Тот валится грудью на штурвал и рычаги, и трофейный глиссер, резко набрав скорость, вылетает на берег, ломая кусты. Взрыва не происходит, но не успевшим спрыгнуть солдатам уже все равно — в кустах полно сухих острых веток, которые втыкаются в грудь, с легкостью находя щели между бронепластинами, в ноги, руки, в лицо…
Разъяренные гибелью товарищей, спецназовцы палят из всех стволов по удачливому стрелку. Но пули не всегда летят туда, куда их посылают, и одна совершенно случайно попадает в затылок водителя предпоследнего глиссера. Его мозг взрывается фонтаном кровавых брызг, суденышко разворачивает поперек волны, оно опрокидывается, и на него тут же налетает глиссер, идущий следом. Водитель ничего не успевает сделать, тем более что в его плечо и голову вонзается по пуле. Его глиссер взлетает над водой, теряя раненого водителя и пока еще целого стрелка, и плюхается на прибрежные камни. Взрыв! Обломки разлетаются во все стороны, осыпая раскаленным дождем преследователей. А те проносятся по головам оказавшихся в воде пиратов. Раненый водитель тонет сразу, его собрату по несчастью удается уклониться от первого катерка со спецназовцами, но второй вплющивает его в мутные волны реки.
Лавров увидел, как за изгибом реки мелькнул глиссер со спецназовцами, потом еще один. «Выходит, пираты сошли с дистанции», — подумалось майору. А патроны-то кончаются — у него остался только один запасной рожок, не считая наполовину пустого в автомате. У лысого лекаря, оказавшегося неплохим стрелком, запаса и вовсе не было — свой последний магазин он уже вставил в автомат. Майор посмотрел вперед — суденышко Мэй Муоно уверенно шло впереди. А водит она хорошо, отметил Лавров, перехватывая автомат поудобнее. Подумав, он заменил магазин. Чем позже придется делать следующую замену, тем лучше.
Рев моторов все четче — похоже, в индонезийском спецназе служат рисковые ребята. Не боятся так гнать по незнакомой реке. А ведь сейчас появятся первые лучи солнца, и гнать так станет опасно — могут и ослепить. Пусть на секунду, на такой скорости и секунды хватит, чтобы убиться.
У ног майора на носилках стонет Пермяков. Кажется, старлей приходит в себя. Батяня оглядывает окрестности и качает головой — река становится шире и прямее. Похоже, еще пара поворотов — и океан. Неужели удастся оторваться?
Не удается. Из-за только что пройденного поворота вылетают два глиссера, на которых хорошо видны фигуры в камуфляже и бронежилетах. Других глиссеров не видно. «Уже хорошо, — думает Лавров, — авось получится». Но автоматы спецназовцев тут же начинают плеваться огнем, пули цокают по обшивке. Пока еще изредка. Лысый пригибает голову. «Пожалуй, лекарь прав, — думает Батяня, — стоит поберечь патроны и подпустить их поближе. Опаньки, а на том, что идет вторым, похоже, «М16» с подствольником».
— Ринат! — кричит он, пытаясь перекрыть рев мотора у разведчика за спиной. — Там гранатометчик!
Черт, а ведь до него не больше трехсот метров… Может и шмальнуть, и даже попасть. Лавров вскидывает автомат, пытаясь выцелить водителя второго глиссера. Одна короткая очередь, другая… И тут лысый, не уразумевший его замысла, длинной очередью находит головной катерок. Пули крошат винт, впиваются в предплечье водителю. Тот, дергаясь от боли, слишком резко перекладывает штурвал, и глиссер, резко завернув, опрокидывается, скрывая под собой солдат. Тот, на котором майор углядел гранатометчика, обходит невезучего лидера и прибавляет ходу. Из-под перевернувшегося глиссера показываются три головы. Похоже, все живы и гребут к берегу. А спецназеры патронов не жалеют, отмечает Лавров. Похоже, усиленный боекомплект. Это плохо.
Видимо, помощники Мэй Муоно не подсказали ей, что стоит прибавить газу — Ринат выжимает из своего мотора максимум, и дистанция между двумя суденышками-беглецами неуклонно сокращается. Преследователи тоже не отстают. И, пожалуй, даже приближаются. Лавров снова пытается поймать на мушку гранатометчика — самого опасного сейчас человека на том «кораблике». Но пули упрямо не хотят попадать в цель. А волнение на реке все сильнее — близость океана дает о себе знать. Река делает еще один поворот, еще немного — и преследователи хоть ненадолго, но потеряют их из виду. И у гранатометчика не выдерживают нервы.
Бум! — зев подствольного гранатомета окутывается дымком, и его маленький снаряд устремляется вдогонку за двумя глиссерами. Батяня с лысым лекарем строчат в два ствола.
Бум! — гранатомет выплевывает еще один снаряд. Автомат лысого клацает в последний раз — патроны таки кончились, — но гранатометчик вдруг оседает на настил, выпуская из рук оружие.
В следующую секунду первая граната плюхается в воду прямо за кормой глиссера Мэй Муоно. И тот скрывается в высоченном водяном столбе. Ринат пытается отвернуть, но тут вторая граната поднимает огромный фонтан прямо у левого края носовой части уже их суденышка. Разведчик летит куда-то вверх и в сторону, майора и Пермякова не видно, но рядом кувыркается излохмаченное пулями тело лысого лекаря…
Еще секунда, и тело болезненно врезается в воду, и безумная картинка меркнет.
— Ринат! Очнись! — громкий шепот прямо в ухе. Майор? Разведчик открывает глаза. Точно, это Лавров. Не показалось. Хорошо. Черт, больно-то как…
— Пермяков?
— Нет больше нашего старлея. Погиб. И лекарь тоже. Вон там, — майор устало кивнул куда-то в сторону. Ринат осторожно повернул голову, каждое движение болезненно отзывалось во всем теле. Мертвый медик лежал в нескольких метрах от него. Их окружали довольно густые заросли, но все же сквозь ветви река просматривалась хорошо. «А вот с воды нас, наверное, не видно», — подумалось ему.
— Что случилось?
— У спецназеров гранатометчик был, — пояснил Лавров. — Мы с лекарем его сняли, но он успел нам две гранаты запулить. Снайпер оказался — первую Мэй Муоно под корму положил, вторую нам… ну ты сам видел, куда.
Ринат кивнул, болезненно скривившись. От взгляда майора это не ускользнуло:
— Ты сам-то как? Вроде не сломано у тебя ничего, но я-то не врач.
— Да нет, цел вроде, — попытался улыбнуться разведчик, — только чувствую себя, как отбивная перед сковородкой.
— Ясно, — подытожил Лавров. — Могло быть лучше, но хорошо хоть так.
Ринат приподнял голову. Глиссер Мэй Муоно — его трудно было спутать с прочими благодаря раскраске — виднелся сквозь ветви, с вытащенным на противоположный берег носом. Пассажирское сиденье отсутствовало — видимо, сорвало при взрыве, но в остальном выглядел он вполне прилично. Рядом с глиссером лежали три тела, причем похоже, что люди выбрались из воды сами, только на большее сил не хватило.
Услышав еще чье-то сопение, разведчик повернул голову в другую сторону. Возле большого куста, в паре метров от Рината, лежала Мэй Муоно, с подложенным под голову рюкзаком. Глаза были закрыты. Рядом стояли рюкзаки, что были у ее помощников, но их самих видно не было.
— Да ничего ей не сделалось, — сказал Лавров. — Воды только опять нахлебалась.
— Что, снова ее спас?