Так, а как же быть с ключом от номера? Ладно, решил Тахир, возьму с собой. Если Юсуф просто задержался, подождет меня внизу. К нему-то, если что, никто не придерется — типа, сидит, сестру ждет, которая куда-то ушла, а ключ на ресепшне не оставила. Если же с ним что-то случилось — ключ ему уж точно не нужен. Оставлять портье рискованно, а по-другому никак — коврика у двери нет, о каких-нибудь условленных местах договориться не успели. В любом случае, Тахир рассчитывал вернуться сюда ночевать — даже если встреча не затянется, все равно уехать из Паданга ночью не получится. Да и как-то не очень ему верилось, что Паркер заплатит ему всю недостающую сумму сразу. В конце концов, номер оплачен, зачем искать еще что-то?
Он переоделся в женский наряд, натянул паранджу — классный камуфляж все-таки. Пока не заговоришь — никто не догадается. Повесил сумку на плечо, закрыл номер и пошел к лестнице. Мимо прошла пожилая супружеская пара. Туристы из Европы, наверное — до слуха Тахира донеслась французская речь. Они покосились на него и скрылись за дверью своего номера. Тахир спустился по лестнице, прошел короткий коридорчик, отделявший лестницу от ресепшна… и вдруг едва не споткнулся, увидев трех мужчин, о чем-то расспрашивающих портье. Ближе к нему стоял сам Ахмад-хан, двоих других Тахир вроде бы тоже видел в лагере.
— А скажите-ка, уважаемый, — донеслись до ушей Тахира слова, — в вашем отеле не останавливались… молодой мужчина, даже, скорее, парень, похожий на европейца… и с ним мальчик, по виду местный?
Портье пожал плечами:
— По-моему, нет. В мое дежурство, во всяком случае.
— А вчера?
— Вчера тоже.
— Может быть, ночью? — не отступал Ахмад-хан.
— Нет, в журнале регистрации нет записей. В смысле, ночью вообще никто не заселялся, — портье для пущей убедительности покачал головой.
— А может, вы все же видели в городе этого мальчика? — Дагестанец принялся копаться в памяти своего смартфона, где наверняка могла найтись и фотография Юсуфа.
Тахир, замирая от страха, прошел мимо начальника лагеря, осторожно открыл дверь и вышел на улицу. Боевики проводили его равнодушными взглядами — какая-то нескладная девка в парандже, наверное, страшнее атомной войны. Ахмад-хан, занятый поисками подходящей фотографии, и вовсе не заметил «постоялицы».
Тахир, оказавшись на улице, едва удержался от того, чтобы не перейти на бег. Парня просто трясло от осознания того, что сейчас его спасла чистая случайность. Боевики вполне могли поинтересоваться, кто скрывается под паранджой. Пожалуй, стоит сменить имидж, решил он. Наверняка Джангар и его ищейки тоже участвуют в поисках, могут вспомнить, что уже видели женщину в таком наряде, причем там, где он оторвался от погони. И сделать соответствующие выводы. Он зашел на рынок, старательно обойдя те ряды, где покупал с Юсуфом женскую одежду. Попутно он высматривал своего маленького друга, но того нигде не было. Электронное табло в витрине какого-то магазина бытовой электроники рядом с рынком показывало, что до встречи с Паркером еще почти три часа. До «Старого аллигатора» отсюда, по словам Юсуфа, минут десять ходу, не больше. Черт, не болтаться же все это время по городу, когда по улицам бродят ищейки Ахмад-хана. Надо где-то отсидеться. В каком-нибудь безопасном месте. Хотя бы час-полтора — чтобы пыл ищеек угас. Чтобы они поверили, что он уже ушел из города. Так, что мы имеем в плюсе? То, что Ахмад-хан и его люди не знают, что он переодет в женскую одежду. Однако они могут до этого додуматься — не идиоты же. Но другим нет до их умственных потуг никакого дела. Значит… Он обвел взглядом улицу. Эврика! Через два дома от него виднелась вывеска кофейни, на которой табличка «вход только для женщин». То, что надо.
