Настал черед оружия. Из добытых на мосту автоматов выбрал тот, который похуже, более потертый. Таким же образом отложил «Макаров». С ними и пойду. Все остальное оружие тщательно почистил и обильно смазал маслом. Упаковал все это в найденные в машине большие мусорные мешки, вероятно, как раз для такой цели и припасенные. Прицелы завернул отдельно. Распределив все это, включая патроны, на три равные кучки, сложил первую из них в баул. Надев его за спину, взвалил на загривок ящик с патронами и направился за реку на территорию Ингушетии. Обнаружив километра через четыре старое поваленное дерево, прихваченной из багажника машины малой пехотной лопаткой вырыл достаточную для того, чтобы поместить все свое хозяйство, яму, опустил в нее первую партию. Опасаться за судьбу оружия не приходится. Люди, не зная, не найдут, а зверье отпугнет запах смазки, пробивающийся даже через полиэтилен. Завершив к вечеру перемещение груза, стараясь не ступать по своим же следам, чтобы сильно не приминать траву, в ту же яму поместил излишки патронов, оставив себе только четыре полных магазина к автомату и два — к ПМ. Сослуживший мне верную службу нож тоже оставил в тайнике, прихватив из трофейных тот, что похуже. Вроде все!
Тщательно замаскировав тайник, запомнил его местонахождение. Рядом спрятал и лопатку. Покончив с делами, пообедал и, забросив баул за спину, размеренной походкой никуда не спешащего человека направился к находящейся километрах в семи станице Нестеровской…
* * *
…Представляю себе зрелище, увиденное солдатиками на блокпосту возле моста у Нестеровской. Идет к ним со стороны леса мужик в грязном камуфляже, на голове такой же расцветки косынка, с автоматом, на груди разгрузка с торчащими из нее автоматными магазинами. Не мудрено, что меня моментально взяли на прицел! Хорошо, что хоть стрелять не начали. На подходе к блоку перебросил АКС со сложенным прикладом за спину и, подняв руки, приблизился. На окрик «Стой! Кто идет?» остановился, назвавшись:
— Капитан Мокрецов! Энский СОБР! Пригласите старшего!
Довольно быстро к бетонным блокам вышел старший лейтенант, скомандовавший:
— Оружие положить, сам — ко мне!
Выполняя команду, сложил к ногам автомат, пистолет и нож. Сам же, не торопясь, чтобы не нервировать находящихся на блокпосту, направился к старлею. Подойдя к нему, еще раз представился:
— Капитан Мокрецов, сотрудник Энского СОБРа. Документов при себе не имею. Прошу связать с моим руководством.
— Старший лейтенант Нефедов. Хорошо, товарищ капитан. Смирнов!
— Я! — откликнулся один из бойцов.
— Собери оружие!
— Есть! — бегом кинулся выполнять приказ солдат, быстро преодолев расстояние до оставленного мной имущества.
— Каким образом, товарищ капитан, вы оказались здесь без документов? Знаков различия у вас, я смотрю, тоже нет.
— Георгием меня зовут, товарищ старший лейтенант. Может быть, побеседуем в другом месте, что-то неуютно на открытом пространстве?
— Хорошо. Виктор! — протянул руку старлей. — Пройдем на блок?
— С удовольствием, Виктор! — ответил я на рукопожатие, и зашагал в указанном мне направлении.
— Смирнов! Оружие ко мне!
— Есть! — Боец с моими стволами и ножом пошел следом, не сводя с меня напряженного взгляда, который буквально сверлил мою спину.
— Ну, присаживайся, Георгий. Рассказывай. Смирнов, организуй чаю!
— Есть! — Солдатик сорвался выполнять приказание.
Вкратце рассказав свою историю Виктору, не стал заморачиваться на деталях. Они ему ни к чему. Все время, пока я говорил, старлей не произнес ни слова, внимательно слушая мое изложение событий. Во время разговора Смирнов принес нам чай, неизменные галеты из сухого пайка, уже открытую банку тушенки.
— Да уж! Помотало тебя! Ешь, Жора! Ничего, если так буду называть?
— Нормально, — принялся я за еду. Виктор сидел рядом, думая о чем-то своем…
— Разрешите, товарищ старший лейтенант? — Давешний боец снова нарисовался в помещении.
— Что хотел?
— Разведчики вернулись. Их командир хочет о чем-то с вами поговорить.
— Извини, Жора, служба.
И, обратившись к Смирнову: «Побудь здесь», Виктор вышел наружу…
Отсутствовал он минут десять. Когда вернулся обратно, за его спиной я увидел… улыбающегося во весь рот Женьку Варламова, моего однокашника по училищу, с которым впоследствии вместе попали в одну бригаду, только в разные роты. Связи не теряли, периодически, когда получалось, перезванивались. В последнее время это стало редким явлением. То я, то он находились в командировках. А вот на Кавказе встретились впервые.
— Здорово, чертяка! — сгреб он меня в охапку. — Живой? Мне Наташка то же самое говорила, уверена, говорит, вернется. От нее и узнал, что ты пропал без вести. А я не верил! И Наташку тоже в этом убеждал! Наши без вести не пропадают! Витек! Распорядись, пожалуйста, чтобы моих покормили! Лады? Я с братишкой пока поговорю. Сто лет не виделись.
— Ладно, общайтесь. Скоро вернусь, — улыбнувшись, Виктор вышел, а Женька сел рядом со мной. Пододвинул немного к себе тушенку, но так, чтобы и я мог достать. — Я присоединюсь?
— Мог бы и не спрашивать. Голодный?
— Есть малость! Трое суток назад ушли, а жратвы было на сутки. На подножном корму. — Вить! Где у тебя стопари? Сейчас встречу и наше возвращение обмоем. Сам-то будешь? — обратился Варламов к вошедшему старлею.
— Ты же знаешь, у нас рюмки только фронтовые, — ответил тот, доставая алюминиевые кружки.
— Да по хрену какие! Лишь бы не учебные! Садись давай! Сейчас еще тушенку вспорем. Есть?
— Для тебя, Женька, всегда есть! — ответил Витек.
— У тебя кто сейчас заступает? Передай, пусть усиленно сегодня наблюдают, а не как обычно. Ночники пусть возьмут. И не хрен спать!
Давай карту, покажу, о чем говорил… Смотри! Вот здесь мы обнаружили «жучку-копейку». Движок уже холодный, ключи в замке. Мы посмотрели, там в багажнике следы смазки, на сиденье тоже, и кровь есть немного. И шапка «духовская» — «шахидка». Полагаю, что «духи» в гости пожаловали. Не исключено, что и к вам заглянут…
Услышав, встреваю в разговор:
— Подожди, Женька. Где вы ее обнаружили?
— Вот здесь, на границе, — показал Варламов пальцем на карте.
— Белая «жучка»?
— Белая. А ты откуда знаешь?
— Тогда это не «духи», а я приехал. Хочешь, подарю? Хозяин благополучно зажмурился. Так что отбой тревоги.
— С твоей помощью зажмурился, что ли?
— Так мастерство же не пропьешь! Хороший «дух» — мертвый «дух». А шапку сам надевал для маскировки. Видел бы ты мою бороду, любой боевик обзавидуется. Там, около машины и сбрил, а то свои еще подстрелят. Хорошо, что с твоими не пересекся, а то я же знаю: сначала метко стреляют, потом смотрят, в кого.