевать, наверное, приду. Прогуляюсь перед сном — и вернусь.

Он уже решил утром идти в Еловый лес. Именно утром, ночью нежить все-таки становится сильнее. Если волки будут мешать… что ж, придется сразиться с волками. Хватит их бояться, после путешествия по болоту это даже смешно.

Не только искать Всеславу и Раду собрался ведун. У него наконец-то появился план, хотя все зависело от его же чувствительности. Дважды он видел в небе паутину, накрывшую всю эту проклятую местность. Если искать силу чародейки — то именно в центре этой паутины. Так уж заведено у пауков: сеть крепится по краям, а сидит тварь в середине. Там ее и ищи, ежели хочешь убить.

По всем прикидкам, этот центр не мог находиться возле Озерцов или Овражков, владения повелительницы простирались на юг. Значит, следовало идти в Еловый лес, искать там.

На улице Олег окунулся в чудесный летний вечер — немного душный, но зато ароматный, напоенный уютным пением насекомых. Он пошел по улице, намереваясь в конце ряда домов свернуть к озерам. Злость на водяного, союзника-предателя, все еще кипела в Олеге, а спать пока не хотелось. Что ж, если и не отомстить, то хотя бы высказать водному народу все, что о нем думаешь, — и то хорошо.

Он не спеша, разглядывая крупные звезды, дошел до околицы, потом свернул направо и издалека увидел тонкую фигурку в белом платье, застывшую у самой воды. Встреча не показалась Олегу нежелательной. Бояться умруна? Поздно, он давно в паутине. Не ускоряя шаг, Середин приблизился к чародейке, остановился рядом.

— Ты про Раду выспрашивал? — тут же заговорила Асфирь, даже не оглянувшись.

— Неужели ты думала, что я о ней забуду?

— Я думала, что ты уже забыл. Вспомни, почти на этом самом месте я звала тебя к ней. Ты не пошел, поверил водяному…

Олег промолчал. Да, так все и было — лишний счет к «царю пучеглазых рыб». И все равно он правильно сделал, что не пошел с Асфирью, — хоть один раз, да отказался играть в ее игры.