— Сдается мне, Марсуф, ты и твоя жена чего-то недоговариваете.
— Господин! — завопила жена Марсуфа. — Я сказала вам правду! Юсуф приходил, приходил один, был совсем недолго. Сказал, что вы его ненадолго отпустили. Переоделся, поел, взял еды с собой и ушел.
— Я вам не верю, — мрачно изрек главарь исламистов. — А если так? — Он сделал какое-то движение, в пистолете что-то щелкнуло. — Может, мне пристрелить этого щенка, чтобы освежить вашу память? — Он обхватил малыша, зажав тому ручонки, и приставил пистолет ко лбу. Мать свалилась без чувств, а Марсуф дрожащим голосом проговорил:
— Уважаемый Ахмад-хан, моя жена сказала вам абсолютную правду. Юсуф действительно приходил один. Разве с ним кто-то должен был прийти?
Разозленный упорством этих недоумков, главарь надавил на спуск. Марсуф, дрожа от страха, прикрыл глаза. Пистолет громко щелкнул, но выстрела не последовало — входя в дом, Ахмад-хан предвидел, что сразу правду ему никто не скажет, и на всякий случай вынул обойму из пистолета.
— Если ты врешь мне, Марсуф, я пристрелю твоего щенка по-настоящему, — пообещал дагестанец.
— Господин, я говорю вам правду, — почти проблеял Марсуф — так дрожал его голос. — Неужели вы думаете, что мне не дорога жизнь моих детей?
— Ясно. Верю, — Ахмад-хан отпустил зареванного малыша, и тот бросился к отцу. — Как давно ушел Юсуф?
— Не меньше часа назад, — ответил хозяин дома. Отпираться больше не было смысла.
Ахмад-хан прикинул: значит, еще до того, как водовозка вернулась из Мерданга. Быстро добрался. Видно, кто-то подвез — пешком бы еще топал.
— Ясно. Ладно, мы пошли. Счастливо оставаться.
Ахмад-хан поднялся из кресла и пошел к двери. Извиниться ему и в голову не пришло. Впрочем, и просить, чтобы Марсуф дал знать, если сын объявится, он не стал — все равно ведь не сообщит.
Когда дагестанец уже собрался садиться в джип, к нему подбежал деревенский пацаненок, сжимавший в кулаке какую-то бумажку.
— Дяденька, скажите, вы знаете Ахмад-хана?
Дагестанец уже открыл дверцу и даже занес одну ногу через порог.
— Ну, я Ахмад-хан. Чего тебе?
Мальчишка с готовностью ответил:
— У меня для вас записка, — и протянул ему смятый листок.
— Кто тебе ее дал? — чуть не взвился Ахмад-хан, увидев почерк Тахира.
— Мне ее дал какой-то иностранец, в мокрой одежде и одной туфле. А еще он мне дал доллар, чтобы я отдал ее вам, когда вы приедете в деревню.
Ахмад-хан, обалдев от изумления, описал мальчишке Тахира и получил утвердительный ответ: да, мол, это был именно он. Получив от дагестанца еще один доллар, мальчишка моментально исчез, а тот, усевшись в «Лендровер», развернул записку.
Тахир написал ее по-русски, адресовал Ахмад-хану, но обращался фактически к Паркеру, явно намекая, кто, по его мнению, заказывает музыку. Текст записки гласил:
«Мистер Паркер, правила игры меняются. Я больше не верю в данные мне в Москве обещания. Но я деловой человек. У меня есть товар и желание его продать, у вас есть деньги и желание его купить. Я упрощу вам задачу. Меня устроят деньги, без виллы, машины и паспорта. В конце концов, виллу и «Феррари» я могу купить сам, а человеку с деньгами гражданство предоставят не только Объединенные Арабские Эмираты. Я даже не буду требовать с вас компенсации за попытку обмана. Вы заплатите мне оговоренные ранее пять миллионов долларов. После того, как деньги будут переведены на указанный мною счет, я передам вам информацию и ключ для ее расшифровки».
