Его уже не трясло, что было удивительно. Все симптомы ломки куда-то ушли. Теперь он уже не с таким нетерпением ждал мать и даже подумал было уйти потихоньку. Но нет, пока еще ствол продашь!.. Доза все равно нужна!
Вскоре появилась мать. Денег она, правда, не нашла, зато притащила какой-то порошок и таблетки. Ерунда, с герычем никакого сравнения. Таблетки он заглотнул сразу, и ему вроде бы полегчало. Нужно было уходить.
Сергей наскоро пробормотал матери слова благодарности, не упомянул об убийстве, совершенном в комнате отдыха, поднялся и пошел. Мать выпроводила его через черный ход. Она что-то говорила ему на прощание, но он уже не слушал ее. Парень, сутулясь, шел по дороге и все время сжимал в кармане холодный ствол.
Уже дома Сергей прикончил порошок и задумался. Наркотики, которые достала мать, кончились. Как только такое случалось, он тут же начинал размышлять, где бы достать еще.
Сбыть пистолет быстро не получилось. Единственный человек, который имел знакомых, интересующихся оружием, сказал, что такие дела за полчаса не решаются. Ему надо кое с кем поговорить, закинуть удочку и вообще!.. Так что пусть Сергей подождет.
А терпеть уже было нельзя. На следующий день ломило все тело, началась рвота. К тому же матери было явно не до его проблем. На нее навалились собственные. Сергей промучился целый день и решился использовать пистолет по прямому назначению.
Все это полковник Гуров услышал от Виктории Рудаковой после того, как она побеседовала с сыном с глазу на глаз. Сам Сергей, которому врач вколол большую дозу успокоительного, заснул сразу после этой исповеди. Гуров решил пока оставить его в покое и проанализировать услышанное. Допросить Рудакова ему придется еще не раз. А пока он решил обсудить эти новости с Крячко.
— И что, ты ему веришь? — спросил Станислав.
— Скорее да, чем нет, — ответил Лев Иванович. — А ты уже уверен в том, что это он застрелил Анну?
— Это вряд ли, — ответил Крячко. — Во-первых, у него, законченного нарика, руки ходуном ходят. Удивительно, как он охранника в магазине ухитрился зацепить. Во-вторых, убийство было тщательно спланировано, это мы уже определили. А кто доверит исполнение такого тонкого дела этому доходяге? Если только он сам решился, без заказчика.
— Тогда где бы он взял пистолет? — заметил Гуров. — Нет, его слова похожи на правду. Вот почему ствол и не нашли. Киллер не собирался его уносить. Он просто бросил «беретту». Конечно, я еще сам поговорю с Рудаковым, когда он чуток оклемается. Но нужно отрабатывать другие версии. Не забывай о покушении на Эдика Носкова! Между прочим, в этот момент Рудаков готовился к ограблению магазина, так что это явно не он. Да и винтовки с лазерным прицелом у него точно нет. А еще я все время думаю о том, что мне сказал Эдик перед покушением. Про Федора Полонского. Ты, кстати, до него дозвонился?
— Нет, — сказал Крячко. — У него вообще телефон отключен.
— А домой ты ему звонил?
— Да, но там никто не подходит.
— В общем, ничего удивительного. Он вполне может быть на телевидении. Неужели придется откладывать встречу с ним? Ладно, я попробую связаться с Сениным и через него передать. Заодно попрошу прийти и самого Сенина, чтобы Полонский не думал, будто против него возникли подозрения.
— А сейчас ты что собираешься делать?
— Побеседовать с Корзуном, — сказал Гуров.
Однако эти планы сыщику пришлось изменить, поскольку зазвонил его телефон. На связи был Анатолий Носков.
— Лев Иванович, у меня к вам огромная просьба, — заговорил он. — Вы не могли бы подъехать ко мне для беседы?
— Что-то случилось? — спросил Гуров.
— Пока нет. Не хочу говорить об этом по телефону.
— А вы сейчас где? — спросил Гуров.
— Я в студии, с которой работает Эдик. Собственно, вопрос касается его.
— Где находится студия?
— На улице Правды.
Полковник подумал, что это совсем рядом от телестудии, где снимается ток-шоу Сенина и Полонского, и решил заехать туда по дороге.
Надевая плащ, он давал указания Крячко:
— Если Рудаков очухается, запротоколируй его показания насчет пистолета. Сейчас уже можно на него давить. Скажи, что в противном случае он пойдет на зону еще и за убийство Анны Кристаллер. Приставь кого-нибудь к Лейбману, если сам не сможешь.
— А Лейбман-то тебе чем не угодил? — поинтересовался Крячко. — Или ты просто тайный антисемит?
— Не пори чушь. Я пытаюсь определить, кто тот человек, который так хорошо знает привычки Анны и много выигрывает от ее смерти.
— Рудакова, — тут же сказал Крячко. — Между прочим, ты зря списал ее со счетов. То, что у нее сын наркоман, лишнее тому подтверждение. Деньги ей нужны были постоянно, а Анна…
— А Анна периодически ее кредитовала, — перебил Гуров. — Какой ей резон ее убивать?
— Не скажи, Лева! Ты же не знаешь всю подноготную их отношений! Ты слышал только то, что говорила Рудакова, а ее слова некому ни подтвердить, ни опровергнуть. Ты принимаешь их на веру. Вдруг она задолжала Анне Кристаллер крупную сумму? Такую, которую вовек не смогла бы отработать? Да вообще ей стало трудно ишачить на Кристаллер, поскольку годы уже не те?
— Все может быть. Но чтобы нанять киллера, тоже нужны деньги, и немалые. А у нее их нет. Или ты хочешь сказать, что она сама стреляла?
— Я хочу сказать, что те люди, которым было выгодно убить Анну, могли использовать ее в качестве информатора. За деньги, разумеется. Она озвучила им список приглашенных, знала, когда Анна выйдет из зала, могла подать знак.
— Да, вполне могла, — согласился Гуров. — И я ее со счетов не сбрасываю.
— Кстати, что с этим роковым СМС-сообщением? — спросил Крячко. — Не удалось установить, кто его послал?
— Нет. Этот номер нигде не зарегистрирован. Я склонялся к одной мысли, но…
— Кто? — в упор спросил Крячко.
— Жанна Саакян, — признался Гуров. — Вполне в ее стиле. Но теперь не уверен. Ладно, мне пора ехать. Не забывай периодически набирать Полонского.
— Слушаюсь! — рявкнул Крячко и щелкнул каблуками.
Гуров поехал на улицу Правды. Именно там находилась студия «Нота».
Анатолий Петрович Носков встретил его у входа и провел на второй этаж, в комнату, в которой было много музыкальной аппаратуры и мощный компьютер. Видимо, именно здесь и происходили записи песен Эдика Носкова.
Когда они вошли, в помещении находился мужчина лет сорока пяти с крупной красивой головой. Седина совершенно не тронула его волнистые каштановые волосы. Да и вообще этот человек выглядел довольно моложаво.
— Толя, привет! — сказал мужчина и шагнул навстречу Носкову, протягивая ему руку.
Анатолий Петрович ответил на приветствие. Потом человек, находившийся в студии, автоматически поздоровался и с Гуровым. Было видно, что у него какой-то срочный вопрос к Носкову.