— Здесь ли Рада? — Ведун не решался доставать пока саблю, но и подчиняться был не намерен.
— Там, у ручья найдешь, — кивнул в сторону слуга чародейки.
Середин, помедлив, все же отошел от капища. С расстояния в десяток шагов он даже лучше мог его рассмотреть. Теперь не нужно было напрягаться, приводить себя в паническое настроение — слишком много энергии скопилось над древними камнями. «Нити» растянутой Асфирью паутины над валунами искривлялись и дальше, сливаясь вместе, повторяли в воздухе спираль, постепенно спускаясь к земле. Плоский камень в центре капища и был центром паутины, там энергетический завиток растекался пульсирующей лужицей, покрывая камень целиком. Олег подумал, что если спираль паутины так точно соответствует каменной, то нарушить верхнюю можно, просто разбросав камни. По крайней мере, стоило бы попробовать, но Стае наверняка для того и поставлен тут на стражу, чтобы не позволять таких шалостей. А еще — то, что легко разрушить, легко и починить.
Пока Середин раздумывал над своей задачкой, позади послышался заливистый смех. Ведун оглянулся и увидел бегущего по краю поляны крупного синеглазого волка, на котором верхом сидела Всеслава. Платочек ее сбился на шею, сарафан был сильно перепачкан — и все равно именно сейчас девочка более чем когда-либо напоминала шоколадку «Аленка».
— Дядя Олег! — радостно завопила Всеслава, увидев Середина, и тут же плюхнулась с серого друга в траву, —в Дядя Олег! Ты пришел в горелки играть? Помнишь, обещал?
— Не умею я, Славушка! — Середин пошел к ней, с опаской поглядывая на развалившегося в траве волка. — Лучше расскажи мне, куда же ты пропала?
— Я пропала? Я не пропадала! — Всеслава обняла волка за толстую шею, но ручонок не хватало, как она ни старалась. — Меня Глеб унес в лес, ночью! Сказал: дождемся дядю Олега. Мы и ждали. Сначала вместе, потом я одна, а ты все никак не шел! Страшно одной в лесу, дядя Олег! Это не я пропала, это ты куда-то пропал!
— Я был очень занят, Славушка, — смущенно признался ведун. — Что же с тобой дальше было?
Жутковатое зрелище производил на Олега ребенок, играющий с волком, засовывающий ему в пасть ручонки. Хищник казался вполне довольным; он развалился на траве, высунув язык, и вообще поведением напоминал добрую крупную собаку. Но волк есть волк, это чувствовалось в бугрящихся мышцах, в беспокойных ушах… А более всего почему-то в хвосте, валяющемся на земле, как полено.
— Он добрый! — перехватила его взгляд Всеслава. — Я с ним давно познакомилась!
— Как же ты его назвала? — Это, похоже, был тот самый волк, что шел по лесу за ведуном.
— Полканом! — сообщила Всеслава, и Олег вздрогнул. — Тебе не нравится?
— Нравится, на Мирополка чем-то похоже. Есть у меня знакомый по имени Мирополк, с такими же вот глазами.
Если волк и понял, о чем речь, то виду не подал ничем. Всеслава продолжала с ним возиться, чесала за ушами, как кота, шептала что-то.
— Как ты сюда попала? — повторил вопрос Олег. — Кто тебя привел, Славушка?
— Одна девушка, я ее раньше не видела, а имя вроде как знакомо, — беззаботно откликнулась девочка. — Асфирь — ты ее знаешь?
— Немного…
— Она хорошая, добрая, и у нее платье красивое. Если ты ее не знаешь, то я вас потом познакомлю! А еще здесь Рада со мной, она тоже хорошая. Болеет вот токмо…
— Чем болеет? — насторожился Середин.
— Да так… Говорит: тебя не помню, этого не помню — ничего не помнит. Токмо Глеба и родителей. — Всеслава вскочила, потянула волка за загривок. — Мы пойдем, дядя Олег! Моему Полкану вредно долго лежать, он любит бегать. Побежали, Полкан!
По Полкану нельзя было сказать, что он любит бегать. Скорее, волк всем своим поведением показывал, что любит лежать на траве, высунув язык. Но Всеслава упрямо тянула его за собой, и хищник встал, послушно затрусил следом, болтая хвостом-поленом.
— Славушка! — позвал Олег. — А где Рада?
— Там, у ручья! — показала рукой девочка. — Токмо она тебя не помнит, так и знай. С ней немного скучно, но она хорошая.
— Я тебя обязательно заберу обратно, домой, — пообещал ведун. — Потерпишь еще немного?
— Домой?! — даже испугалась Всеслава. — Дома плохо теперича… Бабку Лушу Глеб убил, я видела. А к деду в дом не хочу, дядьев боюсь. Я уж лучше здесь с Полка-ном поживу!
— Понимаю. А волки здесь еще есть? — Середин предположил, что на «свадьбу» хозяйки должна собраться вся стая.
— Волки? Конечно, их тут много!
— А где они?
— Где елки, там и волки! — засмеялась Всеслава, убегая вместе со своим серым другом.
Судя по всему, девочка была совершенно счастлива. Асфирь хорошая, у нее красивое платье… Счастье, что девочку еще не тронули. И это тоже не очень понятно. Зачем она нужна чародейке? Середин пошел в указанном направлении искать ручей.
Он оказался совсем рядом, и на его берегу, положив голову на колени, сидела Рада. Олег тихонько подошел, опустился рядом.
— Здравствуй, Радушка! — Олег осторожно потрогал девушку за плечо.
Рада подняла голову, сонным взглядом посмотрела на Олега, улыбнулась.
— Здравствуй, добрый молодец! Как тебя зовут?
— Олег меня зовут, — тоскливо ответил Середин. — Я тебя знаю.
— Меня все знают, а я никого. Помню только, что живу много-много лет, что отца и мать мою сожгли заживо злые люди… Но это было давно. Ты красивый, Олег.
— Да… То есть… У тебя болит рука? — вспомнил Середин свое неловкое движение саблей. — Покажи.
Рада, ничего не понимая, вытянула руку. Олег ощупал ее плечо и не нашел ни малейших следов раны. Он помнил, как клинок срезал кусочек кожи вместе с мясом, как много было крови… Обычной красной крови. Все еще не веря, Середин засучил рукав платья, пальцами ощупал чистую ровную кожу, потом проделал то же самое с другой рукой. Ни следа.
— Я тебе нравлюсь? — по-своему поняла его Рада и потянулась, прижалась к груди Олега. — Ты мне тоже нравишься. Поцелуй меня…
— Подожди, Радушка, дай мне немного подумать о нас, — попросил Середин, но Рада уже развязывала тесемки сарафана.
— Мне так грустно было одной… А с тобой хорошо. Погрей меня, зябко в тени…
— Перестань, увидит кто-нибудь, — остановил Олег девушку, даже оттолкнул немного.
— Да кто увидит? — удивилась Рада. — Мы тут одни, смотри.
— Где елки, там и волки, — не нашелся, что еще сказать, Олег. — Радушка, ты совсем ничего не помнишь?
— Волки здесь добрые, игривые, — сообщила девушка, снова заскучав. — Помню много, путается все. Разные люди, некоторые на тебя похожи. Любила я многих, а родители мои сгорели в избе, злые люди их сожгли. Очень давно…
Середину хотелось заплакать. Рада — нежить, самая обыкновенная нежить… Или это другая, морок, обман? В тоске Олег обхватил голову руками, застонал.