Ниже шел номер счета, на который Паркеру следовало положить указанную сумму.
Ахмад-хан невольно покачал головой в восхищении: хорош землячок — какой ловкий ход! Такой счет можно открыть из любой точки мира, даже не выходя из дома, а чтобы снять с него деньги или перевести их на другой счет, достаточно знать пароль.
А здесь больше ловить нечего. Пацанята — что Тахир, что Юсуф — все же не круглые идиоты, понимают, что в деревню лучше больше не соваться. Ладно Юсуф — у него здесь родня, а умника тут и вовсе ничего не держит. Если Паркер согласится на его условия, до денег он откуда угодно доберется. Надо бы прикинуть, куда они могут податься теперь…
— Поехали! — скомандовал Ахмад-хан, захлопывая дверцу и пряча записку в карман. Раз уж она для Паркера, пусть тоже почитает.
Аэроплатформа прошла еще один речной изгиб и выскочила на утыканную редкими кочками и деревьями гладь болота. Впереди виднелся покрытый зарослями остров, служивший пиратам базой. Казалось, остров — сплошная стена зелени. Но Ладыгин уже заметил уступ в этой «стене», да и пленный показал, куда править. Глиссер влетел в едва заметный прогал, который тут же изогнулся несколько раз и вдруг разошелся в стороны, открывая бухточку, берега которой были уставлены такими же глиссерами — Лавров успел насчитать не меньше десятка. Привлеченные шумом мотора, к бухте бежали люди, практически все с оружием. Он ткнул пленного стволом пистолета под ребра, и тот, надсаживаясь во всю силу своих отнюдь не богатырских легких, заорал:
— Не стреляйте! Не стреляйте! Они хотят поговорить!
Ладыгин заглушил мотор, и глиссер выскочил на берег, прошуршав днищем по песку.
— Мы пришли с миром! Желаем поговорить! — Батяня прокричал это по-английски, Ринат продублировал его слова на индонезийском.
— Не стрелять! Убрать оружие! — скомандовала появившаяся из-за спин пиратов женщина.
Бандиты немедленно повиновались — убрали автоматы и расступились. «А дисциплина у них тут железная», отметил Лавров. Однако сначала о деле.
— Вы захватили нашего человека, — начал Батяня, — мы бы хотели получить его обратно. А для начала — просто увидеть его. Если, конечно, он жив.
— Он жив, — ответила предводительница головорезов. На легендарную мадам Вонг она, пожалуй, не походила. Скорее на ту «королеву воинов», про которую даже сериал наклепали. Натыкался как-то майор на него в телеящике во время отпуска. Даже повосхищался идиотизмом сюжета.
— Но если вы хотите его забрать, то вам придется за него заплатить, — договорила «королева».
Похоже, она весьма равнодушно относилась к тому, что непрошеные визитеры во время предыдущей встречи убили или ранили энное количество ее подопечных. Впрочем, решил Лавров, мы для нее сейчас — потенциальный источник дохода. Ее люди захватили нашего человека, кто же заплатит выкуп, если не мы?
Но все же майор — из чистого упрямства — поинтересовался, чем вызван столь спокойный прием. «Королева пиратов» лишь пожала плечами. Похищение людей — часть ее бизнеса, причем весьма доходная. Так что ничего личного. Личное только мешает бизнесу.
— Но ведь мы убили ваших людей!
— Ну и что? Они сами выбрали такую жизнь. Они знали, на что шли. Знали, что любой день может стать для них последним. Так что я не в претензии. Надеюсь, вы тоже не будете в претензии к нам, что мы убили ваших людей. Была перестрелка, в перестрелках люди часто погибают. Такова жизнь. Кстати, меня зовут Мэй Муоно, если вас мучает вопрос, как ко мне обращаться.