Парень отошел от витрины и не увидел, как на экранах сразу нескольких телевизоров, где шли новости, опять начался сюжет об уничтожении лагеря пиратов и гибели британского дипломата.
Тахир не спеша дошел до кофейни, толкнул дверь и оказался в мягком прохладном полумраке. Посетительниц было немного — в одном углу сидели три местные бизнесвумен в европейских нарядах, в другом — четыре тетушки-мусульманки. В пространстве между ними затерялись три одинокие дамы. Тахир подошел к стойке и сказал шепотом: «один кофе». И, взглянув на листок с ценами, которые были проставлены в местной валюте и в долларах, положил на стойку пятидолларовую купюру.
— Сливки? Сахар? — деловито поинтересовалась индонезийка за стойкой, забирая деньги. Тахир кивнул дважды — авось догадается, что два раза «да». Не желая маячить напротив входа, он отошел и уселся за приглянувшийся ему столик. Место было замечательное — ему отлично были видны вход в кофейню и улица перед ней, причем на добрую сотню метров в каждую сторону, а полумрак в зале гарантировал, что с улицы его не заметят и не разглядят. Через пару минут официантка принесла кофе и доллар сдачи. Тоже хорошо. Чуть позже он закажет еще чашечку, чтобы на него не косились.
Так прошло часа два. Он совсем уж было успокоился, но тут за окном показался один из тех, кто сейчас искал его на улицах Паданга. Потом по другой стороне улицы прошел еще один боевик. Затем эти двое сошлись, перекинулись парой фраз и снова принялись делать вид, что незнакомы и просто прогуливаются. Через несколько минут они же прошли в обратном направлении. И это были не те боевики, которых он видел в гостинице с Ахмад-ханом, и не те, кто гонялся за ним раньше. Значит, сейчас его ищет куча народу. Все они в гражданской одежде — но спутать их со случайными прохожими все равно сложно. Неужели они без оружия, невольно заинтересовался Тахир и задумался. Скорее всего, да — во-первых, исламистам проблемы с властями не нужны, во-вторых — он им нужен живым. Хотя это, наверное, во-первых — если речь о больших деньгах, на власти можно и наплевать.
Тахиру впервые пришло в голову, что Ахмад-хан вывел на него Паркера не просто так. Дагестанцу от этого тоже должно было что-то перепасть. Ну уж нет, Тахир сам решит свои финансовые вопросы. Без посредников, да еще таких…
Часы показывали без десяти восемь вечера. Естественно, по местному времени. Темнело тут быстро. Лавров сидел в машине у «Старого аллигатора» и ждал. Он был уверен, что Башаримов придет раньше назначенного времени, но белый джип стоял у кафе уже полчаса, а никого похожего на парня с фотографии они с Ринатом пока не видели. Разведчик сидел в кафе и делал вид, что разглядывает что-то в своей чашке с кофе.
Дядюшка Ши помог раздобыть машину — белый японский джип. Именно такого, как у Паркера, в прокатной фирме, естественно, не оказалось, но очень похожий все-таки нашелся — белый, большие колеса, связка фар на крыше. Учитывая позднее время встречи, шанс, что Башаримов не заметит подмены, был довольно высок. Но тот все не появлялся.
Неужели он все-таки узнал о гибели Паркера? Однако дядюшка Ши сказал, что коротенький сюжет о пиратах и англичанине крутили только по индонезийскому государственному каналу, и то лишь в выпусках новостей. «Вряд ли ваш парень мог понять, о чем идет речь», выразил он свое мнение по этому вопросу, добавив, что если у беглеца было туго с наличностью — триста баксов невеликие деньги, то наверняка парень сэкономил на гостинице, выбрав номер без телевизора. Во всяком случае, в русскоязычных и англоязычных новостных лентах в Интернете известие о смерти британского дипломата в плену у индонезийских пиратов пока не маячило в «горячем» списке. И вероятность того, что Башаримов мог узнать об этом из «всемирной паутины», невелика.