— Как ты?
— Бывало и хуже, — с трудом выговорил он. — Голова раскалывается.
— Пусти, девочка, я помогу. Не бойся, сейчас ему станет лучше.
Черная муть постепенно рассеивалась, слабость уходила из тела. Но проклятая память, разворошенная телепатом, выплескивала на поверхность все новые и новые картины, отключиться от которых было очень трудно.
Рамон поднялся, опираясь на руку Фелиции. Сел в кресло.
— Он увидел слишком много. Не знаю, успел ли считать все…
Под сапогом некроманта хрустнул кусок разбитого артефакта. Мастер Смерти наклонился и поднял осколок.
— «Сеть Аида»?..
— Он просто стряхнул ее с себя, — неожиданно ответила Дина, глядя на Кристофа. — И ушел.
— Позвольте представить, — сказал Рамон, отстраняя исцеляющую руку Фелиции. — Леди Даханавар. Кристоф Кадаверциан. Моя воспитанница. Дина Вьесчи.
Мормоликая, сидящая на ручке кресла негоцианта, улыбнулась девушке. Некромант склонил голову с ироничной учтивостью и показал обломок:
— Твоя работа?
Она кивнула, явно пытаясь побороть смущение.
— Па… патрон не пользовался им. Просто хранил. Он говорил, это запретный артефакт. Очень мощный. И я не знала, чем еще можно помочь.
— Большего ты не могла сделать. — Кристоф бросил кусок сети на пол и усмехнулся. — А Дона была права. Не стоит недооценивать восемнадцатилетних девочек.
— Извините, я сейчас… — Дина сообразила, что стоит босиком, и одета в одну пижаму. И поспешно вышла из комнаты.
— Что за магия была у Лугата? — спросил колдун, принимаясь расхаживать по комнате.
— Смерчи, ураганы, грозы, — медленно выговорил Рамон, чувствуя, как ладонь Фелиции снова касается его лба. — Мы управляли мощью стихий. И наша земля погибла из-за нашей же самоуверенности. Слишком могучими энергиями мы играли… Я был в пирамиде на побережье, когда началась катастрофа. Стали извергаться сразу все вулканы. Земля раскалывалась, и с неба падали камни. Все подземные ходы затопило лавой. Ни людям, ни нам некуда было бежать. Меня пригвоздило к полу обломком. Наверное, это и спасло. Мои друзья сгорали, кто на солнце, кто в подземном огне. А я лежал, не в силах пошевелиться, и ждал, когда храм затопит море. Меня спасли люди. Мореходы. Мимо проходил корабль, один из тех, что искал спасения на черном континенте. И его умный капитан знал — без помощи жреца Лугата он не сможет пробиться сквозь шторм…
Кристоф остановился, пристально глядя на негоцианта. Быть может, пытался представить те давние времена. Рука Фелиции крепко сжала плечо Рамона, снова выражая сочувствие.
— До материка не дошло ни одно судно, кроме того, на котором был я. Яростная буря, вызванная катастрофой, уничтожила их все. Наши магические действия предполагали участие трех жрецов. Единой триады. А я в одиночку пытался усмирить стихию, создавая коридор, в котором наш корабль мог бы плыть… И тогда моя сила была уничтожена. Я выжег себя сам, и до сих пор был уверен, что никто не сможет извлечь из моей памяти даже ее тень.
— Ты знаешь способности Дарэла, — печально покачала головой Фелиция. — Если он смог получить могущество нософорос, через тебя, Кристоф, пока ты разговаривал с хранителем… Он был уникальным сканэром.
— Был?! — Кадаверциан остановился перед стеной, в которой недавно открывалась магическая дверь, и повернулся к Леди. — Я бы не стал делать столь поспешных выводов.
— Рано или поздно он придет к тебе, — ответила она невозмутимо. — И я буду счастлива, если ты увидишь, что я ошиблась.
Москва — Санкт-Петербург — Стокгольм,
2005–2007 гг.