— Адвоката.
— Уже бежит.
Опять-таки, лет десять назад Константин оказывал бы более жесткое сопротивление, привлекал общественность и угрожал бы расправой. Но сейчас, став взрослее и мудрее, понимал, что это ни к чему. Получить статью за неповиновение? Пока же ситуация не выглядела безнадежной. Запись не является доказательством в суде, деньги не помечены. Мало ли о чем они трепались? Мало ли что это за деньги? Может, долг. И конкретных имен не называли.
Но очко поигрывало. Эти ребята вряд ли появились здесь, чтобы уличить его компаньона в нетрудовых доходах. Они здесь из-за него. Значит, где-то в гениальную схему вкралась ошибка. Но оставалась надежда. Потому что схему придумал не он. И даже не компаньон. Схему придумал большой человек, способный разрулить и эту ситуацию. Константин не идиот, чтобы развивать бизнес без прикрытия серьезных людей в серьезных погонах.
Компаньона же не сразу повели в машину. Сначала составили протокол изъятия денег и собственности.
— России, значит, служишь, товарищ оперуполномоченный? — спросил Царев у задержанного, когда формальности были улажены.
Тот ничего не ответил. А что говорить в такой ситуации, кроме волшебного слова «адвоката»? Хотя не такое оно уж и волшебное. Остается лишь мечтать, что тебе достанется теплая камера и приятные попутчики.
«…Я уеду жить в Лондон, я уеду жить в Лондон…»
* * *
Устройство комнаты для допросов оборотней было нагло слизано из западных сериалов мастером Чистовым. Но немного усовершенствовано. Вместо традиционного зеркала, прозрачного с одной стороны, в кабинете висела картина Васнецова «Три богатыря». Разумеется, репродукция. Но в очи Илье Муромцу мастер вставил пару видеокамер. Это гораздо удобней. Экономия места, да и меньше подозрений. Монитор же можно переносить в любое помещение.
Сейчас он находился на столе Бориса Дмитриевича Царева. На сеансе присутствовала и инициатор разработки Ольга Андреевна Горина.
С задержанным беседовал Бойков. Беседовал с соблюдением этических и юридических норм, почти без мата, помня, что разговор слушается женщинами и руководством. Невинное «бля» за мат не считается. Задержанный, понятное дело, юлил, пытался выкрутиться, но постепенно таял, направляемый опытным Бойковым прямо к солнцу.
— Леша… Я тебе верю. Я тебе не враг, — Коля приложил руку к сердцу, словно перед ним сидел не подозреваемый, а дама, которой он признавался в любви, — но поверят ли в Следственном комитете? Поверят ли в Москве? Джентльмены, кстати, уже вылетели.
Никто пока не вылетал, но легкий блеф лучше, чем тяжелый удар.
— И что мы им расскажем? Что наркобарон Константин Бирюков пришел в отдел полиции и предложил оперуполномоченному Леше Батракову разыграть сотрудницу службы собственной безопасности Ольгу Андреевну Горину? Да еще руками Копейкина. И Леша тут же согласился! Уговорил Копейкина, раздобыл шоколадный пистолет! И все это совершенно безвозмездно! Ты не находишь, что после подобных объяснений тебя ждет участь участниц группы «Пусси риот», не к столу будет сказано.
— Но ведь так оно и было! Я спрашивал Буйвола, на хрена ему это надо, он сказал, причины есть.
— Леша… Ты, кажется, не понимаешь главного… Для того чтобы я тебе помог, мне надо знать правду. Я сам москвичей не перевариваю, одни понты дешевые, и пальцы в дверь не пролазят. Но ты не даешь мне никакого шанса.
Роль плохих, сами того не зная, исполняли управленцы. Бойков играл хорошего, доброго дядю.
— А если их не убедить, они пропустят тебя через полиграф. И полиграфолога привезут своего. И прогонять будут не по одному вопросу, а по всем сразу. Представляешь, сколько всего интересного может всплыть?
Напарник Копейкина виновато склонил голову, понимая правоту Колиных слов.
— Мы же всегда сможем утрясти вопрос без лишней шумихи. Без прессы и Интернета. Нам самим шумиха не нужна.
Бойков, как закаленный в допросах боец, помнил еще одно золотое правило. Нельзя загонять человека в угол, он замкнется и ничего не скажет, как ни накатывай. Надо всегда оставлять коридор, в который тот побежит. А что ждет его в конце коридора, никого не волнует.
— Начнем с истоков. Буйвол притащился не с улицы. Верно?
— Да. Я с ним… Так… Пересекался.
— И выполнял маленькие, но ответственные поручения. Да?
Батраков снова кивнул.
— Получая что-то от щедрот… Но меня это не очень волнует. Жизнь тяжелая, понять можно. Крутятся все. Давай к Копейкину. Что конкретно предложил Буйвол?
— Ну, — Батраков принялся грызть ноготь, — конкретно… Сначала договориться со студентом, чтоб тот пришел к вам с заявой на Копейкина.
— Студенту заплатили?
— Да, немного.
— Та-а-ак… Верю. Дальше.
— Потом Горина наверняка начнет проверку. И надо уговорить Копейкина ее разыграть. Над ней все будут смеяться, и она уйдет.
— Прекрасный план! — воскликнул Коля, бросив взгляд на Ильюшу Муромца. — Но есть маленькое «но». Ты не задавал себе вопрос, а зачем понадобилось подставлять именно Копейкина? Почему Буйвол не предложил тебе разыграть нас? Надежней и спокойней.
— Ну на фиг… С вами свяжешься… А потом, мне б не поверили, а у Кирюхи уже были заморочки. С тем убийством, помните?
— Да как не помнить… Кстати, раз пошла такая пьянка… Он про то убийство не болтал? За стаканом. Или по-трезвому.
— Нет. Он же не псих.
— А ты спрашивал?
— Да…
— И ты вот так взял, да на ровном месте подставил человека, с которым целых полгода бок о бок боролся с преступностью? Который делился с тобой последней пельмешкой и с которым доводилось спать под одной шинелью! Как же так?
Ответ поразил простотой. Хотя по нынешним временам звучал он не так уж и дико:
— Ну… Это… Просто деньги были нужны…
* * *
Борис Дмитриевич убавил звук и повернулся к Ольге:
— Вот… Дореформировались… Ладно б у него с Копейкиным вражда была! А тут… Просто деньги нужны… Сволочи продажные!
Ольга никак не комментировала. Что тут комментировать?
— Оль… Я тогда вспылил… Извини. Не надо искать никакого места. Отобьемся.
— Спасибо… Только я рапорт все равно напишу. На гражданку. Юрисконсультом предлагают. В фирму одну.
Никто ничего Ольге не предлагал. Но иного не оставалось. Прав Копейкин — разрушенный зуб не лечат. Его рвут. Вот она и вырвет. А если находиться в системе, вырвать не получится. Волей-неволей будешь сталкиваться с Кириллом Палычем. И боль не кончится.
— Оль, — начальник развел руки, — если так реагировать на каждый прокол, нигде работать не сможешь.
— Дело не в проколе… Что с Буйволом делать? — Ольга решила уйти от неудобной темы.