В душе Рипер обильно намылился и, с наслаждением отфыркиваясь, принялся мыться. Так же, собственно, и все.
– Лок, – выпустив изо рта струйку, с закрытыми глазами произнес Рипер под фонтаном горячей воды, – ты когда мне в дупло перестанешь заглядывать?
Оба латиноса захихикали и, переглянувшись, нагловато поглядели на Лока.
Тот ответил им взглядом исподлобья:
– Чего уставились?
Вызов в голосе, похоже, сделал свое дело: мексы немедленно отвернулись.
Райан, как мог, помылся шершавым тюремным мылом, не спуская глаз с двери в душевую. Как там сказал Уильямс: если кто-нибудь что-то вытворит, из камер никого не будут выпускать?
Они вытерлись, оделись и разошлись обратно по камерам. Через двадцать минут, после того как всем дана была возможность прибраться, решетки в блоке вновь стали поочередно отодвигаться: вольники выходили на работы внутри тюрьмы; некоторых выпускали на занятия. Лока с Рипером не трогали до последнего, что и хорошо.
Затем их вместе провели по опустевшему ярусу и вниз по лестнице. У выхода дожидался Уильямс, который взмахом велел следовать за ним во двор.
– Это видите? – указал он на опоясывающий двор забор из сетки-рабицы. Оказывается, каждая полоска металла в заборе, каждая ячейка сетки были помазаны лиловым цветом. Под дождем и морским ветром краска, понятное дело, потускнела, но держалась вполне прочно. Уильямс кивнул на пластмассовое ведерко с краской и две малярные кисти.
– Надо освежить эту вот старую покраску, – пояснил он задание.
– А может, еще и кирпичики в стене сосчитать? – пробурчал Рипер.
– Поговори мне еще, Хейз, – одернул его надзиратель и пошагал обратно к блоку.
Лок с минуту оглядывал фронт работ.
– Тут окрашивают каждую железку, которую можно отломать и пустить на заточку, – пояснил Рипер. – Если какое-то место оказывается некрашеным, сразу становится видно.
Понятное дело, полоску металла от забора можно превратить во вполне смертельное оружие. Это ж тебе не пластмасску в тело вогнать.
К обеденной поре под мышками синей тюремной робы у Лока красовались темные круги пота. Из рабочих мастерских и из классов понемногу стягивались заключенные. Первыми шли белые, которых вел Филеас; рядом вышагивал Эйхман, его верный холуй. Дальше тянулась группа черных, в их числе Тай. Он отделился от общего числа и кивком поманил к себе Лока. Райан положил кисть на край банки и выпрямился.
– Лок, ты куда? – с угрозой в голосе прошипел за спиной Рипер. – Какого хера?
Надо сказать, что за Райаном следил не только он. На то, как они с Таем сошлись у стенки, мрачно косились и белые.
– Чего? – односложно, не поднимая глаз, спросил Лок.
– «Арийцы» спелись с мексиканской мафией, – тоже не глядя, вполголоса, сообщил Тай, – а те спихнули поручение нортеносам.
– Понял. Если что услышишь, давай знать.
– Тобой думают заняться нортеносы, – объявил Лок, потыкивая пластмассовой вилочкой кусок не то сои, не то мяса на тарелке.
– Херня это все, – рыкнул Рипер, в сердцах пристукнув своим подносом о столешницу. – У нас сейчас дела посерьезней. Ты о чем там перетирал на дворе с жабой? Я тебе что, солдатик, правил не разъяснял?
– Это правила твои, не мои, – хладнокровно поглядел на него Лок.
– Ошибаешься, – поправил Рипер. – Эти правила дворовые. У нас тот, кто вяжется с неграми, хуже шныря – да что там шныря, хуже педофила. Я ведь тебя предупреждал, но ты поступил по-своему. И теперь тебе, возможно, придется отвечать.
– Спасибо за трогательную заботу. Ничего, как-нибудь справлюсь.
– Смотри, – покачал головой Рипер.
Спустя примерно час они вместе находились на баскетбольной площадке. Лок оглядел своих товарищей. Низкие брови, мелковатые в сравнении с плечищами головы, попорченные кариесом желтоватые зубы – и эти люди именуют себя «расой господ»?
Возле площадки, дожидаясь окончания игры, расположились на скамейках темнокожие заключенные, среди которых был и Тай. При этом обе группы чутко блюли меж собой дистанцию. Похоже, каждая из них была сама себе и судом, и сопровождением. Если б не статус закоренелых преступников, и те, и другие вполне могли бы сойти за взводы оперативной охраны.
Белые поделились на две команды. Лок оказался в одной команде с Рипером, но против Филеаса. А жаль. За подопечным проще было бы присматривать, играя как раз против него. Средняя зона площадки вполне годилась для нападения. В общей сумятице игры легко уловить несколько решающих дело секунд, пока происходящего не успела заметить охрана во дворе или, чего доброго, на вышке.
Поначалу все шло не так уж плохо. Предвечерний зной вскоре сбил хаотичные броски и нечистую, граничащую с обыкновенным рукоприкладством силовую игру с бега на шаг. Был момент, когда Лок вышел на Филеаса и обштопал его мячом, за что якобы невзначай заполучил локтем в живот. От удара Райан согнулся, а Филеас выхватил у него мяч и устремился к корзине. Рипер выставил ногу для подсечки, однако Филеас обманным движением ушел влево и под восторженное улюлюканье прихлебаев заработал своей команде два очка.
После пятнадцати минут метаний под стать мордобою бравый главарь «Нацистских бунтарей» кликнул тайм-аут, и обе команды собрались под баскетбольным щитом отдышаться. Между тем Рипер, почесав лапой щетину, схватил мяч и, штопая им по асфальту, понеся бегом. Лок припустил следом, а за ним Филеас, хотя игра, по сути, уже кончилась.
Рипер сделал пас Райану, а сам поплелся обратно к своим.
Лока нагнал Филеас:
– Ну что, солдатик, давай-ка один на один.
Райан, шлепая мячом, покосился через площадку на Рипера.
– Да ничего твоему корешку не сделается, – успокоил Филеас. – Уж как-нибудь за себя постоит, поверь.
– Не сомневаюсь в этом.
Филеас метнулся к мячу, но Лок перебросил его под другую руку, не дав сопернику его коснуться. Филеас, прищурясь, встал вполоборота к группе темнокожих, которые медленно поднимались со скамеек, готовясь выдвигаться обратно в блок.
– Насчет жабы, с которой ты к нам попал, – обозначил тему Филеас.
От второго на дню оскорбления в адрес друга у Лока на загривке вздыбились волосы. При любых других обстоятельствах любой, будь то нацистский заводила или кто еще, уже подавился бы своим языком.
– Его имя Тайрон.
– Ух ты, – пакостно ухмыльнулся Филеас. – У зверушек, оказывается, еще и имена есть?
Заставив Райана напрячься, он поднырнул и, выхватив мяч, в четыре шага подлетел к кольцу, но метать не стал, а остановился с мячом в руках.
– Короче. Нам надо его чикнуть. И чтобы сделал это ты.