Воробейчик ворочался и заснуть, как ни пытался, не смог. Эх, жаль, поговорить не с кем! Хоть бы одного собеседника заиметь. Он мог часами рассказывать всякие забавные истории, спорить, отстаивая свою точку зрения. Откуда у него появилась такая говорливость, он точно не знал, но догадывался. Все началось с детских забав. Вырос он в Подмосковье, в небольшом селе Удельное, которое разве только на крупномасштабной карте обозначено. Во всяком случае, на плане, висевшем в кабинете самого главы, как они называли бывшего председателя райсовета, а ныне главы районной администрации, оно значилось, и довольно крупными буквами, чем они, мальчишки, даже гордились.
В первых классах Артем — его уже тогда прозвали за хлипкость телосложения Воробьем — был одним из самых отстающих учеников, еле переползая из класса в класс. И не потому, что не учил уроков. Просто он не умел излагать прочитанное. Мать его была колхозницей, а затем артельщицей и работала в поле. Отец сгинул, уехав в Донбасс на какую-то шахту.
Мать очень страдала из-за того, что у нее растет такой непутевый сын. Слова лишнего не скажет, толково ответить на уроке по литературе или физике не может. Артем и сам крепко переживал, что стал таким неудачником, чуть ли не последним в классе учеником, хотя много читал и знал больше своих сверстников. Библиотекарша в школе даже удивлялась, слыша плохие отзывы об ученике Воробейчике, ведь тот через каждые два-три дня приходит к ней за новой книжкой. Она даже подумала было, что он не раскрывает страниц выданных ему книг, ходит в библиотеку лишь для того, чтобы показать, что много читает. А он же, что называется, «проглатывал» том за томом и познавал все больше и больше.
Все выяснилось однажды на уроке литературы. Речь зашла о романе Булгакова «Мастер и Маргарита», который Артем только что прочел. Никто из учеников толком ничего об этом произведении не мог сказать. Зато Артем неожиданно разошелся, рассказал о героях романа, их поступках — словом, четко изложил сюжет книги. Все были поражены, и в первую очередь учительница.
— Так вот ты какой, Воробейчик, — сказала она с легким упреком. — Оказывается, у тебя дар рассказчика. Что ж ты раньше-то молчал? Или смелости не хватало?..
Что мог ответить Артем? Он только покраснел и не ответил. Зато с тех пор он уже не был в числе худших. И даже признанная в классе красавица Катя стала обращаться к нему с вопросами, чем сразу повысила его авторитет в глазах мальчишек. А он продолжал быть книгочеем. И теперь уже на уроках литературы рассказывал фрагменты прочитанных книг. Да и по другим предметам дела пошли получше. А разные байки, которые он вычитывал в книгах, товарищи слушали раскрыв рты. Да и Катя стала его девушкой и нередко просила поведать ей что-нибудь интересненькое. А она уж передавала это другим девчонкам, нередко выдавая за свое, раскопанное в старинных фолиантах. Артем на это не обижался, только посмеивался.
На проходившей в восьмых-десятых классах литературной олимпиаде он занял первое место. За ним утвердилась слава непревзойденного рассказчика. И вскоре Воробейчик был избран секретарем молодежной организации школы. Ее, вместо комсомольской, в 1991 году предложил создать завуч. У Артема была отличная характеристика, и его в военкомате сразу же определили, как он и просился, в десантные войска. Да не куда-нибудь, а в разведку, чем Артем очень гордился.
И другие бойцы в эту ночь, точно чувствуя приближение решающих событий, думали каждый о своем. Николай Мальков вспоминал своего старого деда, которого страшно любил. Тот вернулся с войны полным кавалером ордена Славы. Позже он много рассказывал о том, что пережил. Он два года пробыл на фронте сапером. Однажды одним фугасом уничтожил больше тридцати гитлеровцев.
Дело было в Виннице в то время, когда наши войска уже подходили к городу. В одном казино, по оперативным данным разведки, собирались по вечерам немецкие офицеры, большие любители пива и повеселиться. Это были в основном «тыловые крысы»: интенданты, обозники, работники госпиталей. Старшина Мальков, пробравшись со своими подчиненными в тыл врага, подложил в казино мину большой мощности, управляемую дистанционно. Когда кутеж был в разгаре, он взорвал ее, а потом они с большим трудом избежали облавы, которую немцы устроили на русских диверсантов. А сколько он подорвал мостов, пустил под откос вражеских воинских эшелонов — не счесть!
Дед, собственно, и привил Николаю любовь к своей профессии. Тот с детства решил, что станет сапером, и отец одобрял его выбор. А вот мать была решительно против.
Чтобы примирить родителей, Николай попросился в десантники, куда его и направили. Он имел второй разряд по боксу и третий по борьбе в легком весе. В Псковской же дивизии его сразу определили в разведбат. А в нем он уже стал-таки сапером, пусть и нештатным (по штату было не положено), зато по призванию. Потому как знал отлично все взрывные устройства. Так и сбылась его мечта.
О своих дорогих родителях и родственниках вспоминали в ту ночь и ефрейтор Олег Барабанов и сержант Борис Пищулин, рядовые Павел Донцов и Виктор Гонцов. Каждый живо представлял себе отца, мать, у кого они были, братьев и сестер. Солдат всегда бережно хранит в своем сердце память о доме. А пленные понимали, что едва ли им удастся вернуться домой. И еще думалось о девчатах, с которыми были близки, а некоторые даже мечтали соединить с ними свою жизнь.
Практически у всех осталась на родине своя зазноба, ждавшая его возвращения, писавшая теплые письма далекому другу. Особенно остро переживал разлуку со своей любимой Яков Еремеев. Перед призывом в армию он только женился. Родители Али были, правда, против. Они считались в городе очень состоятельными людьми: отец работал в управлении крупного банка. А Яков был из бедной семьи. Отца у него не было, мать же трудилась няней в детсаду. Они долго добивались разрешения Алиных предков на брак, а не добившись, поженились тайно. До призыва Еремеева в армию провели вместе не более десяти ночей, но зато с результатом — жена недавно написала, что беременна. Теперь Яков думал о том, увидит ли он свою дочь или сына. Он почему-то хотел, чтобы это была девочка. Яков бы ее на руках носил, пел песни, которых знал превеликое множество. Да и голос у него был приятный и хорошо поставленный — не зря же он проучился два года в музыкальной школе.
А вот Роман Рясков почему-то вспоминал свое первое место службы. Вначале он служил на границе, причем в Заполярье. Старшина заставы был добрейшим человеком и доставал для солдат все, что мог. А мог он многое, потому что был знаменит, награжден двумя медалями «За отличие в охране государственной границы». И когда Роман, преследуя нарушителя, порвал кирзовый сапог, старшина без промедления привез ему из отряда новые сапоги, только уже хромовые, как подарок за отличную службу. А после реорганизации и сокращений погранвойск, переданных в ФСБ, Ряскова перевели в армию. И он душой прикипел к десанту.
С этими мыслями Рясков и заснул. И приснились ему нынешние сослуживцы-десантники, только почему-то на родной пограничной заставе…
5
Несмотря на свой же строгий приказ отдыхать и набираться сил, Сухолитков тоже долго не спал. Он понимал, как мало шансов у них на побег. Нет, кое-кто, конечно, уйдет, тут сомнений быть не могло. Но многие полягут в этом ночном бою.